К ним приближался Коултер. Он спокойно объезжал небольшое стадо, направляясь туда, где стояли Натали и Трейвис. Управляющий опытным взглядом окинул загоны.
- Как вы считаете, Коултер, объявить перерыв или обработать эту партию?
Коултер ответил, не задумываясь:
- Закончим с этой и загоним новое стадо. Пока оно успокоится, люди смогут отдохнуть.
Натали поняла, что он заранее все обдумал. Он даже не взглянул в ее сторону.
- И сколько же времени это займет? - спросила она, намеренно пытаясь обратить на себя его внимание.
Едва взглянув в ее сторону, Коултер ответил:
- Полчаса, может, и больше.
- Мне ждать вас? - натянуто, но стараясь не подать виду, что задета его невниманием, спросила Натали. - Мне еще нужно приготовить жаркое к обеду. Кроме того, Мисси и Рики скоро вернутся домой.
Коултер окинул ее холодным взглядом и сказал:
- Как хочешь, можешь оставаться, можешь уезжать, но я не желаю слышать твоих жалоб на то, как много тебе приходится работать. - Он посмотрел с презрительной насмешкой на стоящего рядом высокого мужчину и добавил: - Если хочется поплакать в жилетку, Трейвис будет счастлив ее предоставить. - Загорелое лицо Трейвиса вспыхнуло от возмущения. - Правда, Трейвис, почему бы вам не отвезти Натали домой, а заодно и забрать очередную партию пива. Я думаю, вы не откажетесь?
Все еще снисходительно улыбаясь, Коултер отъехал к середине загона. Натали в смущении отвернулась от Трейвиса. Она догадывалась, что нравится ему, но Коултер умышленно дал понять, что речь идет о более сильном чувстве, и, что еще более унизительно, продемонстрировал свое полное равнодушие.
- Этот человек чертовски наблюдателен, - пробормотал Трейвис. - Он замечает и то, что его вовсе не касается.
Натали осторожно вскинула на него глаза. Не глядя на нее, Трейвис спешился и подозвал рабочего, чтобы тот увел лошадь. В каждом его движении ощущалась едва сдерживаемая ярость. Натали была смущена и сочувствовала ему. Он молча подошел к машине, вынул ящик с пивом и легко отнес его в тень дуба.
Не говоря ни слова, он жестом пригласил Натали занять место водителя. Они выехали на дорогу, ведущую к дому, и она неуверенно взглянула на красивого мужчину, сидевшего рядом с ней. Он смотрел в открытое окно машины невидящими глазами, подперев голову кулаком.
- Трейвис, я очень сожалею. Коултер не имел права говорить так.
- Почему же? Он сказал правду. Мне надо было подать заявление об уходе через неделю после вашего приезда, когда я понял, как отношусь к вам, - спокойно проговорил Трейвис.
Натали не нашлась что ответить. Ей нечем было утешить его, ведь сама она не испытывала к нему ничего, кроме дружеских чувств и восхищения. Но она даже похолодела от мысли, что может лишиться его общества, его постоянной доброжелательности, что ей придется одной обедать с холодным, равнодушным Коултером.
Всю дорогу до ранчо оба молчали. Натали понимала, что Трейвис не ждет от нее никаких объяснений. Сказать ему, что он ей нравится и только, было бы так же жестоко, как и напрасно обнадеживать его. Он не из тех, кто может истолковать молчание так, как ему хочется. И в то же время ее не покидала уверенность, что он всегда придет к ней, если она захочет, и не будет задавать никаких вопросов или ставить условия.
Она пыталась представить себе, как все могло сложиться, если бы она встретила Трейвиса вместе с Коултером тогда, во время фиесты в Сан-Антонио. Ответ, казалось, был ясен. Но она вдруг обнаружила, что это не так. Перед ней встал другой вопрос: почему же она все-таки предпочла бы выйти замуж за Коултера? Но ответа на этот вопрос она пока дать не могла.
Глава седьмая
Уроки верховой езды для Рики были отложены до окончания весеннего загона скота. Натали решила тоже попрактиковаться в верховой езде, когда Рики начнет заниматься. В назначенный день Рики проснулся еще до восхода солнца. Натали стоило большого труда удержать его дома до того часа, когда они должны были встретиться с Коултером.
Рики уговорил Мисси пойти с ними, и вот теперь она шла рядом с Натали, а Рики нетерпеливо забегал вперед. Они прибыли на место, когда Коултер выходил из загона, и Рики юркнул в открытые ворота к лошадям.
- Какая лошадь моя? - спросил он дрожащим от возбуждения голоском, обводя глазами двух привязанных лошадей.
- Гнедая слева, - ответил Коултер.
- А как ее зовут? - задыхаясь от волнения, спросил Рики. Теперь, когда он увидел свою лошадь, он, кажется, уже не спешил на нее сесть.
- Джо, - сказал Коултер, пожав плечами.
- Джо? - Лицо Рики выражало явное недовольство. - Совсем неподходящее имя. Я буду звать ее Молнией, - решил он.
Натали молча смотрела на лошадей. Ей казалось, что обе они слишком большие для Рики, она ожидала, что Коултер даст ему сначала покататься на пони или другой небольшой лошадке.
Она озабоченно посмотрела на Коултера:
- Рики еще слишком мал, чтобы ездить на такой лошади.
- С пони иногда бывает куда труднее справиться, чем с обычной лошадью, - заметил Коултер. - Джо - это именно то, что ему надо. Она и ухом не поведет, даже если рядом разорвется бомба.
- Ее зовут Молния, - поправил Рики. - Можно мне поездить на ней?
- Подойди к лошади, отвяжи ее и приведи сюда, - приказал Коултер. - Веди ее так, чтобы она все время тебя видела.
Рики кинулся к лошади. Натали открыла было рот, чтобы предостеречь его, и сделала шаг вперед, но Коултер стальной хваткой сжал ее руку.
- Не мешай ему. - В голосе его звучал металл. - Он должен учиться быть самостоятельным.
- Но он такой маленький, - пробормотала Натали и отвернулась, избегая взгляда насмешливых глаз Коултера и стараясь смотреть поверх золотистой копны его волос. Она пожалела, что рядом с ней нет спокойного Трейвиса. Присутствие Коултера всегда вызывало в ней смутную тревогу.
- Если ты собираешься устроить истерику, лучше иди обратно домой, - язвительно предупредил он ее.
Сжав губы, Натали решила больше не показывать своего страха и не вмешиваться, чтобы не нарываться на его ядовитые замечания. Она молча наблюдала, как Рики усадили в маленькое седло, прикрепленное к широкой спине лошади.
Во время первого урока Коултер давал все указания резко, сжато, решительным тоном. Натали очень хотелось более доходчиво разъяснить Рики то, что говорил Коултер, но она удержалась и с удивлением заметила, что Рики прекрасно понимает Коултера и первый урок даже показался ему слишком коротким. Только закончив занятия с Рики, Коултер предложил Натали оседлать предназначенную ей лошадь.
Сначала она чувствовала себя какой-то неуклюжей, но, проехав несколько шагов вдоль загона, заметила, что к ней постепенно возвращается прежняя уверенность. Однако под критическим взглядом Коултера ей все равно было не по себе. Только один раз она испытала радость.
Мисси, которая все время молчала, наблюдая сначала за Рики, а потом за Натали, вдруг воскликнула, потянув отца за рукав:
- Папа, скажи Натали, что пятки должны быть опущены.
Коултер быстро взглянул на Мисси и приказал Натали сделать то, на что обратила внимание его дочь. Две мысли поразили Натали: она поняла, что Мисси неплохо разбирается в верховой езде и что Коултер не столь уж безразличен к своей дочери.
После уроков, когда расседлали и увели лошадей на пастбище, все четверо направились пешком к дому. Пока Рики хвастался перед Мисси своими успехами в верховой езде, Натали поблагодарила Коултера за проявленную заботу. Она понимала, что это только начало и им предстоит еще много занятий. Коултер истолковал ее слова по-своему и потому цинично заметил:
- Ты хочешь сказать, что очень дорожишь моим временем и предпочла бы, чтобы с вами занимался Трейвис?
Натали широко раскрыла глаза.
- Нет, я просто хотела сказать, что благодарна вам за то, что выполнили обещание, которое дали Рики, и учите его.
- А ты думала, что я не выполню своего обещания?
- Нет, я знала, что выполните, но…
- Но ты думала, что учить вас буду не я, а кто-то другой? - перебил ее Коултер с горькой усмешкой.
- Если вы намекаете, что я надеялась проводить время наедине с Трейвисом, то вы ошибаетесь, - голос Натали дрожал от возмущения.
- Я этого не говорил, это твои слова, - примирительно сказал Коултер.
- Но вы так думали, - парировала Натали.
Коултер взял ее за руку и повернул лицом к себе. Когда он крепко зажал ее лицо в ладонях, Натали встретила загадочный взгляд его глаз и почувствовала жар во всем теле. Пульс бился как бешеный. Его взгляд был устремлен на ее полураскрытые губы.
- Знаешь, о чем я сейчас думаю? - вкрадчиво спросил он.
Она внезапно почувствовала слабость в ногах и ухватилась за него, но в тот же миг ее словно пронзило током. Она ничего не могла с собой поделать - так на нее действовала близость его тела.
- Дети, - шепотом напомнила Натали.
Он обнял и прижал ее к себе, и она послушно прильнула к нему в горячем поцелуе.
Его рука скользнула с ее руки вниз по спине, по ее податливому телу, послушному его прикосновениям. Она почувствовала тепло, идущее от него, и через мгновение он уже приник к ее губам. Вздрогнув от неожиданности, она тут же уступила его настойчивому поцелую.
Это длилось всего один миг. Коултер так быстро отстранился, что Натали едва не упала. Он удержал ее мягким движением руки. Натали вздохнула в полной растерянности от той реакции, которую вызвал в ней его порыв. Она ненавидела его за то необъяснимое влияние, что он имел над ней. Неужели она никогда не избавится от его власти, которая так ранила ее гордость? Подняв глаза, она увидела, что Коултер не смотрит на нее.