- Мам, но вдруг тебе там не понравится? Нельзя жертвовать своей жизнью из-за детей.
- Глупышка, я ничем не жертвую. Я все хорошо обдумала: познакомилась с работодателями, условиями работы. В конечном итоге меня это предложение устроило. Загвоздка только в том, что мне придется жить в той семье и к тебе я смогу приезжать только один раз в неделю. Это меня тревожит больше всего. Одной тебе придется очень несладко.
- За меня не переживай, я справлюсь.
- Может, оставить тебе машину?
- Ни за какие коврижки! - испуганно замахала руками Оксана. - И как только могло это прийти тебе в голову? - У нее были права, но за руль она садилась в последний раз года три назад, если не больше. В тот день она чуть не сшибла человека, еле успела увернуться от столкновения с внезапно выскочившим на проезжую часть подвыпившим мужичком, и этого оказалось достаточно, чтобы вызвать страх перед машиной. Дрожащими руками Оксана еле довела автомобиль до дому и с тех пор ездила только в качестве пассажира.
Анна Вячеславовна вытряхнула пепельницу со скрюченными на дне окурками, залпом допила остывший чай с лимоном и взглянула на часы.
- Представляешь, второй час ночи. Заболтались мы с тобой. Даже забыли, что ночь отведена для сна, а не для бабьих пересудов. Спать, немедленно спать, - назидательным менторским тоном скомандовала она и, обняв Оксану за плечи, как маленькую, повела в спальню. Они привыкли рано ложиться и рано вставать, но, как ни странно, сегодня у нее сна не было ни в одном глазу. - Ты не против, если я почитаю? - спросила у дочери, включив ночник над изголовьем своей постели.
- Да нет, - сонным голосом пробормотала Оксана. В последнее время она засыпала, едва голова касалась подушки. И никакие посторонние помехи: свет, шум работающего телевизора за соседской стенкой, дребезжание трамвайных вагонов, маршрут следования которых проходил рядом с домом, - ей не мешали. Она реагировала только на возню карапузов в своих кроватках, остальное ее не будило. Чтобы облегчить ночные подъемы, они решили, что будут ночевать в одной комнате, Оксана на кровати, а Анна Вячеславовна на раскладном диванчике, который они с дочерью перетащили из гостиной, чтобы вставать по очереди к малышам.
Анна Вячеславовна так и не смогла уснуть. Давно рассвело, ночник был выключен, книга отложена в сторону, а она все лежала с открытыми глазами, смотрела в потолок и составляла план действий. Оксана мельком упомянула, что Олег каждый день выгуливает собаку после обеда. Но одного раза мало, с собакой надо гулять и утром и вечером. Значит, чтобы поговорить без лишних ушей, стоит подкараулить его утром. Она встала, приняла душ, поставила на газ чайник - вскипятить воду для кофе. Прямо в халате спустилась на лифте вниз, забрать почту. Открыла ключом ящик, достала "Комсомольскую правду" и журнал "Семь дней". "Комсомолку" Оксана выписывала по привычке, а журнал - потому что нравился. Анне Вячеславовне он тоже пришелся по душе: легкое необременительное чтение с телепрограммой. Поднимаясь обратно, она на ходу перевернула несколько страниц, проглядывая содержимое. Внезапно откуда-то из середины выпал тоненький листочек бумаги и спланировал прямо к ногам. Она нагнулась, подняла, машинально прочитала. Ее просили поднять коврик перед входной дверью и забрать лежащий там конверт. Как только двери лифта распахнулись на нужном этаже, Анна Вячеславовна вышла и, следуя указаниям записки, достала из-под резинового коврика небольшой плоский конверт. Несколько секунд повертела его в руках, потом открыла и почти оцепенела от растерянности. В конверте лежали деньги: шесть купюр по пять тысяч рублей. Она поспешно влетела в квартиру и кинулась будить дочь.
- Ксюша! Вставай, Ксюша, вставай!
Оксана проснулась от возбужденного маминого шепота.
- Что случилось? - неохотно выдираясь из приятных лап сна, приподняла над подушкой голову, сонно таращась на мать, еще раз спросила: - Что произошло?
Вместо ответа, мама протянула ей деньги и спросила:
- От кого, как думаешь?
- Не знаю. - Оксана оторопело села в кровати. - Представления не имею. А где ты их взяла?
Мама протянула ей листок бумаги:
- Сделала все, как здесь написано.
Оксана бегло прочитала записку:
- Ничего не понимаю. - Она помотала головой, прогоняя остатки сна, встала с кровати. - Если это нам, то это просто чудо какое-то! - Она пригладила массажкой взлохмаченные волосы и прихватила их резинкой.
Один из малышей начинал покряхтывать, и Оксана подошла к нему.
- Не спишь, Дюша-Андрюша?
В ответ младенец улыбнулся, загукал и протянул к ней крохотные ручонки. Оксана взяла его на руки, перепеленала, сменила мокрый подгузник на новый.
У соседней кроватки те же манипуляции совершала Анна Вячеславовна. Привычные действия успокаивали, приводили мысли и чувства в порядок.
- Я думаю, что эти деньги надо отложить и не трогать, - сказала Анна Вячеславовна, застегнув пуговицы на широких бретелях махровых ползунков. Она подхватила малыша на руки, повернулась к стоящей с Андрюшей на руках Оксане и пояснила: - Наверное, записка попала к нам по ошибке и деньги придется вернуть.
- Кому? - поинтересовалась Оксана.
Анна Вячеславовна пожала плечами:
- Ну, я-то откуда могу знать? Я уверена только в одном: у нас нет богатых родственников, которые хотят помочь нам инкогнито.
Оксана грустно улыбнулась в ответ:
- У нас нет даже тех, кто готов помогать вообще.
- А мы сами с усами! - жизнерадостно отозвалась Анна Вячеславовна. - Пойдемте, галчата, на кухню. Буду вас кормить.
Кухня была полна пара. Он со свистом вырывался из узкого носика жестяного чайника в крупный ярко-красный горох, напирал на дребезжащую от напора крышку и клубами вырывался на свободу из тесной емкости.
- Подержи Павлика. - Анна Вячеславовна сунула малыша в свободную руку Оксаны и кинулась к плите. - Совсем память потеряла, поставила воду кипятить и забыла. Ворона! - ругала она себя, выключая пламя под пляшущим чайником. Она поленцем разогнала пар, развела молочную смесь и, пока Оксана умывалась и чистила зубы, покормила малышей, положив каждого в свою кроватку. Смешно причмокивая, они высосали содержимое бутылочек до последней капли и, осоловев от пищи, снова уснули.
Анна Вячеславовна помыла пузырьки и поставила их сушиться. Попутно выглянула в окно, выходящее во двор, и, заметив мужскую фигуру с бегающей рядом пятнистой вислоухой собакой, кинулась спешно собираться. Она уже надевала плащ, когда в прихожую выглянула Оксана и удивленно спросила:
- Ты куда так рано надумала?
- Мне надо было сегодня одну учительницу в аэропорт отвезти, она там кого-то встречает, а я только сейчас вспомнила, - на ходу сочиняла Анна Вячеславовна, торопливо набрасывая на голову шарф. - Подай, пожалуйста, сумочку. Я ее около зеркала оставила, - подсказала она дочери, взяла протянутую ей сумочку и, поцеловав Оксану в щеку, открыла дверь.
- Мама, ты даже не позавтракала, - упрекнула ее Оксана, провожая.
Анна Вячеславовна небрежно отмахнулась:
- Ничего, в аэропорту кофе попью, - и шагнула в открытые створки лифта.
Она очень спешила, волновалась, как будто сама идет на свидание, и, наверное, от этого у нее дрожали руки. Они едва не разминулись, Олег уже взял собаку на поводок и собирался заходить домой, когда увидел спешащую к нему женщину. Он узнал в ней мать Оксаны и остановился. Олег не знал, чего ждать от этой встречи, но хотел ее не меньше, чем спешившая к нему женщина.
Цезарь послушно сидел возле ног, посматривая умными глазами.
- Какая у вас собака… большая! - подойдя, уважительно сказала Анна Вячеславовна и опасливо остановилась немного в стороне.
- Цезарь, поздоровайся с дамой, - приказал Олег.
Пес встал с земли, негромко гавкнул и приветливо завилял обрубком хвоста.
- Бог ты мой, какая прелесть! - восхитилась Анна Вячеславовна.
Пес, поняв, что его хвалят, завертел куцым хвостом, как пропеллером, и ткнулся мордой в руку хозяина. Олег любовно потрепал его по загривку.
- Спасибо, - улыбнулся он.
Анна Вячеславовна отметила, что он смотрит на нее прямо, не отводя взгляда, и это ей было приятно. Значит, нет у него никаких дурных помыслов, от которых глаза начинают метаться и бегать по сторонам.
- Я бы хотела с вами поговорить, - начала она и, спохватившись, отрекомендовалась: - Анна Вячеславовна Логинова. Простите, что не представилась сразу.
- Олег Кириллович Сердечный, для вас просто Олег, - в свою очередь произнес он. - Наверное, хотите поговорить о том, как бесстыдно я себя вел вчера? - Он заметил, как удивленно она на него посмотрела, и добавил: - Вы мама Оксаны?
- Да, - кивнула Анна Вячеславовна.
Он понял это по-своему:
- Я не хотел ее обидеть. Я понимаю, вам трудно поверить, вы меня совершенно не знаете, но я хочу, чтобы Оксана стала моей женой.
Анна Вячеславовна споткнулась от неожиданности на ровном месте. Он галантно поддержал ее за руку:
- Ошарашил?
- Есть немного, - просто ответила Анна Вячеславовна. - Вы же совсем не знаете мою дочь. Как вы можете делать такие смелые заявления? Это немного ненормально, попахивает сумасшествием.
Он не имел права обижаться и поэтому вполне миролюбиво ответил:
- Я вполне адекватен и знаю о ней все, что мне нужно. И очень прошу вас стать моим союзником. Поверьте, я никогда не позволю себе обидеть ее. - Он остановился и пристально посмотрел в глаза. - Я сделаю все, чтобы со мной она была счастлива.
- Хочется верить, - тихо произнесла Анна Вячеславовна. - Очень хочется… Знаете, у моей дочери было очень много разочарований в жизни, и мне бы не хотелось, чтобы к ним добавилось еще одно.