Глава 2
СУЩНОСТЬ УКРАИНИЗАЦИИ: ПРОБУЖДЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО НАЧАЛА ИЛИ ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ "УКРАИНОПЛЯСКА"?
Основные направления украинизации
За пределами Советской Украины
К НАЧАЛУ 1920-х гг. вне границ Украинской ССР оказались достаточно обширные территории, населенные украинцами. Они входили в состав трех государств – Польши, Чехословакии и Румынии. Украинцы в Польше проживали на территории Восточной Галиции и Западной Волыни. Массив украинских земель межвоенной Польши достигал 130 тыс. кв. км, там проживало 10 млн. украинцев (около 30% населения Польши){222}.
Румыния оккупировала Буковину и часть Бессарабии. По официальным румынским источникам, общая численность украинцев в этой стране достигала 580 тыс. человек. По данным украинских демографов, их количество в межвоенной Румынии приближалось к миллиону{223}.
К созданной в 1918 г. Чехословакии отошли Закарпатская Украина и Пряшевщина. Территория Закарпатья (в Чехословакии эти земли именовались Подкарпатской Русью) составляла 11,4 тыс. кв. км, Пряшевщины – 3,5 тыс. кв. км. По переписи 1930 г. там проживало соответственно 438 тыс. и 87 тыс. восточнославянского населения{224}.
Политика, проводимая этими государствами в отношении украинского населения, значительно отличалась от национальной политики в СССР. Так, польские власти стремились с помощью различных тактик не допустить единения национально ориентированной части общества на украинских землях. Между Галицией, где национальное движение было развито сильнее, и другими украинскими землями была создана своеобразная "граница", препятствовавшая распространению галицийских печатных изданий, нейтрализующая влияние политических организаций и т. п. Основные усилия правительства были направлены на политическую ассимиляцию украинцев.
Тогда еще свежи были воспоминания о войне между Польшей и ЗУНР в 1918-1919 гг. Польское правительство вынуждено было учитывать стремление к независимости политических сил Западной Украины. Чтобы стабилизировать ситуацию, на украинских землях проводилась "смешанная репрессивно-либеральная политика": подавление любых радикальных проявлений украинской политической активности и одновременно достаточно либеральное отношение к украинским силам, лояльным польскому государству{225}. В целях усиления польского элемента поощрялась колонизация украинских земель польскими переселенцами, этот процесс был приостановлен только после переворота 1926 г. и установления режима "санации".
Что касается языка, то в 1924 г. был принят закон, объявлявший государственным языком польский, при этом допускались некоторые исключения в воеводствах с преимущественно украинским населением. Например, судопроизводство и делопроизводство велось на польском языке, но выступать в судах можно было и на украинском; апелляции же разрешалось подавать только на польском и т. п. Большая часть украинских школ переводилась в разряд двуязычных с преобладанием польского языка, упразднялись украинские кафедры во Львовском университете.
В Румынии в отношении украинцев проводился жесткий курс на румынизацию культурной и религиозной жизни. Специальным декретом от 1924 г. румынское министерство просвещения обязывало "граждан румынского происхождения, которые утратили свой родной язык" отдавать своих детей учиться только в школы с румынским языком обучения.
Иной была ситуация в Закарпатье. Согласно решениям Парижской мирной конференции, в присоединенном к Чехословакии Закарпатье надлежало создать автономную единицу под названием Подкарпатская Русь. Здесь следовало установить наибольшую степень самоуправления, совместимую с единством чехословацкого государства{226}. Однако вплоть до конца 1930-х гг. обещанная автономия так и не была введена (автономной Подкарпатская Русь стала только в 1938 г., после Мюнхена). В Закарпатье чехословацкие власти позволяли пользоваться языком по собственному выбору, что привело к широкому развитию как украинофильского, так и русофильского течений. Что касается русинов, то чехословацкая администрация отождествляла их с малороссами-украинцами. Впрочем, ни о какой насильственной украинизации речи не было, официально поддерживались все национально-культурные направления{227}.
Неудивительно, что в этих условиях национально ориентированные этнические украинцы, проживавшие за пределами УССР, с большим вниманием следили за событиями на Большой Украине. Для многих из них к середине 1920-х гг. стало очевидно, что созданная большевиками Украинская ССР была единственным украинским государственным образованием и могла сыграть в будущем важную роль в судьбе украинского народа. Большевики же рассчитывали использовать УССР в качестве путеводной звезды движения к социализму для западных украинцев, не забывая при этом и об ослаблении восточноевропейских политических режимов, в первую очередь Польши. Политика коренизации придавала социалистическому выбору, к которому призывали большевики, привлекательность в глазах украинцев.
Перетягивание границ
УКРАИНИЗАЦИЯ – одна из региональных форм коренизации – была методом реализации советской политики национального строительства. Как уже говорилось, направления украинизации отражали четыре основных признака сталинского определения нации: общность территории, общность языка, общность экономической жизни и общность психического склада, проявлявшаяся в общности специфических особенностей национальной культуры. Рассмотрим их подробнее и начнем с границ Украинской ССР.
Признав неизбежность самостоятельного существования Украины, 6 января 1919 г. большевики провозгласили ее Социалистической Советской Республикой. Требовалось очертить ее территориально. Как известно, западная граница УССР была определена по итогам советско-польской войны. Согласно Рижскому мирному договору от 18 марта 1921 г. граница между Украиной и Польшей устанавливалась по реке Збруч.
Вопрос же о границах Украины с другими советскими республиками решался позже. 10 марта 1919 г. украинский Совнарком утвердил "Договор о границах с Российской Социалистической Советской Республикой", по которому административные границы украинских земель, входивших ранее в состав Российской империи, т. е. 9 бывших губерний (Киевская, Херсонская, Подольская, Волынская, Харьковская, Полтавская, Черниговская, Екатеринославская и Таврическая), были признаны государственными. В следующем году в состав Украины вошел также так называемый Донецкий округ.
Особое территориальное урегулирование 1924-1926 гг. должно было максимально подогнать границы УССР, определившиеся в 1919-1921 гг., к национально-этническим границам (по заключению известного российского этнолога СВ. Чешко, Сталин этнизировал нацию{228}).
В начале 1923 г. украинские руководители представили в Москву проект пересмотра украинских границ. Они предлагали присоединить к Минской губернии часть Словечанской и Юровской волостей Коростенского повета Волынской губернии{229}, требуя взамен от РСФСР значительную часть Курской, Воронежской и Брянской губерний{230}. В то же время уже с 1921 г. Краевой экономический совет Юго-Востока России поднимал вопрос о возвращении Юго-Востоку "поспешно отделенных от него Таганрогского, Александро-Грушевского и Каменского районов"{231}.
После ряда согласований и запросов местных российских властей в апреле 1924 г. постановлением Президиума ЦИК СССР была создана специальная комиссия по урегулированию границ между РСФСР, Украиной и Белоруссией. Комиссия работала долго, заседания ее проходили в ожесточенных спорах, поскольку российские губернские власти были настроены резко против украинского проекта. Вокруг проблемы границ УССР развернулась упорная борьба партийного начальства двух республик. Харьковские вожди умело оперировали лозунгами советской национальной политики, ссылались на решения XII съезда партии о "коренизации" и на волеизъявление украинского населения спорных районов{232}.
Украинская сторона подчеркивала несовпадение этнографических границ Украины с границами девяти губерний, составивших УССР. "Еще при создании Украинской Социалистической Советской Республики, – подчеркивали в Харькове, – встал вопрос о несовпадении этнографических границ Украины с границами девяти губерний, заселенных в большинстве украинцами… Было решено этот вопрос отнести на более позднее время, когда, по окончании гражданской войны и укреплении советского строя, его можно будет решить во всей полноте после длительного и спокойного освещения со стороны этнографических и экономических данных"{233}. Именно этот этнографический момент был для украинской стороны главной официальной причиной пересмотра российско-украинских границ. Предметом бесконечных прений стали данные о численности и процентном соотношении проживающего в приграничной зоне украинского и русского населения. Обосновывая свои территориальные притязания, украинские власти ссылались на авторитетное мнение двух крупнейших украинских историков – академиков Д.И. Багалея и М.С. Грушевского, которые специально по этому случаю представили небольшие исторические справки.