Многие британские капитаны видели, что делают немцы, но никто не догадался сообщить об этом главнокомандующему. Поворот Шеера наблюдали линкоры и крейсера, особенно выгодная позиция была у "Фалмута" и "Кентербери". Поворот успел заметить даже старший артиллерист "Айрон Дьюка", находившийся на фор-марсе, однако и он не сумел передать сообщение в боевую рубку. Как такое могло произойти – я не в силах представить. Джеллико мог полагаться только на то, что видел сам, а видел он всего 4 дредноута Шеера и потому предположил, что враг пропал из-за сгущения тумана. Несколько минут спустя он решил, что Шеер мог слегка изменить курс, и в 18.44 повернул свой линейный флот подивизионно на юго-восток. Прошло еще 11 минут, прежде чем Джеллико понял, что Шеер совершил крутой поворот, и сам повернул на юг, то есть пошел под прямым углом к курсу врага. Хотя Джеллико без малейших колебаний навязал противнику бой, сейчас он сделал то, что обещал заранее. Британский адмирал не рисковал висеть на хвосте уходящего противника, так как опасался массированных атак эсминцев и плавучих мин в кильватерной струе. Эти опасения усилила в 18.55 торпеда с поврежденного "Висбадена", попавшая в "Мальборо", обреченный крейсер нанес последний удар противнику. Впрочем, это не более чем гипотеза, выдвинутая немцами для вящей героизации крейсера, ведь выпустить торпеду мог и поврежденный V-48. Так как миноносец погиб со всей командой, сказать что-либо по этому поводу невозможно, впрочем, и единственный кочегар, спасшийся с "Висбадена", не может считаться достоверным источником информации. На английском линкоре была затоплена кочегарка, он получил крен 7 градусов, из строя вышли 6 котлов, и скорость корабля упала до 17 узлов. В ответ "Мальборо" дал несколько залпов по "Висбадену", снаряды разворотили борт крейсера и снесли вторую и третью трубы. В это же время "Колоссус" обстрелял немецкий миноносец и, по заявлениям офицеров линкора, потопил его. Если дело обстояло так, то именно здесь был потоплен V-48.
Джеллико еще до войны предупреждал, что не намерен гнаться за немцами, опасаясь плавучих мин, так как на "Мальборо" не видели следа торпеды, это давало новую пищу для подобных подозрений. Поэтому английский командующий подождал еще 10 минут, прежде чем повернуть свой флот на SW-t-S. Прошло уже полчаса после поворота Шеера на W, а британские крейсера так и не сообщили, что делает неприятель. Линейные крейсера Битти тоже задержались с преследованием. Мало того, что в 18.53 адмирал приказал снизить скорость до 18 узлов, так еще из-за поломки гирокомпаса на "Лайоне" они начали выписывать невероятные круги на месте. Впрочем, за это время два корабля 3-й эскадры линейных крейсеров успели пристроиться за кормой "Нью Зиленда", и Битти собрал все британские линейные крейсера вместе.
Однако все это не имело большого значения, так как Шеер принял решение, которому нет ни объяснения, ни оправдания. Было бы вполне понятно, если бы он продолжал следовать на запад, чтобы до наступления ночи избежать новых столкновений с грозным противником. Вместо этого в 18.52 он приказал флотилиям Гёле и Шурра совершить торпедную атаку, затем в 18.55 он новым боевым разворотом повернул свой линейный флот на новый курс – прямо на линию Джеллико. Этот поступок, который был форменным самоубийством, германский главнокомандующий объясняет так:
...
"Если бы неприятель последовал за нами, то, при сохранении курса, принятого после поворота, наши действия должны были бы принять характер отступления. Если бы при этом наши концевые корабли получили повреждения, то нам пришлось бы либо пожертвовать ими, либо избрать иной образ действий, навязанный нам волей противника и, следовательно, для нас невыгодный. Противник занимал позицию по отношению к нам, которой он добивался. Он перехватил у нас инициативу и перекрывал нам пути отхода к Гельголандской бухте. Оставался только один способ противостоять этому: нанести врагу второй безжалостный удар и бросить на него все наши миноносцы. Так можно было захватить врага врасплох, смешать его планы на остаток дня и, если удар получится достаточно сильным, облегчить ночное сражение. Это также предоставляло возможность оказать помощь расстреливаемому "Висбадену" и спасти его экипаж".
Германская официальная история рассказывает об этом эпизоде оптимистично и смутно. Сначала делается бодрое замечание, что, как только Шеер получил свободу действий, оторвавшись от противника, он сразу решил нанести англичанам второй удар. "Мольтке" в 18.45 ошибочно сообщил, что видит британский линейный флот по пеленгу O-t-S, хотя там не было даже паршивого эсминца. Вероятно, произошла какая-то ошибка при передаче сигнала.
В общем, если в первый раз Шеер был застигнут врасплох, но сумел выскочить из окружения, то теперь он совершенно сознательно намеревался сунуть голову в ту же петлю. И теперь начинаются невнятные рассуждения. Адмирал вроде как намеревался нанести сокрушительный удар по центру британской линии, хотя при этом во второй раз позволял англичанам сделать "crossing T". Кстати, если верить картам, приводимым в немецких изданиях, то положение Флота Открытого Моря выглядело еще более опасным, чем было на самом деле. Отто Гроос даже сравнивает решение Шеера с тактикой Нельсона при Трафальгаре. "Я думаю, что это застигнет врага врасплох и собьет его с толку. Они не знают, что я намереваюсь сделать". Однако следующая фраза Нельсона немцами в данном контексте не цитируется. "Это привело бы к превращению боя в свалку, чего я и добивался". Вряд ли Шеер намеревался повторить Трафальгар, слишком уж изменился характер морской войны за прошедшие сто лет. Твердо можно сказать одно: решение германского командующего было продиктовано его видением ситуации. Оно было очень смелым, совершенно неожиданным и настолько идиотским, что лишь успех маневра мог его оправдать. Своему начальнику штаба, капитану 1 ранга фон Трота, Шеер сказал: "Если бы я сделал это на маневрах мирного времени, меня отрешили бы от командования". Фон Трота позднее заметил, что это решение адмирала было примером того, как не следует поступать. Скандальную версию, будто это решение Шееру подсказала бутылка шнапса, принятая во время боя, мы во внимание не принимаем.
Есть еще один вариант объяснения. Шеер ошибочно принял 3-ю эскадру линейных крейсеров за 4 дредноута и мог решить, что флот Джеллико находится южнее, чем на самом деле. В этом случае можно предположить, что он собирался сделать "crossing T" арьергарду англичан, двигаясь на восток к северу от противника, что также могло позволить ему проскользнуть за кормой Джеллико. Такая гипотеза отчасти спасает его репутацию, как тактика, но она крайне сомнительна, ведь ранее немцы видели Гранд Флит на севере от себя, а не на востоке. С другой стороны, 5-я эскадра линкоров, немного отставшая от главных сил Джеллико, могла натолкнуть на вывод, что Гранд Флит разделился и отдельные дивизии маневрируют самостоятельно. Но такой образ действий противоречил бы всем канонам тактики.
Сам Шеер до конца жизни упрямо твердил: "Вторая атака британской линии кордебаталии была наиболее ярким доказательством того, что мы даже в мыслях не имели спасаться бегством". Кстати, ряд авторов воскуряет фимиам фон Трота и оперативному офицеру штаба Шеера фон Леветцову, превознося их военные дарования. Интересно было бы знать, какова была роль этих офицеров в принятии столь странного решения… Однако и фон Трота, и фон Леветцов в своих воспоминаниях обошли этот скользкий момент молчанием.
Впрочем, все эти предположения строились задним числом, когда было известно положение сторон в любой момент сражения. Судя по всему, правда содержится в заявлении Шеера австрийскому военно-морскому атташе, сделанном через несколько дней после боя: "Я не имел определенной цели. Я пошел вперед потому, что думал, что смогу помочь "Висбадену", а также потому, что ситуация была совершенно неясной. Я не получал никаких радиограмм". Действительно, крейсера Шеера, особенно 2-я Разведывательная группа Бёдикера, совершившая довольно нерешительную вылазку на восток, действовали так же плохо, как и крейсера Джеллико. Они не сообщили Шееру никаких сведений. При этом Шеер, одновременно с приказом совершить второй Gefechtskertwendung, приказал миноносцам 3-й флотилии следовать на помощь "Висбадену".