В начале XVIII века, когда начинается наш рассказ, Калмыцкое ханство было на вершине могущества. На юге их владения доходили до кавказской реки Терек, на севере - до реки Самары, на западе до Дона, на востоке - до реки Урал, тогда еще Яика. С Россией отношения были прекрасные, достаточно сказать, что молодой Петр Первый, уезжая в Великое посольство за границу, отправил к главе калмыков Аюке-хану особое посольство с просьбой охранять русские границы, в качестве ответной любезности предложив ежегодно обеспечивать калмыков порохом и свинцом. А несколько лет спустя Аюка отрядил в помощь Петру трехтысячный отряд, который помимо прочего, отменно показал себя в Полтавской баталии.
Но это отдельная история, а пока для нас важно, что калмыки отрезали Россию от кочевников-тюрков на западе наших южных границ. Пора и нам, познакомившись с калмыками, переместиться в великое тюркское степное море.
Большая игра разворачивалась на гигантской территории - от Кавказа и Персии на западе до Кореи на востоке. Но сердцем ее, местом, где развернулись главные схватки, стала Центральная Азия. Тогда, правда, этого словосочетания никто не употреблял. Все говорили проще - "Туркестан". То есть - "страна тюрков".
Народы, говорящие на тюркских языках, расселены на огромной территории - от Средиземноморья до Якутии, от верховий Волги до северного Китая. Гагаузы в Молдавии и азербайджанцы в Закавказье, чуваши на Волге и уйгуры в предгорьях Гиндукуша, якуты в ледяной пустыне Верхоянска и балкарцы в Кавказских горах - все это тюрки. Мудрено ли, что известный Игрок и исследователь Средней Азии Арминий Вамбери как-то утверждал, что еще в начале XIX века можно было совершить путешествие из Будапешта в Пекин, общаясь только на тюркском языке.
Впрочем, традиционное значение слова "Туркестан" несколько уже. Обычно под ним понимали не всю территорию расселения тюрок, а их, условно говоря, родовые земли - территорию к северо-востоку от Персии, земли легендарного Турана, веками противостоявшего Ирану. Сегодня - это территория пяти бывших среднеазиатских республик Советского Союза: Казахстана, Узбекистана, Киргизии, Таджикистана и Туркмении, плюс тюркоязычные регионы юга Сибири - Алтай и т. п., плюс Синьцзяно-Уйгурский автономный район Китая, плюс северные провинции Афганистана, населенные преимущественно теми же узбеками, казахами и таджиками, плюс тюркские территории иранского Хоросана.
Эдакое компактное тюркское пятно в центре Евразии, где живут, прореженные ираноязычными таджиками, всем нам прекрасно известные казахи, узбеки, киргизы, туркмены и примкнувшие к ним с юга уйгуры. Да, каракалпаков еще забыл - вечно их все забывают.
Все население Туркестана делилось на две неравные половины - кочевников и сартов.
Исторически все тюрки были кочевниками, завоевавшими эти издавна заселенные земли во времена Чингиз-хана. В тогдашних городах и селах жили люди, принадлежавшие к персидскому суперэтносу и говорившие на диалектах иранского языка - те, кого мы сегодня называем таджиками. Захватив древние города с многовековой историей, часть завоевателей ушла к северу в Великую степь и продолжила кочевать. А вот другая часть подумала, что от добра добра не ищут и осталась на месте. Осела и сменила плетку-камчу на тяпку-кетмень, скотоводство на земледелие, переняв при этом одежду, кухню и образ жизни завоеванных иранцев. Вот этих оседлых все остальные тюрки стали называть сартами. Слово "сарт" не имеет никакого отношения к этнической принадлежности и обозначает только образ жизни. Живет в городе? Значит - сарт, а ираноязычный таджик он или тюркоязычный узбек - не имеет никакого значения. Правда, некоторая (довольно небольшая) часть узбеков продолжала кочевать - вот их, чтобы отличить от презренных сартов, называли "курама".
Те же, кто остались кочевниками, звались или казахами (кочевавшие ближе к России или Китаю) или туркменами (ставившими юрты ближе к Кавказу и Персии). Но не путайте - "туркмены" (они же - "трухмены") - это те, кто кочуют. Те, кто живут в городах, издревле возникших в оазисах туркменских пустынь - по-прежнему "сарты". При этом и презренные земледельцы, и воинственные кочевники говорят на одном языке, связаны общей историей и многочисленными родственными связями.
В итоге, осмотревшись, мы видим слоеный пирог: сидящие в лесах русские, занявшие степи северного Прикаспия калмыки, потом многочисленные племена кочевых туркмен, потом - опять древняя земледельческая цивилизация, расположенная в междуречье двух великих азиатских рек - Сыр-Дарьи и Аму-Дарьи. Это несколько соседствующих государств, сильнейшими из которых являются Хивинское ханство и Бухарский эмират. Но о них русские знают очень мало - они даже с туркменами общаются не очень часто, калмыки тех через свои земли к русским пропускают неохотно.
А вот теперь, оглядевшись, вернемся к тому, с чего начали. К нашей первой попытке двинуться к югу. Попытки нечаянной, случайной и если бы не финал - даже анекдотической.
Глава 1
Предложение, от которого не отказываются
Все началось в 1713 году с совпадения - царь Петр, тогда еще не Великий, практически одновременно получил два сообщения. Начнем с более позднего. Оно было от первого сибирского губернатора Матвея Гагарина. Губернатор, живший в отдалении от начальства полным властителем изрядного куска континента - от Тобольска до Камчатки, в донесении говорил об очень важном предмете - о золоте. По добытым Гагариным сведениям, именно этот вожделенный металл добывают на реке Дарье в Малой Бухарии в городе Эркети (Яркенде). Князь предлагал захватить этот очень нужный город, а для этого, как обычно, протянуть от Тобольска к Эркети ряд крепостей - первую поставить на Иртыше, близ Ямышева озера, куда русские сибиряки регулярно наезжали добывать соль - а дальше плыть по Иртышу в Эркети, регулярно ставя остроги. Причем губернатор согласен был работать без ассигнований - построить крепости, укрепить их войсками и даже содержать эти гарнизоны он обещал за счет казны Сибирской губернии. Короче говоря, матерый казнокрад предлагал всего лишь расширить пределы России до нынешнего китайского Синцзян-Уйгурского автономного округа включительно.
Здесь отвлекитесь на секунду, откройте карту и посмотрите - какое расстояние от Тобольска до Яркенда (это неподалеку от Кашгара) и насколько удобно туда добираться по Иртышу. Тем не менее, царь-император сразу же начертал на донесении: "Построить город у Ямышева озера и итти далее до г. Эркети и оным искать овладеть".
Решимость Петра объясняется просто - во-первых, он, как и Гагарин, да и все прочие европейцы, имел крайне смутное представление о географии Средней Азии. Коль берется подчиненный исполнить, да еще и за свой счет - почему бы и нет? К тому же для пущей убедительности Гагарин приложил к письму мешочек с яркендским "песошным золотом", купленным губернаторским агентом где-то в Средней Азии. Но главным при принятии решения был даже не этот весомый в прямом смысле довод. Главная причина поспешной резолюции - незадолго до получения гагаринского известия на аудиенции у императора побывала странная парочка. Как аттестовал их Пушкин в черновиках "Истории Петра": "трухменец Хаджи-Нефес и князь Саманов, персидский князек из Гиляни (перекрест, живший в Астрахани и compère ou dupe de Hadji Nefese)".
Для того, чтобы рассказать вам о "трухменце с шутом" немного подробнее, чем это сделал Пушкин, нам придется вернуться немного назад во времени и перенестись южнее - на берег Каспийского моря. Астрахань издавна вела со Степью обширную торговлю. И не обязательно в самом городе - далеко не все желающие могли добраться до форпоста "урусов" через чужие кочевья. Поэтому, для некоторых племен астраханцы устраивали "выездную торговлю". С туркменами, например, издавна торговали на мысе Тюк-Караган, расположенном в северо-восточной части Каспийского моря, куда русские и татарские купцы из Астрахани добирались морем на малых судах.
И вот однажды на торжище явился большой человек - садырь (предводитель) одного из туркменских племен по имени Ходжа-Нефес. Он попросил купцов довести его до Астрахани - якобы по торговым делам. А купцам что - довезут хоть до Нижнего Новгорода, лишь бы деньги платил.
В Астрахани таинственный туркмен, покрутившись и разузнав обстановку, близко сошелся с неким князем Самановым (разными авторами именуемым также Самоновым, Замановым, Симанавым и т. д.).
Князь этот князем был весьма условным. Саманов (вернее, тогда вовсе никакой не Саманов, но подлинного имени история не сохранила) родился и вырос в Персии, принадлежал к знатному роду и был в шахстве человеком не из последних. Одно время он даже занимал должность правителя провинции Гилян - пограничной с Кавказом и также лежащей на берегу Каспийского моря. Но что-то у него там не задалось, возникли серьезные проблемы, и уже бывший губернатор вынужден был бежать морем в Астрахань, где его наверняка никто не достанет. В России он принял православие, стал Самановым и, памятуя о прошлом величии, назвался князем.