Али Ясфир повернулся к нему.
- Мы прилагаем усилия к их устранению.
- Однако действуете недостаточно оперативно. Боюсь, что нам придется искать других поставщиков.
- Черт! - выругался Пьер. - Как раз сейчас, когда перерабатывающие предприятия начали работать без сучка, без задоринки…
- И нет недостатка в сырье, - подхватил Али. - Производство на самом высоком уровне. Плантаторы потрудились на славу - урожай просто замечательный. Доставка сырья на Запад осуществляется без помех. Мне думается, Тони, что сбои дает ваша система доставки. Недавно в Штатах были перехвачены два последних транспорта из Франции.
Лицо американца приняло жесткое выражение.
- Утечка где-то здесь. Иначе ФБР ни за что не добралось бы до них. Нужно искать другой канал.
- Через Южную Америку, - предложил француз.
- Не имеет смысла, - возразил Тони. - В прошлый раз мы уже пробовали этот вариант - без толку. Груз был перехвачен. Если утечка здесь, плохи наши дела.
Али пристально посмотрел на француза.
- Виновата ваша организация.
- Не может быть. Каждый из наших людей проверен и перепроверен.
- У нас нет выбора, - сказал Али. - Мы не можем позволить себе продолжать финансирование операции, раз товар не попадает на рынок.
Француз напряженно думал.
- Не будем пороть горячку, - наконец откликнулся он, - На этой неделе уходит очередной транспорт. Посмотрим, что получится.
Али Ясфир поднял глаза на американца. Тот кивнул. Али перевел взгляд на француза.
- Ну, ладно, Пьер. Поживем - увидим.
После ухода француза Али и Тони обменялись многозначительными взглядами.
- Ну, и что ты об этом думаешь?
- Кто его разберет.
- Вполне возможно, это он нас закладывает. А тем временем на Западное побережье продолжает поступать товар наших конкурентов. Мы даром платим целой шайке бездельников.
- Их товар идет из Индокитая?
- Да. Притом он дешевле нашего.
Али покачал головой.
- Ничего удивительного. Если бы нас финансировало ЦРУ, мы бы тоже могли устанавливать более низкие цены.
- Есть и другая сторона вопроса. В Соединенных Штатах сейчас в первую очередь пользуется спросом кокаин. А это наше слабое место.
- Мы стараемся исправить положение, - сказал Али - У меня есть кое-какие связи в Боготе, на следующей неделе я сам отправлюсь туда.
- Ребята будут рады. Мы предпочитаем иметь дело с вами, а не искать новых партнеров.
Али поднялся на ноги. Встреча подошла к концу.
- Мы еще поработаем вместе.
У двери они с американцем пожали друг другу руки.
- Встретимся в Нью-Йорке в начале следующего месяца.
- Надеюсь, что дела к тому времени поправятся.
- Я в этом уверен.
Али закрыл за гостем дверь, запер ее на задвижку и на цепочку. Потом он направился прямиком в ванную, тщательно вымыл руки, вытер их и, подойдя к двери спальни, тихонечко постучал.
Открылась дверь, и на пороге появилась молодая девушка. Ее смуглая, оливковая кожа, черные глаза и длинные черные волосы резко контрастировали с модным, в заклепках, европейским джинсовым костюмом, в каких многие щеголяли в Сен-Тропезе.
- Все ушли? - осведомилась она.
Али кивнул и предложил:
- Хочешь чего-нибудь прохладительного?
- У тебя есть кока?
- Наверное. - Али прошел на кухню и достал из холодильника бутылку. Налил стакан и протянул девушке. Она жадно выпила.
- Когда мы уезжаем?
- Билеты заказаны на завтрашний рейс до Бейрута. Однако не исключена отсрочка.
Девушка вопросительно посмотрела на него. Он выдержал взгляд.
- Сегодня вечером я встречаюсь с твоим отцом.
В ее глазах мелькнул испуг.
- Ты же меня не выдашь? Мне обещали, что он ничего не узнает, иначе я не согласилась бы оставить школу в Швейцарии.
- Это не имеет к тебе ни малейшего отношения, - успокоил Али. - У нас чисто деловая встреча.
- Какого рода? - подозрительно спросила она.
- Твой отец проворачивает для нас кое-какие сделки. Он имеет доступ в такие сферы, куда нам самим путь заказан. Еще он закупает сырье и материалы, которых мы не можем приобрести сами.
- Он знает, что это для нашего дела?
- Да.
На лице девушки появилось странное выражение.
- Он из сочувствующих, - поспешил объяснить Али..
- Я ему не верю! Мой отец никогда никому не сочувствовал и не интересовался ничем, кроме власти и денег. Для него не существует таких понятий, как справедливость и человеческие страдания.
- Твой отец араб, - твердо заявил Али.
Она уставилась на него.
- А вот и нет! В нем больше западного, чем арабского. Иначе он не развелся бы с моей матерью, чтобы жениться на этой женщине. То же самое в делах. Сколько времени он проводит на родине, со своим собственным народом? Две недели в год? Я бы не удивилась, если бы узнала, что он опустился до торговли с израильтянами. Среди его западных партнеров много евреев.
Али оказался в положении человека, защищающего того, кого ни разу не видел.
- По-своему твой отец оказал нашему движению большие услуги. Наша победа недостижима за счет одной только вооруженной борьбы.
- Наша победа в руках тех, кто готов пролить за нее кровь и отдать свою жизнь, а не таких, как мой отец, для кого существует один лишь корыстный интерес, - она в гневе отступила обратно в комнату и захлопнула дверь.
Али тихонько постучал.
- Лейла. Позволь заказать тебе что-нибудь на обед.
И еле расслышал ее ответ:
- Убирайся! Оставь меня в покое! Я не голодна! - сквозь деревянные панели, которыми была обшита дверь, до него донеслись сдавленные рыдания.
Али несколько секунд нерешительно стоял перед дверью, а затем пошел к себе сменить костюм. Молодежь носится со своими идеалами. Поделили весь мир на черное и белое, без полутонов. Это и хорошо, и плохо.
А он предпочитает реально смотреть на вещи. Успех дела зависит не от одних идеалов. Молодые бойцы не отдают себе отчета в том, как много денег требуется на их обмундирование, вооружение и обучение. Современная война, даже партизанская, исключительно дорогая штука. Поэтому он столько и возится с этой девушкой. До сих пор его единомышленникам удавалось играть на ее враждебном отношении к отцу, пока они не убедились, что она готова душой и телом служить федаинам. Дело даже не в ней самой - там и без нее хватает молодых женщин, однако ни у одной из них не было отца, чье имя числилось среди богатейших людей мира.
Али вздохнул. Послезавтра она уже будет в учебном лагере в горах Ливана. Как только Лейла окажется в их руках, Бейдр Аль Фей, несомненно, станет сговорчивее и восприимчивее к тем их проектам, которые до сих пор категорически отвергал. Она окажется куда более надежным оружием, чем пистолет, приставленный к его виску.
ГЛАВА IV
- Соединенные Штаты на проводе, мистер Кэрридж, - сообщила телефонистка по-английски.
- Спасибо. - В трубке послышалось гудение и какие-то щелчки. Потом все стихло, и Дик узнал четкий голос своей ясены. - Хелло, Марджери!
- Ричард? - удивилась она.
- Ну, ясное дело, Ричард, - раздраженно ответил он. - А ты думала, кто?
- Тебя плохо слышно. Как будто ты где-то очень далеко.
- Я и есть далеко. В Каннах.
- Что ты там делаешь? Я считала, ты на работе.
- Марджери, ради всего святого! Я и есть на работе. Я же говорил тебе, что шеф собирается провести здесь выходные. У его жены день рождения.
- У кого день рождения?
- У его жены! - заорал Дик. - Ладно, оставим это, Марджери. Как дети?
- Прекрасно. Только Тимми простудился. Я не пустила его в школу. Когда ты вернешься?
- Не знаю. У шефа очень много дел.
- Но ты же обещал, что на сей раз это недели на три, не больше.
- Накопилась уйма дел. Я тут ни при чем.
- Когда ты работал в "Эйрамко", мы жили лучше. По крайней мере ты каждый вечер возвращался домой.
- И гораздо меньше зарабатывал. Двенадцать тысяч в год вместо сорока.
- Я соскучилась, - в голосе жены послышались слезы. Дик смягчился.
- Я тоже, любимая. По тебе и детям.
- Ричард.
- Что, милая?
- У тебя все в порядке?
- Просто прекрасно.
- Я очень волнуюсь. У меня такое чувство, будто ты все время куда-то летишь и не остановишься, чтобы передохнуть.
- Я научился засыпать в самолете, - солгал он. - Так что со мной все в порядке. - Свободной рукой он нащупал сигарету и щелкнул зажигалкой. - В любом случае мы пробудем здесь до среды. Я еще позвоню.
- Я очень рада. Ты скоро вернешься?
- Как только смогу.
- Я люблю тебя, Ричард.
- Я тоже люблю тебя. Поцелуй за меня детей много-много раз!
- Хорошо. До свидания.
- До свидания, родная.
Дик положил трубку, глубоко затянулся и обвел глазами свою комнату в отеле. Она показалась ему совсем чужой, пустой и стерильной. Гостиницы во всем мире одинаковы. Они для того и предназначены, чтобы дать вам понять: вы не у себя дома.
Хотел бы он немного походить на Бейдра! Тот чувствовал себя как рыба в воде повсюду, куда бы ни ступала его нога. На него не действовали чужие города и чужие комнаты. Конечно, во многих крупных городах у него были собственные дома или квартиры. Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Париж, Лондон, Бейрут, Тегеран… Но если даже он останавливался в отеле, то моментально приспосабливал любое помещение к своему стилю и вкусу.