– У меня большая просьба. Я напишу Тому письмо, ты передай его со словами огромной благодарности за оказанное гостеприимство. И, пожалуйста, помоги мне вызвать такси до Лондона.
– Элен, ты с ума сошла. Томас меня точно убьет, если узнает, что я отпустил тебя. Подожди, сейчас я ему наберу, – Гай полез за мобильным.
Ну конечно, это проще всего, сейчас я все скажу, извинюсь за непредвиденный отъезд, проблема будет решена сама собой. Почему идея позвонить не пришла мне в голову?
Гай набрал номер на телефоне, но Томас не ответил. Он был вне зоны доступа.
– Возможно, в этот момент он находится у нотариуса и отключил трубку? – предположила я.
Гай неуверенно согласился со мной, но обещал его обязательно вызвонить. А пока…
– Иди собирайся, я сам довезу тебя до города, и не спорь, могу же я что-то сделать? Томас ни за что не позволил бы дорогой гостье уехать на такси.
"Действительно, он джентльмен…"
Я быстро поднялась в комнату и побросала в чемодан вещи, что захватила с собой для поездки. Странная ситуация: прошлый раз я бежала отсюда, потому что мне грозила смерть, теперь все наоборот – я угрожаю маленькому ребенку. Ожидать возвращения Тома два дня, чтобы увидеть лишь перед прощанием – где логика? Пора покидать сцену, моя роль который раз сыграна, аплодисменты прозвучали. Этот дом не был моей судьбой и уже второй раз изгонял меня, пора смириться с неизбежным и перестать ломиться в закрытую дверь!
Закрыв чемодан, я успела написать несколько строк Томасу, где поблагодарила за гостеприимство и за исполнение мечты. Несколько мгновений сомневалась над словами "буду рада твоему звонку или письму"… – и не написала их. Зачем?
С домом я решила не прощаться. Чем быстрее я его покину, тем лучше. Второй раз уже не страшно…
Взяв вещи, постучала в комнату Гая, он моментально открыл дверь, как будто не отходил от нее ни на шаг и ждал моего появления. Протянула записку для Томаса, Гай вновь попытался отговорить меня, но, поняв, что я непреклонна в своем решении, с тяжелым вздохом смирился:
– Хорошо, во всяком случае, я сделал все от меня зависящее…
С этими словами он взял с полочки ключи от машины, подхватил мой чемодан и жестом пригласил последовать за ним.
В холле первого этажа не было ни одной живой души, ни одного свидетеля моего очередного бегства. Я восприняла это как добрый знак – все идет правильно, без помех. Как и тогда.
Мы свернули за дом; около гаража стоял ядовито-лимонный "порш кабри".
"Заблаговременно выкатил, словно не рассчитывал, что переубедит меня остаться. Побег из сказки обещает быть эффектным, с ветерком".
Стараясь не смотреть по сторонам, я села на переднее сидение рядом с Гаем.
Пока он выруливал, я зажмурила глаза и опустила низко голову, боясь взглянуть на фасад. Невыносимо тяжело было снова прощаться с Домом.
Пока машина ни отъехала подальше и не свернула на аллею, я не меняла положения и не осмеливалась смотреть по сторонам. И только когда почувствовала себя на безопасном расстоянии, исподтишка взглянула на Гая.
Он вел машину, странно улыбаясь. Симпатичное лицо казалось вырубленным из камня, приподнялись лишь уголки рта, словно на маске Джокера. Он повернулся ко мне и, продолжая криво ухмыляться, спросил:
– Очередное бегство из прошлого? Пора уже привыкнуть, потеряшка.
Я онемела от удивления.
Что означали его слова? Его ехидная насмешливая улыбка? Лишь то, что он был посвящен в мою историю. Томас рассказал, или Гай сам тайком до всего докопался?
КОНЕЧНО!
Я задрожала, будто осиновый лист на ветру, потому что осознание правды навалилось на меня внезапно и неизбежно. Рядом со мной сидел Шутник.
Балагур, раздолбай, Казанова, рубаха-парень, весельчак, а на самом деле злой клоун, скрывающий лицо и намерения под зеркальными стеклами.
Не знаю, прочел ли он мои мысли. Надеюсь, нет. Я достала солнечные очки и спрятала под ними испуганные глаза, предательски налившиеся слезами.
Пока мы ехали по лесу, а потом среди залитых щедрым солнцем бескрайних полей, я молчала и твердила как заклинание:
"Не бойся. Он ничего тебе не сделает…"
Гай, не обращая внимания на мое молчание, без умолку о чем-то болтал, не желая выходить из роли шута. Неплохо. Значит, он не догадался. Мало того, он несколько раз пытался набрать номер Томаса или просто делал вид, что набирает. Томас оставался вне доступа, а Гай так искренне сокрушался, что я не выдержала и рассмеялась.
"Хитрец, хорошо играешь роль обеспокоенного друга. Ты хотя бы записку ему передашь? Вряд ли… Ты расскажешь Томасу совсем другую историю, удобную тебе и Мари-Энн. Какая теперь разница, все в прошлом, сейчас главное – уехать и забыть все как страшный сон".
– Елена, – услышала я его внезапно изменившийся колючий голос и вздрогнула от неожиданности, – позволь все-таки спросить: каким образом кольцо оказалось у тебя?
И мир перевернулся вверх тормашками…
"КОЛЬЦО?"
Яркая вспышка правды ослепила.
Все замысловатые ходы сошлись в один, все карты пасьянса сложились, все второстепенные обстоятельства привели к настоящему моменту, к его главному вопросу – о кольце. Такое ощущение приходит порой во сне, когда нет ничего тайного вокруг, когда мысли людей читаешь словно открытую книгу и ясны все причинно-следственные связи. КОЛЬЦО! Я забыла о нем. А зря.
Подобно раскаленному металлу, оно обожгло палец.
– Гай, не понимаю, о чем ты?
"Глупая затея – тянуть время", – родилась в голове чужая мысль.
– Послушай, у нас совсем немного времени, чтобы поговорить об этом. Просто ответь – кто подарил тебе его? Это была кормилица? – произнес Гай вслух.
Я ошеломленно молчала, не веря своим ушам.
– Неужели ты думаешь, что я не знаю, КТО ТЫ? Вряд ли я похож на наивного юнца, как Томас. Буду откровенен – я читал записи. Сэр Уильям немного сопротивлялся моему желанию, но в конце концов уступил.
""Немного сопротивлялся", – я задрожала. – Только не это". Гай, прочтя мои мысли, весело рассмеялся:
– Елена, ты только что подумала, что я был причиной его удара? Нет, конечно! Мы были приятелями со стариком Уильямом. Просто Томас не должен был знать о дневнике, и я попросил мистера Коллинза как джентльмен джентльмена – не говорить моему другу о такой мелочи. Ты насмешила меня! Кроме того, я не только прочел записи Фитцджеральда, но и нашел в родовом поместье дневники достопочтенного предка, сэра Лукаса Фишерли. А почему ты так побледнела? Неужели для тебя это новость? Разве Том не сказал, что у нас общие корни по женской линии?
В отличие от сдержанного сэра Фитцджеральда, поклявшегося самому себе и всем вокруг не распространять слухи о пришелице из будущего, мой предок не только во всех подробностях изложил в мемуарах детали произошедшего и каждое сказанное тобою слово, но и был боек на язык. Преследуя определенную цель, он стал источником распространения страшных сказок о ведьме. Поверь, я катался по полу от смеха, когда читал о современных достижениях науки и медицины в его примитивном изложении!
Но вернемся к кольцу, которое подарил Фриде Альварес мой глупый пращур. Он сгорал от страсти к гордой испанке. О силе кольца Лукас не догадывался долгое время, пока не наткнулся на записи своего деда, епископа-францисканца, в миру чернокнижника, исследователя тайных знаний. И не было дня страшнее в жизни сэра Лукаса. Он узнал, что собственными руками лишил себя бесценного сокровища, доставшегося святому отцу от сожженной на костре шварцвальдской ведьмы. А именно – Кольца Благого Намерения. Значительного артефакта, не только охранявшего семью от разорения, но и обладавшего неизвестной силой, меняющей реальность в угоду своему владельцу. Ты даже не догадываешься, что сейчас надето на твой безымянный палец!
В полном недоумении я слушала Гая. Он продолжал:
– Полагаю, Фрида также не догадывалась о настоящем предназначении кольца, решив, что Лукас хочет вернуть его и использовать в сатанинских ритуалах, поэтому передала его тебе с целью удалить как можно дальше от хозяина. Да, Елена, его хозяином был Лукас, а теперь ваш покорный слуга, как последний представитель рода. И мне непонятно, что кольцо делает на твоей руке, – голос Гая задрожал от негодования.
Я постаралась ответить как можно спокойнее, стараясь просчитать заранее надвигающуюся опасность:
– Фрида передала его в дар, не более того. Ты прав, она не догадывалась о его свойствах, лишь подспудно считала кольцо опасным в руках Лукаса.
– Прекрасно, но не могла бы ты проявить любезность и подарить это кольцо сейчас мне, как последнему его законному владельцу?
В этот момент голову сжал обруч невыносимой, пульсирующей в висках боли, в сознание вновь постучалась чужая мысль:
"Подари мне Кольцо!"
Не обращая внимания на усиливающийся болевой спазм, я старалась тянуть время.
– Гай, ты можешь в любой момент остановить машину и принудить меня отдать кольцо. Почему ты этого не делаешь?
– Я недооценивал тебя, ханни-детка. Ты неглупа. Хорошо, я открою тебе некоторые тайны, но только некоторые, знание которых неопасно для непосвященных. Хм, что ты опять так напряглась? Расслабься – я ничего тебе не сделаю, хотя мне чертовски хочется зажать в кулак твое горло и выдавить из него последний выдох, – в этот момент отблеск солнца от зеркальных очков Гая ослепил меня, и от ужасного вида горящих глаз я сжалась в точку.
– Шучу, малыш! Смотри не обделайся со страху – я машину потом не отмою.
Правая рука Гая легла мне на колено и слегка сжала.