Оглядываясь по сторонам, Хекс думала о том, что вряд ли у горничной был ключ от этого подвала. Кор слишком скрытен. Но, тем не менее, оставаться здесь было уже небезопасно. Даже если они разрешили доджену двигаться только по верхним этажам, один из Ублюдков в любой момент мог схлопотать ранение, и хотя она, не колеблясь, могла вступить в бой с любым из них, если винтовка и в самом деле была в футляре, она должна была вынести отсюда оружие немедленно.
Пришло время поздороваться и представиться.
Как только она материализовалась на лестнице, верхняя ступенька скрипнула под тяжестью ее веса.
На противоположной стороне, послышался крик доджена:
– Господин? – Последовала пауза. – Подождите, я приму соответствующую позу.
Что. За. Черт.
– Я готова.
Хекс накрыла ладонью ручку двери, открывая себе путь, и вышла, ожидая увидеть кошмар в стиле Камасутры.
Но вместо этого пожилая женщина стояла в углу кухни, отвернувшись лицом к стене и закрыв глаза руками.
Они не хотели, чтобы она их видела и могла опознать, подумала Хекс. Умно. Очень умно.
И очень вовремя, так что ей не придется тратить драгоценные минуты на то, чтобы свернуть женщине шею. Кроме того, эта "поза", как бы то ни было, позднее снова спасет доджену жизнь, когда Кор, в конце концов, выяснит, что в его логово проникли, пока они отсутствовали.
Если ты никого не видела, значит, вряд ли могла покрывать злоумышленника.
Хекс закрыла дверь, и замок щелкнул сам, запираясь автоматически. Затем она дематериализовалась оттуда, унося с собой оружие.
Хорошо, что оно не было таким тяжелым.
И видит Бог, Вишес сегодня на ночное дежурство не попадает.
[1] Э́ндшпиль(отнем. Endspiel - "конец игры") - заключительная частьшахматнойпартии. Провести границу, отделяющую середину игры от эндшпиля, возможно не всегда. Обычно игра переходит в эндшпиль, когда разменяно большинство фигур и нет характерных для середины игры угроз королям.
[2] WD-40 - технический аэрозоль универсального назначения, способный очищать, защищать, проникать, смазывать и вымещать влагу как никакой другой продукт на свете. Справляется со множеством бытовых проблем, в том числе со скрипящими петлями.
Глава 68
В особняке Братства Тор придержал дверь в подвал и отошел в сторону, пропуская вперед Джона, который начал спускаться по лестнице.
Тор шел вслед за парнем, его тело было напряжено, особенно спина и плечи. Но ночные тренировки в роли грузчика подошли к концу. После финального трехчасового марафона этим вечером, их с Велси дом официально опустел, и сейчас пребывал в процессе занесения в систему MLS[1] Колдвелла. Днем Фритц встретился с риэлтором, и цена, о которой они договорились, была агрессивной, но не сумасшедшей. И если Тору придется содержать дом еще несколько месяцев или даже до весны, его это вполне устраивало.
Между тем, мебель и ковры перевезли в гараж особняка, картины, гравюры и рисунки тушью находились в той части чердака, в которой поддерживался подходящий микроклимат. Шкатулка с драгоценностями лежала в шкафу Тора под его свадебной мантией.
Так что... все было кончено.
Спустившись по лестнице, они с Джоном решительным шагом прошли через комнату, похожую на пещеру, мимо массивного котла, который не просто вырабатывал достаточно тепла, чтобы обогреть большую часть дома, но и грозился опалить Тору лицо и тело, когда он проходил мимо.
Они шли дальше, громыхая ботинками, и воздух быстро становился прохладным, по мере того как они удалялись от котла по дороге во вторую половину подвала. Эта часть делилась на несколько складских помещений, в одно из которых вскоре перевезут оставшуюся мебель, а другое служило рабочим местом Ви.
Нет, не в том смысле.
Для подобного он использовал свой пентхаус.
Здесь находилась кузница Ви.
Шум огнедышащего монстра, принадлежащего Брату, сперва доносился до них низким гулом, а к тому времени, как они завернули за последний угол, превратился в глухой рев, достаточно громкий, чтобы заглушить их шаги. Удары молота по раскаленному черному металлу – единственное, что прорывалось сквозь этот шум.
Когда они вошли через двери тесной комнаты с каменными стенами, Ви был весь в работе, его голый торс и плечи блестели в оранжевом свете пламени, мускулистая рука поднималась для того, чтобы нанести удар, снова и снова. Его сосредоточенность была в некоторой степени яростной – что было естественно. Лезвие, в которое превратится полоска металла, будет отвечать за сохранность жизни своего владельца, а также за смерть врага.
Брат приветствовал их появление кивком. Нанеся еще пару ударов, он опустил молоток и сократил подачу кислорода в печь.
– Как дела? – спросил он, после того как громкое рычание превратилось в мурлыканье.
Тор взглянул на Джона Мэтью. Парень отлично держался на протяжении всего процесса, без колебаний выполняя мрачную работу по демонтажу воспоминаний, сувениров и коллекций, воплотивших в себе целую жизнь.
Это было так тяжело. Для них обоих.
Через какое-то время Тор посмотрел на Брата... и понял, что не знает, что сказать, но Ви уже все понял и поднялся на ноги. Сняв тяжелые кожаные перчатки, покрывающие руки до локтей, он вышел из-за рабочего места.
– Да, она у меня, – произнес Брат. – В Яме. Пойдемте.
Тор только кивнул, это все, на что он был сейчас способен. Тем не менее, когда они покинули помещение и в печальной тишине направились обратно к лестнице, он положил руку на затылок Джона.
Это прикосновение успокоило их обоих.
Они вышли на кухню, где царил предтрапезный переполох, и никто из слуг не обратил на них должного внимания, так что, к счастью, не возникло никаких лишних вопросов или догадок о том, почему они выглядели так мрачно.
Кладовая позади. Теперь через потайную дверь под лестницей. Спуск в туннель, чтобы не выходить на холодный зимний воздух.
Они повернули направо и пошли в противоположном от тренировочного центра направлении, и Тор на мгновенье не смог поверить, что это происходит на самом деле. Он даже пару раз споткнулся, будто ботинки пытались помешать ему сделать этот последний шаг.
Но он был настроен решительно.
У двери, ведущей в Яму, Ви набрал код и открыл ее, жестом приглашая их пройти первыми.
Место, где проживали Бутч и Ви со своими шеллан, выглядело по-старому, за исключением чистоты и аккуратности, которые поселились здесь вместе с женщинами: спортивные журналы сложены ровной стопкой на журнальном столике, кухня не заставлена пустыми бутылками Лага и Гуся, и больше нигде не валялись спортивные мешки и байкерские куртки.
Четыре Игрушки Ви по-прежнему занимали целый угол, и огромный телевизор с плазменным экраном оставался самым большим предметом в доме.
Некоторые вещи никогда не меняются.
– Она в моей комнате.
В обычной ситуации Тор вряд ли пошел бы в спальню парня, но сегодняшний день обычным не назовешь.
Комната Ви и Дока Джейн была небольшой и почти полностью забитой книгами – десятки томов по физике и химии покрывали ковер практически полностью. Но доктор следила, чтобы место не превратилось в свинарник, кровать была застелена красивым пуховым одеялом, а подушки аккуратно лежали в изголовье.
Вишес открыл шкаф, что стоял в углу, и даже со своим высоким ростом ему пришлось потянуться к верхней полке...
Сверток из черного бархата, который он достал, был достаточно большим и тяжелым, так что его пришлось держать обеими руками. Отклонившись назад, он с кряхтением понес его к кровати.
Ви опустил вещицу на матрас, и Тор с трудом заставил себя дышать.
Это была она. Его Велси. Все, что осталось от нее на этой земле.
Опустившись перед ней на колени, он протянул руку и развязал атласный бант на самом верху. Трясущимися руками, мужчина открыл бархатную сумку и потянул края ткани вниз, обнажая серебряную урну, украшенную гравированными рисунками.
– Где ты это взял? – спросил он, проводя указательным пальцем вниз по ярко- блестящему металлу.
– Дариус хранил ее в кладовой. Я думаю, это "Тиффани"[2] тридцатых годов. Фритц ее отполировал.
Урна не была частью их традиций.
Вампиры не хранили пепел умерших.
Обычно его развевали по ветру.
– Красивая. – Он посмотрел на Джона. Парень был бледен, губы плотно сжаты... он быстрым движением смахнул что-то под левым глазом. – Мы готовы провести церемонию ее перехода в Забвение, не так ли, сынок?
Джон кивнул.
– Когда? – спросил Ви.
– Завтра вечером, я думаю. – Когда Джон снова кивнул, Тор сказал: – Да, завтра.
– Хочешь, я поговорю с Фритцем относительно подготовки? – спросил Ви.
– Спасибо, но я сам обо всем позабочусь. Мы с Джоном сделаем это вместе. – Тор перевел взгляд на урну. – Он и я, мы отпустим ее... вместе...
***
Стоя над Тором, Джон с большим трудом держал себя в руках. Сложно сказать, что подействовало на него сильнее: тот факт, что Велси снова была с ними в этой комнате, или то, что Тор стоял на коленях перед этой урной, словно у него отказали ноги.
Последние пару ночей были довольно жесткими в плане переориентации. Не то, чтобы он не знал, что Велси умерла, просто... тот, факт, что они разобрали весь дом, громко кричал об этом прямо у него в голове.
Черт возьми, она уже никогда не узнает, что он прошел через свое превращение, что он стал неплохим солдатом, что он женился. Если у него когда-нибудь будет ребенок, она никогда не подержит его в своих руках, не поприсутствует в его первый день рождения, не станет свидетелем его первых шагов или первых слов.