Сафият вскочила с ложа и поспешно оделась. Не то, что пытаться уснуть, ей даже находиться рядом с этим человечишкой было противно.
Домашние башмачки отсчитали ступени вниз.
– Аллах великий, как я хочу кофе, – почти простонала Сафият.
– И я тоже, – подал голос Алим.
Девушка недоуменно посмотрела на Улугбека.
– Но коты же не пьют кофе…
– Коты обычно и не беседуют с хозяевами. Однако же я отвечаю тебе. Значит, и кофе выпить могу.
С этим трудно было спорить. И потому Сафият молча приготовила кофе и налила его в две чашки – одну, повыше, для себя и вторую, пониже, для кота.
Несколько минут царила благоговейная тишина: кофе, крепкий и ароматный, требовал к себе почтения.
– Аллах всесильный… – Девушка почти плакала. – Ну почему эти одинаковые разные купцы привязались именно ко мне?! Что им от меня надо? Почему не Малика? Не уважаемая Гюзель-ханым? Почему не Алмас? Почему я?
– Похоже, моя прекрасная, что именно ты избрана для какого-то очень важного деяния. И, боюсь, столь же опасного. Иначе никак не объяснить усердие, с которым эти господа пытаются вскружить тебе голову…
– Друг мой… – Сафият, нехорошо прищурившись, взглянула прямо в янтарные глаза кота. – Ты это называешь "кружить голову"? А по-моему, это называется совсем иначе…
– О моя добрая госпожа, – примирительно проговорил Алим, – не так уж важно, как сие назвать. Важно другое: зачем они с усердием, заслуживающим определенного уважения, приходят к тебе в дом, рассказывают тебе непривычные сказки и дарят ласки…
– "Дарят ласки"… – печально усмехнулась Сафият, но не стала продолжать.
– О да… – Кот ткнулся лобастой башкой в ногу девушки, и та взяла его на колени, совершенно не задумываясь о том, что делает.
Да и беседовать с Улугбеком, устроившимся на коленях, было куда удобнее, чем наклоняться почти к самому полу, дабы не пропустить ни слова из мудрых речей давнего друга.
– И зачем же, по-твоему, они это делают?
– Ты же слышала – чтобы прогуляться с тобой в полнолуние к старым выработкам за городской стеной. Я думаю, что там они надеются найти что-то очень важное для себя…
– Но я им зачем?! Четверо вполне самостоятельных, небедных, предприимчивых мужчин не могут найти вход в заброшенные каменоломни без помощи слабой женщины?
Сафият склонила голову набок.
– Отчего-то мне все это напоминает историю о мальчишке Аладдине, который должен был поднять для магрибского колдуна камень, дарующий власть над миром…
"Аллах великий, как я мог забыть, что она книгочея?! Еще минута – и она сама обо всем догадается! Хотя, быть может, это и к лучшему…"
Кот подобрал под себя лапы и устроился поудобнее.
– Но даже если и так… Аладдин-то был глупым мальчишкой. А ты вполне разумная, хоть и совсем еще молодая женщина…
– Коты, оказывается, тоже умеют льстить… – пробормотала Сафият и потянула Улугбека за ухо. Тот дернул башкой и недовольно потряс ухом.
– У кота, как известно, девять жизней. Что, по сравнению с ними, одна человеческая? Просто смешно…
Девушка усмехнулась – действительно, смешно.
– …так вот, твое преимущество уже в том, что ты знаешь, куда и зачем тебя хотят завлечь эти странные господа, столь похожие друг на друга. Так быть может, ты не будешь ждать полнолуния?
Девушка всерьез задумалась над этими словами. Сейчас ей было все равно, кто это сказал – человек или кот. Важно иное: прозвучал вполне разумный вопрос. Конечно, не ждать полнолуния, а прямо сейчас разведать, куда и зачем поволокут ее эти странные Недисы… А разведав, дождаться полнолуния и… пригласить городскую стражу, к примеру… Или сварить "аква тофану" по рецепту, который она нашла всего пару недель назад в старой книге… Или…
– Неплохая мысль, мой пушистый друг. Совсем неплохая. Знать бы еще, когда наступит полнолуние…
– Ну, это просто… Позволь, уважаемая…
Кот мягко спрыгнул наземь и взглянул в небеса. Лишь гало от Луны царило в синей вышине.
– О да… Сатурн в созвездии, конечно, Весов… "Лисий хвост"… Ага, вот он, у меча Ориона… Телец передал власть Близнецам…
Сафият была заворожена всем происходящим, она чувствовала, что вот так, просто выйдя из опочивальни, угодила в самую настоящую сказку. Мудрый, воистину ученый кот, подобно заправскому звездочету, рассуждает о планетах и светилах. Девушка сейчас готова была поверить во что угодно. И, безусловно, не сомневалась ни в одном слове своего домашнего любимца. Равно как и в разумности советов, которые сей любимец может дать.
– Ну что ж, прекраснейшая из мудрейших… До полнолуния чуть больше суток. Оно наступит на рассвете послезавтрашнего дня…
– Так значит, у меня есть время…
– Есть, хотя и не так много, как хотелось бы.
– Какое счастье, что завтра не нужно отправляться в Библиотеку…
– О да… Зато можно прогуляться за город… – Глаза кота коварно блеснули.
– Именно так, мудрейший, именно так.
– Прогуляться, взяв с собой кота, Сафият. Без меня ты никуда не пойдешь.
– Ну, в этом я не сомневалась. – Девушка кивнула. – Я уже привыкла к тому, что ты сопровождаешь меня везде. Пусть так будет и далее…
Сафият сладко зевнула и устроилась на кошме. Веки ее слипались. Однако о возвращении в опочивальню не могло быть и речи: там громогласно "почивал" обожатель.
Свиток восемнадцатый
Солнце уже царило в мире, дарило свое тепло каждому, кто не поленился раскрыть глаза. Сафият с улыбкой встретила новый день.
– Клянусь, я провела отличную ночь… Иногда мудрый собеседник куда лучше, чем самый пылкий возлюбленный…
Улугбек улыбнулся. О да, улыбнулся – и Сафият ответила ему такой же коварной улыбкой. Вот только нос не наморщила.
– А с кем ты болтаешь в этот час, моя птичечка?
– Просто думаю вслух, уважаемый. – Сафият нашла в себе силы отвечать спокойно. Хотя больше всего ей хотелось пинками вытолкать болтливого гостя.
– Обо мне, сладенькая? Обо мне, чудесная? Не ругаешь, что я вчера столь постыдно уснул?..
Девушка отрицательно покачала головой. Это было как раз едва ли не самым лучшим, что Недис-четвертый (так она решила называть череду своих гостей) сделал за вчерашний вечер.
– Ах ты моя умничка… Ах ты моя пышечка…
"Осторожнее, дурачок! Еще слово – и она выцарапает тебе глаза куда усерднее, чем даже целая сотня кошек! Лучше уж молчи…"
Тем временем болтливый гость пробирался к калитке. Алим с удивлением заметил, что гость крадется на цыпочках.
– Какая неласковая сегодня моя цыпочка… И ни словечка не записала, бедненькая. А сказочка-то была какая хорошая, умная. Я принесу ее тебе вечером, клянусь Аллахом, принесу…
– Вечером? Ты придешь вечером? – переспросила Сафият.
Но гость уже не слышал – калитка тихо покачивалась, то ли не закрытая, то ли толком и не открытая.
Сафият аккуратно прикрыла ее.
– Кто-то из вас калитку захлопнул, кто-то закрыл неслышно, кто-то так торопился уйти…
К счастью, сегодняшнее утро не повторяло ни вчерашнее, ни позавчерашнее. Сафият подумала, что еще одного дня, похожего на предыдущие даже в мелочах, она бы просто не выдержала.
– Итак, мой пушистый, сегодня мы отправимся на прогулку?..
Кот солидно кивнул.
– Думаю, для начала неплохо было бы ненадолго заглянуть в Библиотеку, мудрая Сафият, – должны же были там остаться планы каменоломен…
Девушка пожала плечами.
– Думаю, они могут там найтись… Хотя я в этом не уверена.
– Нехорошо отправляться на разведку, не имея никаких планов на спасение… А если выработки едва держатся и тебя засыплет?
Сафият с улыбкой слушала Улугбека – Алима. О, если бы у нее был такой поклонник: мудрый, заботливый… Поклонник, который старается оградить ее от беды, пытается заранее предусмотреть все, что только можно предусмотреть…
Быть может, тогда жизнь ее стала бы совсем иной – не такой скучной, не такой размеренной, не такой… ненужной.
"Но у тебя же есть кот – более чем мудрый, более чем заботливый. Не следует гневить Аллаха великого, ведь могло бы не быть и этого!"
Кот, должно быть, подслушал мысли девушки. Или догадался о них по выражению ее лица, потому что вспрыгнул на колени и стал тереться мордой о румяные щеки и тихонько урчать.
"Наступит день, моя греза, когда я поглажу тебя по щеке ладонью. Поправлю прядь волос, наброшу на плечи шаль… Клянусь – этот день настанет. И настанет более чем скоро!"
Сафият погладила кота, зарылась носом в его шерсть.
– Ну что ж, мой лохматый мудрец… Нас ждет полуденная стена города… И Улица Весенних Гроз – так путь к воротам будет короче…
Улугбек укоризненно взглянул на Сафият, но не сказал ничего. Должно быть, не только ему, магу Алиму, не только ему, восьмилетнему коту, но и ей, милой и мудрой Сафият, кое-что было известно в этой жизни.
Вот позади осталась Улица Весенних Гроз – темная и не очень уютная, по-настоящему грозовая. Вот распахнулась площадь Цветов, светлая от сероватого мрамора и полосатых "маркизов" над окнами. Вот под ноги Сафият и лапы Улугбека легла Торговая Улица, которая, вполне понятно, вела к всегда шумному базару. Миновав никогда не спящее торжище, девушка вышла в полуденные ворота.
Пустыня цвела. О нет, то, что некогда было пустыней, теперь стараниями халифа Мераба превратилось в цветущие тучные луга.
– В этой суете я совсем забыла, какая же тут красота… Особенно в самом начале лета…
– О да, – подал голос Алим. – Здесь воистину очень красиво. Особенно теперь. Видела бы ты эти пески раньше…