- А-а-а! - одновременно завопили мы. Только мое "А!" было в смысле: "твою мать, как же больно!", а его - скорее, "черт, как приятно!". Получилось слишком много восклицательных знаков, но совершенно обоснованно.
Я с шипением всосала воздух, впилась пальцами в его плечи и прижалась лицом к его шее, стараясь не двигаться, потому что от этого было бы еще больнее.
Его горячее дыхание коснулось моего уха.
- Видишь? Я же говорил… Но нет, тебе обязательно надо лезть на рожон. - Руки его успокаивающе прошлись по моей спине, и он продолжил: - Может, разрешишь мне решить, когда ты будешь готова? У меня в этом деле опыта побольше твоего.
Я кивнула, все еще не дыша и не в силах говорить. Ной медленно поднял меня и осторожно посадил себе на живот. Убрав с моего лица волосы, погладил по щеке.
- Я тебе обещаю, следующие два годы мы будем часто и много трахаться. Я в самом деле очень ценю твое желание доставить удовольствие и себе, и мне. Из-за этого мне так тяжело было с тобой в спальне.
В другой раз я бы посмеялась, подумав, что он решил, будто я без ума от него и его чудовищного приятеля. Но сейчас смеяться мне совершенно не хотелось. Слышать это было больно, и я почувствовала себя побежденной. И потом, я и вправду была без ума… От его "дружка", не от него.
Я не дура. Я знала, что ненормально испытывать такие чувства к человеку, которого ты должна ненавидеть. Я и ненавидела его, но в мыслях и в теле у меня все перемешалось. Может, это какой-то извращенный стокгольмский синдром? Похоже, объяснить все эти странности можно тем, что я в прямом смысле заложницей не являлась. Меня не заставляли ничего делать против воли. Я подписала контракт, даже сама вписывала в него условия. Короче говоря, я совсем растерялась.
Ной приподнял мне подбородок и мягко поцеловал меня в губы.
- Извини, что сделал тебе больно, - прошептал он, упершись лбом в мой лоб. - Все только для удовольствия, а не для боли.
- Ради твоего удовольствия, - напомнила я.
Закрыв глаза и вздохнув, он сел ровно.
- Поначалу да. - Он снова вздохнул и посмотрел на свою руку, которая гладила мою грудь. - Я хочу, чтобы тебе было хорошо, Дилейн.
А то я этого не хочу! Интересно, чем я все утро пыталась заняться?
Я встала и повернулась к нему. Пальцы мои заныли от желания прикоснуться к его волосам, и я оказала им эту маленькую услугу. Ной взял меня за бедра и придвинул к себе, рот его припал к моему соску. Но мне хотелось большего. Поэтому я поставила одну ногу на сиденье рядом с ним и нажала на его плечо, чтобы он, оторвавшись от меня, сел ровно. Потом то же самое я проделала со второй ногой и, обтекая водой, встала в полный рост. Двойной агент Киска оказалась прямо напротив его лица и выпятила губы для поцелуя.
Ной одной рукой обхватил мои ноги, чтобы я не упала, и вопросительно посмотрел на меня. Ореховые глаза - калейдоскоп оттенков…
С полуулыбкой я сказала:
- Сделай мне хорошо, Ной.
А потом взяла его за волосы и потянула к себе.
Ной усмехнулся, глаза его просветлели от желания, он прикусил нижнюю губу и покачал головой.
- Откуда ты взялась, Дилейн Талбот?
Ждать ответа он не стал. Его рот прижался ко мне, губы стали целовать, посасывать мои складки, пока язык делал свое волшебное дело. Моя голова запрокинулась, я громко застонала, просто чтобы он знал, как мне приятно. Пальцы его крепко прижались к моим бедрам, я почувствовала его силу и поняла - можно не бояться упасть. Я прижимала его к себе все сильнее. Потом его умелый язык проник в меня, и я отпустила его волосы, чтобы он мог свободно двигаться.
- Боже, за такое можно и самой платить, - простонала я.
Язык его закружился вокруг клитора, потом он легонько пощекотал распухший комок нервов зубами и начал нежно посасывать.
- Да, здесь, - выдохнула я, сжимая бедра и снова схватив его за волосы, чтобы направить.
Он продолжал сосать, быстро поглаживая клитор языком. Неизъяснимо сладостное томление зародилось внутри, и у меня задрожали ноги. Ной взялся обеими руками за мои ягодицы и прижал к себе. Потом пальцы его оказались у моего входа, но он не стал их вводить. Вместо этого нащупал сморщенную кожу заднего прохода, надавил и вошел в него.
Я закричала. Внутри у меня как будто что-то взорвалось, тело начало биться в конвульсиях. Я бы испугалась, что у меня подкосятся ноги и я упаду, если бы не была так ошеломлена ощущениями, которые расходились по мне через каждую клеточку тела.
- Да, киса, - не отрывая от меня рта, хрипловатым, сладострастным голосом произнес он. - Кончай. Кончай для меня.
Я так крепко держала его за волосы и так сильно вжимала его в себя, что было непонятно, как ему удается издавать какие-то членораздельные звуки. Было удивительно, как он вообще может дышать.
Он снова сжал губами клитор и начал медленно водить пальцем сзади во мне, отчего через меня прокатилась новая волна оргазма. К этому времени у меня перед глазами уже летали хвостатые звездочки. Я не знала, сколько еще выдержу, но останавливать его не собиралась.
Однако волосы его я отпустила, давая ему свободу действий. Он же, судя по всему, воспринял это как сигнал остановиться.
Взять на заметку: в следующий раз, когда лицо Ноя Кроуфорда окажется у меня между ног, руки с его затылка не убирать.
- Опустись, милая. - Он завел руки за мои колени, помогая мне сесть.
Я опустилась на его ноги и тут же впилась губами в его рот, чтобы показать, как я ему благодарна за удовольствие.
- Это… было… так классно, - сумела промолвить я между поцелуями.
- Да? - спросил он с самодовольной ухмылкой.
- Да, - ответила я, прижимая чувствительные складки к его стволу. - Теперь я хочу, чтобы и тебе было приятно.
- Дилейн, - предупреждающим тоном произнес он.
- Я знаю, знаю, но не думаю, что будет больно. Если что, сразу остановимся, хорошо?
Мне очень хотелось это сделать. К тому же я все еще была на взводе, хотя он только что и довел меня до оргазма. Не могу это объяснить, знаю только, что мне правда очень хотелось сделать ему приятное и казалось, что, если я просто отсосу, этого будет недостаточно. Я хотела его. Хотела чувствовать его глубоко в себе.
- Пожалуйста! - жалостливо взмолилась я.
- Мне этого тоже хочется… до охренения, - сказал он, сжимая мои бедра. - Но нельзя. Пока что.
Руки его замерли, он отвернулся. А потом холодным, командирским голосом произнес:
- Сегодня мы пойдем в магазин. Иди одеваться. Я мешать не буду.
Что сейчас произошло? То он был благородным и сексуальным, как Ричард Гир, и вдруг за секунду превратился в тирана, как какой-нибудь Аттила.
- Значит, мы возвращаемся к тому, с чего начинали: "я купил тебя, и ты будешь делать, как я скажу"? - спросила я, снова уязвленная отказом.
- Мы и не отходили от этого. Я сказал, что хочу, чтобы тебе было хорошо, но это ничего не меняет. Просто хотел, чтобы ты знала: я не последняя скотина. - Он по-прежнему не смотрел на меня.
- Хорошо, но я не согласна, - буркнула я.
Если ему хочется играть роль деспотичного босса, то я буду играть роль раздраженного подчиненного.
Встав с него, я вышла из бассейна. Отправляясь на поиски Ноя, я и не подумала захватить с собой полотенце и потому, увидев полотенце на спинке стоявшего рядом шезлонга, забрала его себе. Я услышала, как Ной ругнулся у меня за спиной, но решила, что это не из-за полотенца. Как бы то ни было, я завернулась и пошла одеваться.
Конечно, он был прав. Не в том, что он не последняя скотина, а в том, что ничего не изменилось. Глупо и наивно было с моей стороны, услышав добрые слова, сказанные в порыве чувств, решить, будто у него есть сердце. Да и вообще, какой благородный рыцарь в сверкающих доспехах станет покупать шлюху для собственного удовольствия? И его желание, чтобы и мне было хорошо, ничего не меняет. Он это говорил просто потому, что получал удовольствие, полностью контролируя мое тело, а я такую способность утрачивала.
Поднявшись в дом, я открыла воду в душе как можно сильнее и прислонилась к стене, подставив лицо струям, смывавшим слезы обиды. И что на меня нашло? Я практически вешалась на человека, к которому должна была чувствовать отвращение. Почему, бога ради? Потому что у него умелый язычок?
Я была сама себе отвратительна. Он оставался хищником, и я должна была чувствовать себя его добычей, но вместо этого стала напоминать сумасшедшую нимфоманку.
И чем я занималась, пока моя мама (единственная причина, по которой я пошла на это) была прикована к постели и, возможно, умирала? Я даже не съездила домой и не проведала ее! Хотя, наверное, все-таки не потому, что Ной Кроуфорд заставил меня забыть обо всем на свете, а от стыда. Из-за страха, что, заговорив с родными, выдам себя, боязни, что они каким-то образом догадаются, что я сделала.
Конечно, это было глупо. По сути, я даже не знала, нашелся ли донор для мамы и назначена ли операция. Дез позвонила бы мне, если бы случилось что-нибудь серьезное, но родители продолжали считать, что я получаю образование в Нью-Йорке, а не занимаюсь черт знает чем - в Чикаго, прямо у них под носом. Наверное, они там с ума сходили из-за того, что я не звоню.
Выключив воду, я вышла из душа и услышала доносившиеся из гардероба Ноя многоэтажные ругательства. Это вызвало у меня довольную улыбку. Похоже, он не оценил мои хозяйственные способности. Через пару минут он с грохотом захлопнул дверь гардероба.
- Я буду в машине. И не заставляй меня ждать.
После этого хлопнула еще одна дверь, и он ушел.
Как была, в полотенце, я, взяв мобильник, опустилась на край кровати. Один раз нажав на кнопку, услышала два гудка и голос отца.