А идею возврата захваченного (или украденного) в России всегда расценивали как государственную измену, как "предательство национальных интересов". Достаточно напомнить обсуждение в Государственной Думе "новой", якобы "демократической" России проекта закона о реституции. Он был успешно провален абсолютным большинством голосов, при этом в едином порыве соединились "правые" и "левые", "демократы" и "державники", забыв на время о своих разногласиях. Что уж говорить о России начала XIX века - деспотическом государстве азиатского типа, 85 % населения которого являлось рабами!
Желая застраховаться от развития событий по такому сценарию, российская сторона предложила французам заключить соответствующее соглашение. Оно было подготовлено и 4 (16) января 1810 года подписано в Петербурге. От России его подписал министр иностранных дел, граф Николай Румянцев, от Франции - посол, маркиз Арман де Коленкур. Император Александр I ратифицировал соглашение (конвенцию) в тот же день.
Согласно тексту Петербургской конвенции, Наполеон обязывался никогда не восстанавливать Польское королевство (статья 1), не присоединять к Герцогству Варшавскому других территорий, входивших в предыдущие времена в состав Польского королевства (статья 2), не употреблять названий "Польша" и "поляки" в официальных документах. Забегая вперед, отметим, что, несмотря на войну с Россией, первые два условия Наполеон впоследствии соблюдал.
Однако Наполеон не ратифицировал конвенцию. Причин было две. Одна - личного характера. Завершилось неудачей его сватовство к великой княжне Анне Павловне - 14-летней сестре царя Александра. Причины отказа были надуманны, но факт остается фактом - 23 января (4 февраля) 1810 года представитель французского императора получил "от ворот поворот". Пришлось Наполеону взять в жены Марию-Луизу, дочь австрийского императора Франца I.
Другая причина была политической. Наполеон трезво взвесил возможные последствия разрыва союза с поляками. В таком случае он в ближайшем будущем терял мощное средство давления на Россию. "Польская карта" была козырной, и Наполеон в ней нуждался. "Император всех французов" не питал иллюзий относительно российского деспота, всегда таившего нож в рукаве и ожидавшего удобного момента, чтобы всадить его в спину.
К началу 1812 года армия Герцогства Варшавского насчитывала 57 тысяч человек. Она состояла из 35 полков - 17 пехотных (35 тысяч), 16 кавалерийских (17,5 тысячи), 2 артиллерийских (3,5 тысячи) и саперного батальона (800 человек). Для пополнения войск первой линии имелся резерв (14 тысяч): 17 пехотных батальонов, 16 эскадронов кавалерии, батальон артиллерии. Была также сформирована милиция, охранявшая границы и поддерживашая порядок в воеводствах - еще 18 тысяч. Общая численность вооруженных сил Варшавского герцогства достигла примерно 90 тысяч человек. Их личный состав отличался высоким боевым духом и хорошей военной выучкой.
Кроме того, практически вся шляхта моложе 35 лет в приграничных губерниях Российской империи была готова сражаться за Наполеона - в том случае, если он объявит о восстановлении Речи Посполитой, уничтоженной Екатериной II в сговоре с Пруссией и Австрией.
Подготовка России к захвату Польши
Напуганный "обломом" с Петербургской конвенцией, император Александр "высочайше повелел" немедленно начать подготовку к войне против Герцогства Варшавского. Разумеется, стараясь сохранять все приготовления в тайне.
В этой связи надо отметить, что после русско-турецких войн 1768 - 74 и 1787 - 91 годов, а также после побед над поляками в 1772 и 1794 годах российское дворянство сильно преувеличивало возможности своей армии. Достаточно вспомнить эпизод из романа Льва Толстого "Война и мир", когда накануне Аустерлицкого сражения разжалованный в солдаты Долохов беседует с пленным французским гренадером:
"Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали". Однако большинство французов никогда не слышали о Суворове. "Что он там поет? Древняя история, ― вспомнил какой-то гренадер".
Рассказы о том, будто Суворов во время похода в Северную Италию в 1799 году "заставил французов плясать" (т. е. нанес им ряд серьезных поражений) - легенда, сочиненная военным историком второй половины XIX века А. Ф. Петрушевским. На самом деле Суворов еле унес ноги от войск Ж. Макдональда и Б. Жубера. Он с большим трудом и немалыми потерями вывел свое потрепанное воинство через Альпы в долину Рейна, на территорию Австрии.
Но так, как Долохов в романе Толстого, думали все российские офицеры, более того - так думала вся Россия. Тем болезненнее восприняло российское общество сокрушительные поражения от французов под Ульмом и Аустерлицем (1805 г.), под Прейсиш-Эйлау и Фридландом (1807 г.).
Идея реванша за проигранные Наполеону войны и сражения периода 1805 - 07 гг, стала весьма популярной среди российского дворянства. Она вполне совпадала с мыслями самого Александра I.
Во-первых, он был весьма честолюбив и жаждал военной славы.
Во-вторых, как уже сказано выше, царь надеялся, что громкие победы заставят российское общество забыть о причастности его к убийству своего отца.
Новый военный министр Майкл Барклай де Толли (выходец из Шотландии, превратившийся в "истинно русского генерала" по имени Михаил Богданович), назначенный в январе 1810 года, разработал программу увеличения численности, улучшения организации и повышения боеспособности войск. В апреле того же года царь издал подготовленный Барклаем указ о формировании новых для российской армии соединений - пехотных корпусов и кавалерийских дивизий - по примеру французской армии. Всего за 6 месяцев - с апреля по сентябрь 1810 года - общая численность вооруженных сил России (включая иррегулярные, гарнизонные и учебные части) возросла на 40,2 % - с 610 до 975 тысяч человек!
Военный министр осуществил ряд мер по подготовке региона к военным действиям против Варшавского герцогства. С марта 1810 года производились работы по картографированию и военно-инженерному изучению местностей вдоль Западной Двины, Днепра и Березины. Летом было начато строительство долговременных укреплений в Динабурге (Двинске), Бобруйске, Борисове, Рогачеве, ряде других городов.
Вскоре Александр отдал приказ о подготовке к походу всех корпусов, расположенных у западной границы. А 5 (17) октября 1811 года Россия и Пруссия заключили союзную военную конвенцию (конечно же, секретную). Она предусматривала оккупацию Варшавского герцогства войсками России и Пруссии, и после этого - провозглашение Александра I польским королем. То, что Россия готовила агрессию против поляков, находившихся в военно-политическом союзе с "императором всех французов", очевидный факт.
Узнав от своей разведки о приготовлениях русского царя, Наполеон в январе 1811 года приказал сформировать в Германии 1-й (Эльбский) корпус маршала Луи Даву, специально для помощи Варшавскому герцогству. Далее последовали новые меры:
"Император, сначала предубежденный против слишком частых тревог и слишком живого воображения варшавян, в конце концов встревожился (март и апрель 1811 г.). Получив от Даву донесение о серьезности положения, он ускорил отправку подкреплений в Данциг; дал знать саксонскому королю (герцогу Варшавскому. - Авт.) о необходимости пополнить вооружение варшавских войск; потребовал от монархов Рейнского союза, чтобы они поставили свои контингенты на военное положение; обратился с призывом к своим армиям Итальянского и Неаполитанского королевств; приказал польским войскам, служившим в Испании, перейти обратно через Пиринеи во Францию; предписал Даву быть готовым к походу через шведскую Померанию на помощь Великому герцогству. С этого момента всюду, от Рейна и до Эльбы, от Эльбы и до Одера, началось непрерывное движение полков, батарей, обозов. В ответ на приготовления Александра I во всех военных центрах Франции и Германии последовали приготовления огромного масштаба".
Несмотря на все это, Наполеон тогда еще не планировал вторжение в Россию. Летом 1811 года он сказал российскому дипломату графу Шувалову, посетившему Париж проездом: