- Вы верите в счастливый конец? - спросил он.
- Жизнь - не бесконечный восторг. Но я верю в то, что мы вместе создадим свое счастье, и если я решила, то так и будет.
- Вы решили за нас обоих. Я рад. Вы всегда получаете то, что наметили. Я думаю, что вы решили выйти за меня замуж уже давным-давно. Даллас, когда наши намерения станут известны, пойдут сплетни. Вы готовы к этому?
- Меньше всего меня волнуют сплетни.
- Но я хочу, чтобы у вас не было иллюзий.
- Думаю, что самое худшее я уже знаю. Вы привезли сюда Филиппа, потому что решили больше не жениться. Что будет с ним?
- Он уедет в свое поместье в Бургундии и забудет о том, что когда-то он должен был стать наследником после меня. В конце концов, ему, может быть, придется долго ждать, и кто знает, возможно, к этому времени он будет слишком стар.
- Но наследником станет его сын. Может быть, для него это важно.
- У Филиппа никогда не будет сына.
- А его жена? Что будет с ней? Я слышала, она была вашей любовницей. Это ведь правда?
- Когда-то была.
- И вы выдали ее замуж за Филиппа, у которого, как вы считаете, никогда не будет сына, поэтому у нее будет ваш сын?
- Я вполне способен на такой замысел. Я же сказал вам, что я подлец? Но вы нужны мне, чтобы преодолеть мои пороки. Вы никогда не должны покидать меня.
- А ребенок? - спросила я.
- Какой ребенок?
- Ее ребенок… ребенок Клод.
- О каком ребенке идет речь?
- Но она сказала мне, что у нее будет ребенок… Ваш ребенок.
- Это невозможно, - сказал он.
- Но если она ваша любовница?
- Была, я сказал, а не есть. Вы стали влиять на меня с момента нашей первой встречи. С тех пор, как она вышла замуж за Филиппа, между нами ничего не было. Вы сомневаетесь. Это значит, что вы не верите мне?
- Я верю вам, - сказала я. - И… я рада. Я понимаю, она хотела, чтобы я уехала. Но это не имеет значения. Теперь все это не имеет никакого значения.
- Возможно, вы еще не раз услышите о моих прегрешениях.
- Все они останутся в прошлом. Меня будет интересовать только настоящее и будущее.
- Как я жду этого времени, когда мои дела станут вашими.
- Мы можем сказать, что они мои с этого дня?..
- Вы восхитительны, вы очаровательны. Кто бы мог подумать, что я услышу такое из ваших уст?
- Я бы и сама такого не подумала. Вы околдовали меня.
- Дорогая моя! Но мы должны решить все раз и навсегда. Пожалуйста… пожалуйста, спрашивайте меня еще. Теперь вы должны узнать самое худшее. Что еще вы слышали обо мне?
- Я считала вас отцом ребенка Габриэль.
- Это Жак.
- Теперь я знаю. И еще я знаю, что вы были добры к мадемуазель Дюбуа. На самом деле, у вас доброе сердце…
Он обнял меня, и когда мы шли через подъемный мост, он сказал: - Вы не упомянули еще об одном. Вы не спрашиваете меня о моем супружестве.
- О чем я должна спросить?
- До вас наверняка доходили слухи.
- Да, я слышала.
- Наверное, половина округи считала, что это я убил ее. Они подумают, что вы храбрая женщина, раз выходите замуж за человека, который подозревается в убийстве собственной жены.
- Скажите мне, как она умерла.
Он молчал.
- Пожалуйста… - сказала я, - скажите мне.
- Я не могу сказать вам.
- Вы…
- Вы должны это понять, Даллас.
- Вы знаете, почему она умерла?
- Передозировка настойки опия.
- Но как, скажите мне, как?
- Вы не должны никогда задавать мне этот вопрос.
- Но я думала, что мы должны доверять друг другу… во всем.
- Поэтому я не могу рассказать вам.
- Ответ настолько ужасен?
- Ответ ужасен, - сказал он.
- Я не верю, что вы ее убили. Я не поверю этому.
- Благодарю… благодарю вас. Но не будем больше говорить об этом. Обещайте мне.
- Но я должна знать.
- Этого я и боялся. Теперь вы по-другому смотрите на меня. Вы не уверены. Поэтому я не делал вам предложения. Я не мог, пока вы не спросили меня об этом… и пока не услышали мой ответ.
- Но вы так и не ответили.
- Вы услышали все, что я мог сказать. Вы выйдете за меня замуж?
- Да… и пусть никто не говорит мне, что вы убийца. Я не верю в это. И никогда не поверю.
Он приподнял меня в своих объятиях.
- Вы пообещали. И не пожалеете об этом.
- Вы боитесь сказать мне…
Он прижал свои губы к моим, и страсть вскипела в нем. Я обмякла в его объятиях, смущенная, восторженная, словно в романтической грезе.
Когда он отпустил меня, лицо его помрачнело.
- Нам придется столкнуться с новыми слухами. Найдутся такие, кто станет шептаться за нашей спиной. Они будут предупреждать вас…
- Я этого не страшусь.
- Жизнь будет нелегкой.
- Такой жизни я и хочу.
- У вас будет падчерица.
- Которую я уже полюбила.
- Сложная девочка, и с ней может быть еще труднее.
- Я постараюсь стать для нее матерью.
- Вы уже так много для нее сделали, но…
- Вы так стараетесь убедить меня, чтобы я не выходила за вас замуж. Итак, вы хотите чтобы я ответила отказом.
- Я никогда не позволю вам сказать "нет".
- А если бы я сказала?
- Я бы отвел вас в темницу и держал бы вас там. И тогда я вспомнила о ключе и рассказала ему, как я его обнаружила.
- Я надеялась подарить вам его вместе с давно потерянными изумрудами, - сказала я.
- Если этот ключ приведет нас к ним, это будет мой свадебный подарок, - сказал он мне.
- Вы думаете, что это возможно?
- Попробуем выяснить.
- Когда?
- Сейчас же. Вдвоем. Да, мы пойдем на поиски вместе.
- И куда же?
- Думаю, в темницы. На одной из клеток есть точно такие же геральдические лилии. Вполне может быть, что там и кроется разгадка… Хотите пойти сейчас?
И тут я вспомнила вдруг о других. О Жан-Пьере, который ищет в замке изумруды… Мы должны найти их раньше него, потому что если ему удастся их украсть, это навлечет позор на всю семью.
Он повел меня к конюшням, где мы нашли фонарь; он зажег его и мы направились в темницы.
- Я, кажется, знаю, где этот замок, - говорил он мне. - Я начинаю припоминать. Много лет назад, когда я был мальчишкой, темницы обследовали и обнаружили клетку с геральдическими лилиями. На нее обратили внимание, потому что страшно было подобным образом украшать такое место. Очевидно, это было сделано с какой-то целью.
- А не проверили, не было ли там потайного хранилища?
- Скорее всего, не было никаких признаков тайника, поэтому решили, что какой-то несчастный узник умудрился сделать их - никто не знает как - и укрепить на стене своей клетки. Как он работал в темноте, оставалось загадкой.
Мы подошли к темницам, и он распахнул обитую железом дверь. Входить в это темное и мрачное место с ним было совсем не страшно: что бы ни случилось, если мы вместе, я смогу выдержать все.
Он высоко поднял фонарь и взял меня за руку.
- Клетка где-то здесь, - сказал он.
Там стоял отвратительный запах гниения и сырости; моя нога зацепилась за одно из железных колец, к которым прикреплялись цепи.
Ужасно! Но все же я не испугалась.
Вдруг он воскликнул:
- Идите сюда, смотрите!
Я подошла к нему и увидела геральдические лилии. Их было двенадцать, укрепленных с равными промежутками на высоте около шести дюймов от земли.
Он отдал мне фонарь и нагнулся, пытаясь отодвинуть первую из лилий, но она не двигалась, потому что была плотно прикреплена к стене. Он пытался отодвинуть их все по очереди. На шестой он остановился.
- Минуточку, - сказал он, - эта, кажется, поддается.
Возглас радости вырвался у него; я подняла фонарь выше и увидела, что он отодвинул цветок. Под ним находился замок.
Ключ подходил к нему и легко повернулся. - Вы видите здесь дверь? - спросил он.
- Она должна быть здесь, - ответила я. Я постучала по стене.
- За стеной пустота, - воскликнула я.
Он всем телом нажал на стену клетки, и к нашему восторгу раздался скрипящий звук и часть стены медленно сдвинулась.
- Вот и дверь, - сказала я.
Он нажал еще. Дверь вдруг открылась, и он издал победный возглас.
Я подошла к нему, фонарь в моей руке раскачивался.
Я увидела нечто, похожее на шкаф, - небольшое пространство размером два на два фута, внутри которого находилась шкатулка, похоже, из серебра.
Он поднял ее и посмотрел на меня.
- Кажется, - сказал он, - мы нашли изумруды.
- Откройте ее, - вскричала я.
Как и дверь, она поддавалась с некоторым сопротивлением; но они были там - кольца, браслеты, пояс, ожерелье и диадема - те самые, которые я восстанавливала на портрете.
Мы стояли и смотрели друг на друга; и он смотрел не на камни, а на меня.
- Итак, вы вернули сокровища замку, - сказал он.
И я поняла, что он думал не об изумрудах.
Это был самый счастливый миг в моей жизни, словно мы, после тяжелого подъема, наконец, достигли желанной вершины; но мы еще не знали, что нам предстоит сорваться в ужасную пропасть.
Скрипнула обитая железом дверь. Во мраке раздался шорох.
К нам обоим одновременно пришла мысль об опасности. Мы поняли, что не одни здесь.
Граф быстро притянул меня к себе и обнял одной рукой.
- Кто там? - крикнул он.
Из темноты выступила фигура.
- Так вы нашли их? - сказал Филипп.