– В ту же сторону, – мрачно огрызнулся мужчина. – Кто бы только прислушивался? Если не ко мне, так хоть к голосу разума!
– У меня нет шизофрении, – сообщила я им, задумчиво накручивая локон на палец и обдумывая дальнейшую наступательную стратегию.
– Ты обязана отказаться! – повернулась ко мне Лёна. – Первое правило огненных – никаких личных контактов! Или я доложу наверх!
– А первое правило воздушных… – рассматривала я свои ногти с необычным французским маникюром – тонкой полоской стразиков и 3D блесток по краешку. – Никаких вмешательств! Только помощь с информацией и наблюдение за исполнением.
– Ты погибнешь! – сменила тактику Лёна, переходя от прямых угроз к настойчивым уговорам. Амплитуда метаний увеличилась, она уже носилась по офису, словно маленький метеор, цепляясь каблуками за ковер и задевая провода мониторов. – Это опасно!
Мой резкий смех диссонирующими колокольчиками прокатился по комнате.
– Жить тоже опасно, – с ухмылкой заявила я, отрываясь от разглядывания ногтей. – От жизни всегда в конце умирают, знаешь? – Сменила тему: – У тебя пилочки нет?
– Твою тупую башку даже бензопила не возьмет! – рявкнула командирским голосом милая дама-юристка. – Давай сама оторву, а?
– Не стоит, – напрягся Диего. – Она все еще под моей защитой.
– Надолго ли? – скептически усмехнулась Лёна, переводя цепкий многозначительный взгляд то на меня, то на телохранителя. – Сам ведь знаешь, как все быстро вверх дном переворачивается в наше время…
Диего ссутулился и помрачнел. Даже игрушечными крыльями размахивать перестал.
Юристка обратилась ко мне:
– Сколько за твою карьеру у тебя помощников сменилось?
Я закатила глаза:
– При чем тут это?
– И все же? – пристала юридической пиявкой верная подруга. Или вредная?
– Мигель, Иван, Матильда, Денис, Максимилиан, Тони, Джема, Луис… Хм. Восемнадцать, – подсчитала я, загибая пальцы. – Диего – девятнадцатый.
– Странно, – делано удивилась девушка. – И чего это они так от тебя быстро сбегали, а? Не подскажешь?
– Так работа шибко нервная, – невозмутимо пожала я плечами. – Молока за вредность хотели. Но я ж не корова, чтоб доиться…
– Значит, в среднем по одному на год, – скрупулезно подытожила Лёна. – Круто! Еще одного сменить – и наступит юбилей!
Глаза моего бодигарда невольно вспыхнули, но он тут же взял себя в руки и перевел взгляд на рыбок.
– Не-а. – Я все же нашла в недрах черной дыры, именуемой дамской сумочкой, пилочку и стала подпиливать непонравившийся мне ноготь. – Диего со мной третий год, остальные ломались намного раньше. Хлипкие больно.
– Да-а-а, – с невольным уважением протянула Лёна. – Я гляжу, ты еще большая стерва, чем я думала.
– Можно считать это комплиментом? – флегматично поинтересовалась я. Потом стала серьезной и обрисовала задачу: – Итак, суть дела я поняла. Остается только выяснить, как упасть этому скунсу на хвост.
– Не надо на хвост, – поморщилась коллега и по совместительству подруга. Она перестала носиться как угорелая и вернулась обратно в удобное широкое кресло. Напомнила: – Вони не оберешься. Скунсы, они такие… вонючие. И все же хочу напомнить тебе о существующих правилах…
– Бесполезно, – горько хмыкнула я. – Хошь верь, хошь – не верь, но не могу я отказаться, даже если бы захотела. А я не хочу.
– Это еще почему? – возмутилась шатенка, упирая руки в боки. – Законы одни для всех!
– Угу, – согласно кивнула я. – Умничка. Возьми с полки пирожок. А теперь скажи это Эйдену.
Мои оппоненты притихли и переглянулись.
– Это его личное распоряжение? – прошептала Лёна, в ужасе вцепляясь ноготками в свою пышную шевелюру. За мгновение коллега посерела, будто вылиняв.
– Это его приказ, – красноречиво хмыкнула я. – По крайней мере, слова: "Иди и выверни этого поганца наизнанку для химчистки!" – по-другому я трактовать не могу.
– А ему известно, что ты хорошо знакома с объектом?.. – осторожно поинтересовался Диего. Реплика прозвучала словно сигнал тревоги.
– Известно, – почесала я лоб в легкой растерянности. – Обяза… наверное. Потому как вряд ли есть в этом мире хоть что-то такое, чего Эйден не знает. И ему, как ты понимаешь, по своей воле не отказывают. Тем более – низшие.
– Поздравляю, ты влипла, – горестно констатировала Лёна, отводя глаза и начиная перебирать папки на столе. – Капитально.
Диего подтвердил этот тезис неодобрительным взмахом черноволосой головы и возгласом "угу".
– И мой долг тебе в этом помочь! – продолжила дочь российской и международной юриспруденции.
– Клея подольешь, добрая ты моя? – съехидничала я.
– В болото отправлю, – на полном серьезе парировала она. – Называется "Женская радость". Там во время войн, включая войну 1812 года, бабы французов и поляков отлавливали. Тех, которых трясина почти засосала. Ну и… устраивали себе нечаянную радость.
– Не продолжай, – остановила я поток исторических сведений. – А мне туда зачем? Там все еще какой-нибудь французик завалялся?
– Нет, – обрадовала меня Лёна, приосаниваясь. – Араб. Рошаном зовут.
– И что он в болоте делает? – недоумевала я. – Квакает? Зеленеет?
– Похоже на то. Зелень он там считает, – с немалой долей ехидства пояснила подруга, рассеянно водя пальцем по клавиатуре ультрабука. Уже более внятно: – У него там на дальнем хуторе загон для девчонок. Называется: "Как стать самой успешной танцовщицей, официанткой, горничной и манекенщицей".
Я всмотрелась в цветастых электронных рыбок, чтобы вернуть себе хоть чуточку релакса и здравого смысла. Не помогло. Один и один не складывались.
– Что, в болоте?.. – не поняла загадочной мужской логики.
– В борделе! – рявкнула юрист. – Он там действительно обучает самых красивых. И скрытую съемку делает… Чтобы у богатых клиентов о товаре представление было.
– Понятно, – начала я злиться, потихоньку накаляясь. Ничего мне не понятно! Даже искры из глаз от злости посыпались.
Я глубоко вдохнула, дала себе команду успокоиться и вернула разговор в нужное русло:
– И все же он – не мое задание. Объясни на пальцах, как это связано с Вовчиком?
– Вовчик твой девчонок активно обманом вербует и туда привозит для окончательного отбора, – более подробно разъяснила Лёна. – Пачками. Девчат Вован с Рошаном в лагере сортируют, и там же, на месте друг с другом мужики рассчитываются.
Я невольно перехватила напряженный взгляд испанца. Взгляд не телохранителя – убийцы. По какой-то своей, личной причине Диего работорговлю и торговцев наркотиками ненавидел больше всего. Ненавидел люто, до кровавых точек и помутнения в мозгах, хоть и почему-то тщательно это скрывал. Даже от меня.
– По крайней мере, я так предполагаю, потому что другой возможности получить деньги у них, по нашим наблюдениям, не было, – внесла ясность Лёна. – И если ты хочешь припереть своего красавчика к стенке, то достань снимки и запись, – окончательно сформулировала рабочее задание назначенный юрист огненных и офис-менеджер в одном лице.
На этих словах мой телохранитель отчего-то стал скучным и задумчивым. Знает, чем дело пахнет, не дурак небось!
– Потому как это, – указала Лёна на внушительную папку, – всего лишь косвенные улики. – С тоской вздохнула и скривилась, словно ей подсунули лимон вместо яблока. – Для высшего суда их, сама понимаешь, недостаточно.
– Понятно, – хмыкнула я. Подумала еще немного и повернулась к Диего: – Будем вызывать двоих из ларца!
– О боже, Мария, ты просто зверь! – закатил глаза мужчина, хотя идея ему явно понравилась. Хитро улыбаясь, спросил: – Может, обойдемся банальным погромом? Нельзя так издеваться над людьми! Я Женевскую конвенцию читал…
– Они им тоже почитают, – терпеливо заверила его я. – На ночь. Вслух и с выражением.
– Лучше сразу прибей гадов, – посоветовал Диего, передергивая широкими плечами. – Милосердие не чуждо даже тебе.
– Приятно слышать, – улыбнулась я. Нависла над бодигардом: – Звони!
Глава 3
Берегите мужчин! Это исчезающая разновидность человека.
Диего достал свой телефон и потыкал пальцем в кнопки, посылая эсэмэску.
– Готово, – недовольно пробурчал мужчина. – И все же я настаиваю…
– Ты че, своих не узнал? – раздалось за дверью мелодичное сопрано. – Глаза протри, жертва офисной удавки!
– Хулиганка! – парировал мужской голос. – А если я тебя привлеку за оскорбление словом?
– Давай лучше за оскорбление действием? – последовало встречное предложение. В нем такая надежда!
Дверь открылась, и в кабинет вошла девушка-готка. Среднего роста, чуть полноватая, что подчеркивали облегающий кожаный корсет и суперкороткая юбка. Высокие сапоги на головокружительных металлических шпильках бряцали цепочками в такт шагам.
– Всем полной луны! – поздоровалась гостья, поправляя шляпу с высокой тульей. Густая черная вуаль прикрывала намарафеченное до состояния штукатурки миловидное округлое девичье личико. Готка плюхнулась в кресло и закинула ногу на ногу, сверкнув сетчатыми колготками, сложила затянутые в длинные перчатки миниатюрные руки и уставилась на нас в ожидании. – Зачем ты звал меня, старик?
– Я звал тебя, коль не во гнев, чтоб помогла ты мне поднять мою вязанку, – прошипел Диего, выбрав цитату из той же басни.
– Привет, Марика! – улыбнулась я. – А где Сапфира?
– Она вне стен обители сей светлой паркует к стенке вашего нахала, – пояснила Марика, приветственно кивая.