– Вперед, оба! Ну, быстро!
Когда они пересекли порог двери, Пис казался еще меньше ростом, а что касается Мефисто, то у него был вид фокусника, превратившего золото в олово и не сумевшего произвести обратную операцию.
Вскоре Полник вернулся.
– Они в котельной, – доложил он и бросил ключи на письменный стол. – Боже мой! Я снимаю перед вами шляпу, лейтенант! Тонкая работа! Сказать по правде, я даже не заметил этого бриллиантового ожерелья.
– В данном случае объяснение очень простое и вам нет необходимости раскланиваться.
– Объяснение?
– Никакого ожерелья не было.
6
Кэролайн Партингтон одарила меня улыбкой, способной растопить и статую.
– Тысячу благодарностей, лейтенант! Я все спрашивала себя, куда же они пропали? Можно случайно потерять одну серьгу, но сразу две! Где вы их подобрали?
– Да, где-то там… скажите, они ведь дорогие?
Она небрежно повела плечиками.
– Наверное, около пяти кусков. Их мне подарил папа на последний день рождения.
Я заметил, что она успела переменить платье после нашей последней встречи. Платье из серой шерсти облегало ее тело так же, как раньше эта шерсть облегала баранов.
– Вы знала Джоан Крег и Нэнси Риттер?
– Разумеется, Нэнси была моей ближайшей подругой.
– Вы можете представить себе причину, по которой ее могли убить?
Это был стандартный вопрос, и на этот раз я не ожидал ничего, кроме отрицательного ответа.
– Я могу назвать около дюжины причин, – кокетливо улыбнулась Кэролайн. – Бывали дни, когда я, сейчас спокойно разговаривающей с вами, могла бы убить одну или другую подругу.
– Почему?
– Вы так наивны, лейтенант, – небрежно проговорила она. – Этот дом – настоящий гарем, в котором лишь четверо мужчин. Профессору Колеману более шестидесяти лет. Он вне игры. Итак, пирог, который мы делим, состоит из троих. Даже меньше. Лапу сорок пять лет, и у него ревнивая жена, поэтому остаются двое. Двое мужчин на пятьдесят, свободных в обращении девиц, которые заняты лишь частными уроками. Вы представляете себе создавшуюся ситуацию?
– Я не рассматривал это дело под таким углом зрения. Но, думаю, что только Пирс является существом, о котором мечтают все дамы.
– Да, о Пирсе мечтают многие, но и о Диксе тоже.
– Вы смеетесь?
– Лейтенант, не будьте глупы! Все горлицы воркуют возле Дикса. Вероятно, он будит материнские инстинкты, но факт остается фактом – он имеет успех.
– И вы сказали, что по этой причине способны убить подругу?
– Совершенно верно, ужасная конкуренция.
– Когда та получает билет?
– Что?
– Приглашение на свидание, если вам непонятно. Вы, что, не знаете английского?
– А…
– Вы напоминаете мою бабушку, лейтенант! Постарайтесь вспомнить язык вашей юности, чтобы вас можно было понять.
– Я чувствую, что, вероятно, довольно скоро окажусь среди сумасшедших.
– Вы просто прелесть, лейтенант! Я не хочу, чтобы вы пускали слюни в сумасшедшем доме. И я сделаю что угодно, чтобы помочь вам.
– Благодарю за комплимент, но вы опять напомнили мне, что я развалина.
– Однако вы смотритесь хорошо, на тридцать, – честно призналась она, – и у вас прекрасные возможности.
– У меня скрытые возможности и способности. Парик хорошо маскирует лысину. И, если вы захотите посмотреть вблизи мои зубы, я их выну, чтобы показать вам.
– Тем не менее, вы меня покорили, – с нежностью промолвила Кафолии.
После этих слов я закурил сигарету и наполнил свои старые легкие дымом, спрашивая себя, не достаточно ли я созрел, чтобы купить надгробный камень.
– Я прошу вас, – осторожно произнес я, – не будем отвлекаться от основной темы. Этой ночью мне еще предстоит поговорить с таким количеством людей! Будем придерживаться фактов.
– Ладно, лейтенант, пока не буду вас соблазнять. Я говорила, что мы рвали на части этих двух мужчин. И, поверьте, в подобном курятнике наши чувства многократно усиливались.