- Сумасшедший! - со злостью выругался лифтер. - Какой может быть на тротуаре горный ветер? Погаси костер!
- Для тротуара горы - вот эти высокие дома. Ты никогда не испытывал их тяжести на своей груди? Не заставляй меня гасить костер, наоборот, заставь разжечь его ярче!
- Фу ты, сумасшедший, болтает бог знает что! - Лифтер сложил свою постель и унес ее в дом. Было еще так рано, что никому не хотелось поднимать шум, спорить с сумасшедшим стариком.
Тарна, расчесывая волосы, напевала песню. Глаза ее закрылись, она погрузилась в воспоминания, как вдруг чья-то рука опустилась ей на плечо. Перед ней стояла Кусум с побледневшим лицом и трясущимися губами. Глаза ее были полны слез.
- Вставай! Он зовет тебя.
- Кто?
- Рагхья, которого мы встретили.
- Ну и пусть себе зовет, почему я должна идти?
- Тебе придется пойти! Он - босс.
- Босс?
- Да, мы все так называем его. Он - наш босс.
- Что же мне делать?
- Придется пойти. Когда-то и я была вынуждена пойти к нему, как ты.
Кусум присела рядом.
- Так уж заведено: однажды женщину лишает невинности или ее муж, или какой-нибудь бандит, или хозяин, а когда и коварный человек, прикинувшийся влюбленным.
- И ты, Кусум!.. И ты!.. - вся дрожа, сказала Тарна.
- Никто не сможет жить на этом тротуаре, не подчиняясь боссу.
- Тогда нужно уйти на другой тротуар.
- Там тоже есть свой босс. Я знаю девушек с других тротуаров. Боссы есть повсюду, от них нигде не спасешься.
- Вышла бы замуж.
- А что это даст? Все равно жить придется здесь же. Снять комнату в Бомбее стоит тысячи, а я зарабатываю двадцать четыре рупии в месяц. Где мне взять тысячи, чтобы сохранить свою честь?
- Значит, лучше жить на тротуаре, платить Рагхье налог по пайсе за ночь и… и… иногда еще и другой налог?
Кусум спрятала лицо в ладонях и зарыдала.
- Я не пойду! - решительно заявила Тарна.
- Тебе не нужно идти, я сам поговорю с ним, - вмешался в разговор Раджу.
Тарна вздрогнула. Позади них стояли Раджу и Лакшман. Раджу вынул из-за пояса нож.
- Останови его, Рагхья убьет Раджу. Он ждет тебя на углу, на веранде, - сказала Кусум Тарне.
Лакшман пытался удержать юношу, но тот решительно отстранил его.
Рагхья, заметив в руках Раджу нож, вытащил свой. Разговаривать было бессмысленно. По телу Рагхьи прошла волна, он весь сжался, каждый его мускул был напряжен. Давно никто не осмеливался драться с ним, никто не смел ослушаться его приказа, поэтому он был доволен - ему представился случай показать еще раз свою силу.
Сверкающие в темноте глаза Рагхьи напоминали Раджу горящие угольки.
- Откуда ты пришел? - приближаясь к Раджу, спросил Рагхья.
- Из Патханкота.
- Собираешься живым туда вернуться? - делая выпад, продолжал допрос Рагхья.
Раджу отбил удар. Рагхья отступил на шаг.
- Ага, ты немного умеешь драться на ножах, но совсем чуть-чуть.
Рагхья прыгнул с быстротой молнии и снова сделал выпад. Раджу отбил и второй удар.
- Очень хорошо! Очень хорошо! Жизнь в тебе есть. Когда приехал в Бомбей?
- Два месяца назад.
- Где жил раньше?
- В шайке Камара.
Рагхья крутился вокруг Раджу, выжидая момента, чтобы напасть на него, но и Раджу не зевал. Оба не сводили друг с друга глаз, кружились, перебрасываясь отрывистыми фразами.
- О-о! В шайке Камара?
Едва произнеся эти слова, Рагхья бросился на Раджу. Нож скользнул о нож, в темноте вспыхнули искры. Вцепившись друг в друга, оба покраснели от напряжения, но ни один не двинулся с места. Раджу не хотелось пускать в ход свой острый нож. Он так сжал Рагхью, что тот, застонав, опустился на землю, словно растаял в воздухе.
- Ты хитер, но я все-таки испробую твоей крови, - проговорил он сквозь зубы. - Давно я никого не убивал.
- Но я не хочу драться.
- Почему?
- Раньше я был в шайке Камара, но теперь могу перейти в твою.
- Что ты хочешь за это?
- Пять рупий в день, так мне платил Камар.
- "Бомбей сентрал" - район проституток, а кроме того, там много наивных пассажиров, поэтому и заработки больше. - Раджу сделал выпад, но Рагхья успел увернуться. Оба уже начинали задыхаться. - Я буду платить две рупии, - стиснув зубы, продолжал Рагхья.
- Нет! - снова нападая на него, ответил Раджу.
- Хорошо, три.
- Идет, но Тарна ничего не должна знать.
- Кто такая Тарна?
- Та самая девушка, которую ты звал. Я женюсь на ней, поэтому согласен на три рупии, но обещай не трогать ее. Если принимаешь это условие, то по рукам, с сегодняшнего дня я - твой раб.
- Идет! Ты хорошо дерешься на ножах. Я с твоей помощью отвоюю еще две улицы.
Вдруг рука Раджу разжалась, нож выпал, и он остался перед Рагхьей безоружным. По законам бандитов Рагхья мог убить Раджу, но парень понравился ему. Ухмыльнувшись, он спрятал нож в карман.
- Каждый день жди меня в чайной у кинотеатра "Ригл" в десять утра. Держи три рупии.
Раджу спрятал деньги. Уже рассветало.
Дхарм Радж снял черную бабочку и бросил в костер:
- Пропала моя честь! - Затем снял рваную рубашку и тоже бросил в огонь: - Пропала и моя жизнь!
Пламя погасло. Сумасшедший стал кружиться вокруг костра, пританцовывая. Когда Раджу проходил мимо него, рубашка уже истлела, огонь погас совсем, а голый Дхарм Радж сидел у костра, как йог, осыпанный горячим пеплом. На голове его красовалась европейская шляпа.
Увидев Раджу живым и невредимым, Лакшман удивился:
- Рагхья отпустил тебя?
- Да.
- Почему?
- Жаль стало.
- Жаль?
- Да. "Ты, - говорит, - чужеземец. Я ничего не сделаю плохого ни тебе, ни Тарне".
Кусум отняла руки от своего заплаканного лица и сказала:
- Удивительно, просто удивительно! Мне даже не верится.
- Не верится, так спроси самого Рагхью, - смеясь, ответил Раджу. - Ну, я иду на работу, Тарна.
- Иди, иди, - радостно отозвалась та. - Смотри, уже совсем рассвело.
Кусум и ее мать тоже стали собираться.
- Прабхакар еще спит, - обратилась мать Кусум к Тарне. - Когда он проснется, напои его чаем. Вот тебе деньги.
- Я поспрашиваю, найдем где-нибудь и тебе работу. На нас, судомоек, всегда есть спрос, - добавила Кусум.
Тарна ничего не ответила.
Прабхакар спокойно спал. Луч солнца, отражаясь в окне, падал ему на лицо. Тарна загородила собой луч, чтобы мальчик не проснулся.
Шестилетний Прабхакар спокойно спит на камнях тротуара. Его голые ножки черны от загара и грязи, но крепки. Сколько на них следов от ушибов и ран. Губы то улыбаются, то что-то шепчут во сне.
Кусум с матерью вернулась с работы в полдень. Прабхакар, подкрепившись чашкой чая и кусочком сахарного тростника, уже бегал с ребятами, громко выкрикивая что-то. Вдруг он увидел Джонса, мальчика из соседнего дома, возвращавшегося из школы. Джонс был англо-индиец, он ходил в школу, всегда был чисто и хорошо одет, и Прабхакар ненавидел его. Едва заметив Прабхакара, Джонс побледнел, потому что отлично помнил, как тот его однажды отделал. Отец Джонса пришел тогда к Лакшману жаловаться и даже с пистолетом в руке угрожал ему. Лакшман потом сильно избил сына. С тех пор Прабхакар не трогал Джонса, но всячески давал ему понять, что хотя тот из большого и красивого дома, мальчишка с тротуара может дать ему тумака. Вот почему, завидев Джонса, Прабхакар засиял от удовольствия, а тот побледнел и, потупив глаза, шел, испуганно сжавшись. Прабхакар двинулся ему навстречу и преградил путь. На лице Джонса появилась слабая, испуганная улыбка.
- Good morning, - произнес он дрожащими губами. Прабхакар скорчил рожу, выкрикнул: "Пшел! Пшел!" - и, довольный, смеясь, убежал.
Глаза Джонса наполнились слезами. Так повторялось каждый раз. Он все время просил мать:
- Мама, давай переедем на такую улицу, где совсем нет тротуара.
А она в ответ смеялась:
- Как же это может быть, сынок? Там, где есть высокие и большие дома, тротуары всегда бывают.
Кусум разогрела вчерашний соус, достала из какой-то грязной тряпки заплесневелый хлеб и позвала мать и Тарну. Втроем они принялись за еду. Помыв котелок и глиняные чашки, они сложили всю посуду у постели рядом с лавкой зеленщика и уселись с шитьем, коротая время в болтовне. Кусум чинила блузку, мать латала свое сари.
Нещадно палило солнце, тротуар был совсем безлюден, словно здесь никто никогда и не жил.
- На третьей улице в доме "Чанд махал" живет одинокая женщина. Ей нужна судомойка. Дела там будет немного. Я тебя сведу туда вечером, - проворно работая иглой, сказала Кусум Тарне.
- А сколько она будет платить? - поинтересовалась мать.
- Как все - от двенадцати до пятнадцати рупий.
Тарна ничего не ответила.
Вечером, вернувшись с работы, Кусум и ее мать принялись готовить пищу за лавкой зеленщика. Тарна помогала им. Они готовили только по вечерам и часть приготовленного оставляли на утро. Многие жители тротуаров и совсем не готовили - питались в дешевых харчевнях.
- И что это за наказание! - раздраженно ворчала мать Кусум. - Целый день работаешь в чужих домах, а вечером еще и себе готовить надо.
- Канта - счастливая, - сказала Кусум, - ей не приходится готовить.
- Почему? - спросила Тарна.
- Ее муж готовит.
- Муж? Боже мой! Как же это так?
- А что особенного? Канта работает на фабрике, а муж готовит пищу.
- А почему муж не работает?