* * *
Его машина просто огромная, а сам Дикон пахнет мятой. Он ничего не говорит, и мою грудь распирает от напряжения. Это ошибка? Он не похож на серийного убийцу, но, возможно, он и не заинтересован во мне. Эрл хорош для траха в трудную минуту, и это лучше, чем ничего.
- Имя есть? - спрашиваю я, пытаясь застегнуть блузку.
- Да.
- Меня зовут Фиона.
- Я это уже понял, - он слегка поворачивает голову. - Я - Дикон, - его взгляд скользит по моим голым сиськам, но потом он отворачивается к дороге.
- Мне застегнуться?
- Да.
Пальцы трясутся, пока я застёгиваю пуговицы. Не такого ответа я ожидала, и мне вдруг становится стыдно. Но, когда замечаю, с какой силой он сжимает руль руками, мои соски напрягаются, а кольца пирсинга трутся о ткань блузки.
- Так что, - начинаю я, - куда мы едем?
- Подальше от бешеных папарацци, - Дикон останавливается на красный свет и поворачивается ко мне всем корпусом. - Как ты живёшь? Все эти люди вьются вокруг тебя постоянно?
Я пожимаю плечами.
- Сначала меня расстраивало их непонимание и то, что они напечатали фото, на которых я целуюсь с Брентом Огилвом, хотя на самом деле встречалась с Джеральдом. Это было паршиво. Но в итоге Джеральд оказался уёбком, поэтому они сделали мне одолжение.
Я не хочу говорить о папарацци. Но хочу этого мужчину, сидящего перед мной. Кладу руку на его бедро и скольжу пальцами к паху. Всё его тело напрягается. Дикон берёт мою руку в свою и убирает на мои колени.
- Ты гей? - спрашиваю я.
- Нет.
- Слушай, если ты не хочешь этого, не беда. Просто высади меня.
- Расслабься, - отвечает он, сжимая мою руку перед тем, как отпустить.
Мне становится некомфортно и грустно. Автомобиль теперь кажется таким маленьким, и этот человек выкачивает из него весь воздух, создавая вакуум, и своим присутствием как будто вытесняет меня. Внезапно понимаю, что не хочу заниматься сексом вообще. Ни с ним, ни с кем-либо ещё. Я просто хочу почувствовать, что у меня снова всё под контролем.
Открываю дверь настолько, чтобы свет от окружающих нас машин проник внутрь. Мы едем небыстро, и я знаю, что он нарочно замедляется. Но не высаживает меня. А наклоняется ко мне и тянет ремень безопасности через моё тело. Его мятный запах смешивается с ароматом сандалового дерева, заставляя меня хотеть, чтобы он оказался во мне, но я по-прежнему желаю выбраться нахрен из этой грёбаной машины.
Щелчок.
Он застёгивает ремень безопасности.
- Ты в районе художников. Уже поздно, и вокруг полно пьяных. Нет необходимости рисковать зря.
Я в ярости. На самом деле. Потому что он прав.
Мы проезжаем несколько кварталов, и всё это время я смотрю на него. Не испытываю к нему ненависти, но он привлекает меня, и в своей злости я снова хочу трахнуть его. Чувствую пульсацию между ног, вспоминая дерьмо, которое хочу забыть: тот крышесносный поцелуй и себя на пассажирском сидении в нескольких миллиметрах от киски мёртвой девушки, всё ещё пахнущей сексом.
Я не думаю об этом.
Не думаю об этом.
"Фиона, хочешь остановиться? Ты плачешь".
Говорю что-то. Что-то о том, что Пинкертон никогда не подводил в те моменты, когда Аманда была за рулём. И нет, я, блядь не хочу останавливаться. Хочу вспомнить Дикона таким же понятным и прекрасным. Что-то о том, как он пахнет, или о том, из какой ткани сшит его пиджак. Что-то о его руках. То, как они неподвижны, когда он спокоен. Я забыла это.
Чувствую пальцы Эллиота на моём запястье и сквозь мягкую завесу слышу его голос: "Ладно. Ты начинаешь путать вещи. Аманда Вестин умерла после того, как ты встретила Дикона. Тебе не стоит думать об инциденте, если не хочешь. Контроль по-прежнему у тебя".
Дикон поворачивает направо, а потом ещё раз направо к складу, подъездная дорожка к которому засыпана гравием. Мы находимся на неосвещённой аллее в центре города. Он включает свет в машине.
- Итак, - произношу я, - чего ты хочешь? Собираешься связать меня и убить?
Мужчина начинает громко смеяться, и моя злость рассеивается.
- Предполагаю, это был не твой бойфренд.
Пожимаю плечами:
- Всего лишь развлечение на вечер четверга.
Отстёгиваю ремень безопасности, чтобы посмотреть, отпустит ли он меня. Он сидит неподвижно, даже не пытаясь повторно меня пристегнуть. Я поворачиваюсь, встаю коленом на тёплую кожу и разворачиваюсь спиной к панели управления, таким образом я получу лучший вид для осмотра этого мужчины. Его щетина только-только появляется. Волевой подбородок. Тёмные волосы. Синие глаза с полыхающим в них огнём.
Знаю, что он видит мои сиськи через блузку. Я довольно-таки часто хожу без лифчика, потому что у меня маленький размер. Что-то среднее между первым и вторым. Возможно, один с половиной. Соски светло-розового цвета уже торчат, возбуждаясь от его взгляда.
- Нравится то, что видишь? - спрашиваю я.
- Да, довольно неплохо. Всегда бродишь полуголой?
- Только когда преследую красивых мужчин, увиденных в туалете.
- И зачем ты это делаешь?
- Импульс. Инстинкт. Я всегда так делаю.
- Ты очень красивая, - произносит он.
- Спасибо, милый. Тебе не нужно льстить, чтобы забраться мне под юбку.
- Я всё ещё пытаюсь понять, стоит ли это того.
- О, я обещаю… - тянусь, чтобы коснуться его, но он перехватывает моё запястье.
- Положи их позади себя. На панель управления.
Оу. Властный.
- Ты заходил в туалет. Все ещё хочешь писать?
- Я в порядке.
- Аа… Хм. Не знаю, что у тебя на уме, но я уже делала это.
- Ты позволяла кому-то помочиться на тебя?
- Либо ты, либо на тебя.
- И как это?
Я пожимаю плечами, не убирая рук с панели управления.
- Поставила галочку в списке "больше не повторять".
Дикон молчит мгновение, а потом раздаётся настолько глубокий смех, что я вижу, как двигается его грудь. И не могу сдержать улыбку. Он удовлетворён, и это кое-что значит для меня.
- Сколько тебе лет? - спрашивает он.
- Достаточно, - он недоволен моим ответом, поэтому хватает мою сумочку. - ЭЙ!
- Руки на панель! - произносит он, продолжая рыться в ней.
Отбрасывает упаковку с противозачаточными таблетками и достаёт мой кошелёк. Мне становится не по себе, словно сестра Элизабет стоит надо мной с салфеткой, собираясь забрать жвачку у меня изо рта.
- Это твой заёб? - спрашиваю я. - Рыться в сумочках девушек?
Дикон открывает кошелёк.
- По-моему, ты совсем не против, чтобы я воспользовался твоим телом, но не хочешь, чтобы залез в твой кошелёк? Не знаю, в чём разница - в культурных или человеческих ценностях - но факт остаётся фактом: я не собираюсь садиться в тюрьму, если ты не возражаешь, - он перебирает каждую стодолларовую купюру, прежде чем добирается до отделения с карточками. На краю чёрной карты Американ Экспресс всё ещё остался след от белого порошка. Мужчина находит моё водительское удостоверение и достаёт его из кошелька. - Двадцать два.
- Родилась в день Сурка.
Прячет удостоверение обратно и кладёт кошелёк назад в сумочку.
- Что ещё есть в твоём списке? - он отбрасывает сумочку в сторону.
Прикусываю нижнюю губу:
- Попасть в передрягу на аллее в центре города.
- Я о настоящем списке.
В любом другом случае я бы уже перестала париться, но хочу удивить его. Мне просто необходимо ему понравиться.
- Дрессура лошадей для Олимпиады.
- Дрессура? Я думал, ты танцовщица.
- Что это должно означать?
- Я сказал это не для того, чтобы обидеть. У тебя тело гимнастки, но дисциплина пошла бы тебе на пользу и вытащила бы из туалета клуба. Поэтому я склонялся к танцовщице. И не подумал бы о дрессуре, даже если бы знал, что ты участвовала в скачках.
- Я участвовала лишь однажды, в Стенфорде на арабском скаковом жеребце. Мы участвовали в соревнованиях за кубок Святого Джорджа.
Мой ответ является защитой. В нём нет ни капли сексуальности. Мужчина намекает на то, что я маленькая и никем не контролируемая девочка с плоской грудью и мускулистыми ногами. Обычно подобные заявления от мужчин я встречаю ответными ножами в спину с целью заполучить грязный разговорчик о сексе. Но сейчас мне нужно, чтобы этот мужчина уважал меня.
- На месте, вперёд, шагом, - произносит он, касаясь большим пальцем моей щеки. - Подчинение превыше всего.
- Знаешь, как управлять лошадью?
- Я провёл несколько лет за океаном, общаясь с различными людьми, - поворачиваю голову и обхватываю его палец своими губами, позволяя ему проскользнуть между моих зубов по языку. Он улыбается, когда я отпускаю его. - Буду честен, - произносит он.
- Ага, - я снова набрасываюсь на его палец.
- Я не ищу партнёра по сексу.
- Тогда что ты делал в клубе "Помпеи"? - я засасываю его средний палец и проталкиваю глубоко в своё горло, а пока он скользит по моему языку, наблюдаю, как меняется лицо Дикона. Возможно, он хотел лишь помочь богатенькой девочке, оказавшейся в беде, но с каждой секундой его идеи о том, что с ней делать, раздвигают все границы. Я вижу это по его жадным увлажнившимся пальцам и расширенным зрачкам.
- Встреча с владельцем клуба. Мы планируем мероприятие, - говорит он.
- Какое мероприятие?
- Такое, которым ты сможешь насладиться.