- Это, как и в притче - верно только наполовину. Вся соль в том, чтобы не уйти, как неудачливый монах за горизонт, а объединить обе мудрости.
- И как это сделать? Если бы я переехала к тебе, то стала бы жить в вечном кошмаре от перспективы потерять тебя. А так, я как и эти люди не имею надежных стен, всего боюсь и утешаюсь только нашими встречами?
Он задумчиво смотрел на меня, а я продолжала рассуждать:
- Но ты не уйдешь, как эти горе-мудрецы, по пыльной дороге. В конце концов, ты найдешь для меня выход из создавшегося положения. Ведь так?
Он улыбнулся и подошел к окну:
- Да. Однажды.
* 2 *
Сегодня я снова решила заглянуть к нему на пару часов, поскольку вчера осталась недовольна нашей беседой, и мне хотелось прояснить что-то недоговоренное.
Почему всегда в конце наших встреч он выстраивает между нами великую стену изо льда и камня? Почему мы не можем просто быть вместе? Здесь таилась какая-то загадка, ребус, который надо было решить во что бы то ни стало.
Он жил в старинном девятиэтажном доме, слегка потерявшем былую красоту, но трепетно хранившем в себе память о многих тревожных временах и знаменитых датах. Я подошла к знакомому подъезду, утопающему в желто-зеленых кронах акаций, в тени которых возле витой чугунной ограды стоял автомобиль цвета мокрого асфальта . "Значит, он уже дома" - подумала я и потянула сверкающую полированной латунью ручку двери.
На последний этаж нужно было подниматься на лифте, подвешенном между пролетами за загородками из плетеной стальной паутины. Лифт двигался торжественно и шумно, неся ввысь свою кабину красного дерева, как будто он стремился подняться на небеса.
Выйдя на лестничную клетку, я оказалась перед знакомой дверью с витым медным номером "27" и старинным поворачивающимся звонком. Спустя минуту после мелодичной трели он отворил дверь:
- Я думал, ты сегодня не придешь, - его голос звучал немного взволновано.
- Переживал?
- Да.
- А я пришла. Ты же знаешь, без тебя все лишается смысла.
- Пойдем на балкон, - сказал он, пропуская меня в прихожую. - Сегодня очень теплый вечер. Можно посидеть в твоих любимых креслах.
Мы прошли сквозь гостиную, и я обратила внимание на пепельницу в форме венка из листьев аканта , которая была полна. "Значит, он действительно начал волноваться, что я не приду", - подумала я. Это было приятно.
- Я хотел бы продолжить вчерашний разговор, - сказал он и протянул мне какой-то красиво запакованный сверток. - Это тебе. Небольшой сувенир.
- Спасибо. А что это?
- Посмотри. Это так… Просто безделушка, чтобы не было страшно.
Я развернула оберточную бумагу, раскрашенную золотыми якорями, и у меня в руках оказалась небольшая бронзовая статуэтка тонкой старинной работы, представляющая собой трехмачтовый парусник, украшенный щитами с изображениями быков и дельфинов .
- Спасибо.
- Не за что. Считай, что это просто амулет. Я раздобыл его у одного адепта тайных наук, который в перерывах между поисками философского камня приторговывает антиквариатом.
Я поставила статуэтку на стол и, устроившись поудобней в кресле, стала смотреть на проплывающие над головой замысловатые облака: некоторые из них были похожи на взъерошенные клочья пыльной ваты.
- Что тебя все время беспокоит? - спросил он.
Я так задумалась, что вздрогнула от его голоса.
- Не знаю. Какой-то страх, как у твоих "друзей" из вчерашней притчи. Как будто мне угрожало что-то, но я никак не могу вспомнить что именно. Какие-то неясные мысли - почти воспоминания о местах и событиях, которые происходили не со мной.
- А с кем?
- С кем-то, кто жил в другие времена и в других странах…
- И там все только плохо и страшно? - он говорил так, как будто уже заранее знал все, что я отвечу.
- Нет, вовсе нет, - я мечтательно улыбнулась. - Меня тянет туда как путешественника, который оставил свой дом за океаном и мечтает о возвращении. Порой бывает такое чувство, что я живу здесь не вся, а только наполовину, как будто бы часть меня навсегда оставлена в прошлом. И от этого окружающая действительность становится неполноценной, и как будто обкраденной.
- А ты кому-нибудь рассказывала об этом?
- Да, но, как правило, люди этого не понимают, говорят, что жить надо в настоящем. А как это сделать, да и надо ли?
- Конечно надо. Но не все так просто, как им кажется. Дело в том, что ты частично помнишь свои прошлые жизни.
Я удивленно посмотрела на него:
- Ты так думаешь?
- Да. Но ты должна их вспомнить полностью - шаг за шагом, век за веком, - чтобы знать, кто ты на самом деле и откуда пришла, - он улыбнулся. - Тогда ты сможешь увидеть, где и кем были рождены твои страхи, почему тот или иной человек играет в твоей жизни именно такую роль, каковы в конечном счете твои истинные привязанности и антипатии. Ведь очень многое, что для тебя на самом деле важно, остается скрыто в твоих собственных, глубоко затаенных мыслях.
- Знаешь, одно время я не верила в теорию реинкарнации, но в последствии, когда перед моими глазами, как проблески молнии, стали вспыхивать картины концлагерей с колючей проволокой, деревянных вагонов, заполненных пленными, разрушенных деревень или, наоборот, белых дворцов на берегах неизвестных морей, я стала склоняться к мнению, что это не такая уж безумная идея - верить в переселение душ.
Он встал и набросил мне на ноги мягкий плед в черно-красную клетку :
- Я боюсь, что ты замерзнешь.
- Спасибо, это очень кстати, - я зябко поежилась в ответ.
Он снова сел в кресло и ненадолго задумался. Я молча разглядывала правильные черты его лица и пыталась догадаться, о чем он размышляет.
- Мне вспомнился один древний корейский афоризм по поводу странствий души, - сказал он и протянул мне чашку с чаем. - В те времена, когда буддизм и конфуцианство еще не приобрели в Корее такого сильного влияния как впоследствии, на островах южного побережья появилась легенда о некоем путешественнике, который говорил о странных вещах. Видимо он был выходец из Индии или просто прогрессивный по тем временам человек. Так вот, его любимым изречением было следующее: "Когда сильный ветер острова Чечжу приносит ко мне запахи чужих путей, я вдыхаю эти ароматы и сливаюсь с ними. Все приходит из прошлого и возвращается к прошлому. Дороги вышли из одного истока и вернулись ко мне, потому что прежний исток - это тоже я. Ты начал свой путь тысячу лет назад, но он еще не закончен. Никогда не забывай, откуда ты идешь".
- Мне это понравилось, я только не совсем поняла, почему там сказано про несколько дорог. Выходит, что у человека за все время его существования может быть несколько путей?
- Нет, немного не так - один путь, начатый тобой очень давно, складывается как мозаика из небольших дорог длинною в жизнь, а каждая из них, в свою очередь - еще из множества небольших тропинок. Однако все эти дороги неизменно ведут тебя к одной цели…
- К какой?
Едва заметная улыбка пробежала по его губам:
- Тебе еще предстоит это узнать… В самом конце твоего собственного пути.
- В конце пути? - я саркастически усмехнулась. - Иногда мне кажется, что я до него никогда не дойду.
Он провел рукой по моим волосам:
- Так не бывает. У каждой дороги есть начало и конец, даже если эта дорога ведет к пропасти.
- Утешил! - засмеялась я и, подойдя к перилам, продолжила. - Однако, как это было бы прекрасно - увидеть мир таким, каким он был, например лет восемьсот назад, во времена доблестных рыцарей и лирических менестрелей. "Там воздух был свеж, а души прозрачны…". Интересно, как я буду это вспоминать? Ты подвергнешь меня гипнозу?
Он неслышно подошел ко мне и обнял: