Джек двигается во мне неспешно, словно пытается продлить удовольствие подольше. Он сосредоточен на своих действиях, скорее всего внутренне обдумывая что-то, но я также пытаясь запомнить каждое его движение, каждое слово, каждую черточку. Я полностью сосредоточилась на том, как приятно ощущается его загорелая кожа под мои прикосновения, на его стонах, что раздаются в моих ушах, насколько его бедра подтянутые и мускулистые, когда он подается навстречу новым толчкам.
Я тщательно слушаю, что говорит Джек, прислушиваюсь к каждому его слову, потому что он любит говорить во время секса. В основном он поддразнивает меня грязными словечками, разжигая мою страсть сильнее. Но сегодня его слова более романтичные. Он говорит мне, насколько я прекрасна, и как ему повезло, что жизнь преподнесла ему такой подарок, познакомив нас и дав нам шанс узнать друг друга получше. Он также упоминает, что я самая потрясающая из всех, с кем он был знаком и встречался до меня, и как он ненавидит завтра, что приближается с каждой следующей секундой, потому что оно отнимает у нас шанс быть вместе.
Эти слова вселяют в меня надежду. Может, что-то у нас и получится. Мое сердце лишь чувствует еще большую растерянность с каждым следующим словом, что он говорит мне, и каждым следующим толчком, которым он пронзает мое тело.
Когда мы позволяем страсти немного поутихнуть, Джек оборачивает свои крепкие руки вокруг моего расслабленного тела и заключает меня в объятия, и так мы лежим в течение некоторого времени. Я так жду, каждую секунду думаю, что вот-вот он что-то скажет, что немного успокоит меня, но, по-видимому, ему нравится лежать в такой тишине.
С другой стороны, я не могу так просто лежать и молчать, потому что чувствую, что наше время стремительно уходит, как песчинки в песочных часах, и с каждой следующей минутой я теряю его.
Одри говорила мне, что это всего лишь интрижка, мимолетный секс, что я должна принять этот факт и отпустить его. Джек сказал мне, что это не просто секс. Но я не могу, не желаю принимать слова Одри, мне необходимо разобраться и узнать, может ли у нас быть нечто большее.
- Джек?
- Хммм, - говорит он сонно
- Как ты думаешь, у нас может получиться что-нибудь, когда ты вернешься из Афганистана? Может, мы могли бы продолжить встречаться?
Он не отвечает мне сразу, а думает, мое сердце потихоньку начинает пропускать удары и словно падает к ногам, разбиваясь на миллион осколков. Я была настолько глупа, что придумала себе, что между нами может быть нечто большее чем то, что предлагала прошедшая неделя. Я не могу сдержаться и чувствую подступающие слезы, одинокая слезинка срывает и катится по щеке. Господи, как я сейчас благодарна, что он не может видеть моего лица
- Хоуп, - говорит он, и его голос звучит неуверенно, даже почти обречено.
- Нет, давай забудем, - поспешно перебиваю я. - Это было так глупо. Просто давай забудем, что я вообще упомянула это.
Джек мгновенно отстраняется, сжимая меня в объятиях, сейчас он может видеть мое лицо, и поэтому я начинаю быстро моргать, в надежде, что смогу скрыть стоящие в глазах слезы.
- Нет, я не собираюсь этого забывать. Я собирался ответить: "Да, естественно, это даже не обсуждается, я хочу встречаться с тобой, когда вернусь".
Переполняющее меня чувство радости омывает мое тело.
- Правда?
Джек нежно улыбается мне, но в глубине глаз стоит печаль.
- Конечно, да!
Я приподнимаюсь и крепко обнимаю его за шею. Утыкаясь в его теплую шею, я будто нуждаюсь в успокоение, в том, что могут дать его объятия, но я снова чувствую всплеск беспокойства, что раздается у меня в груди, но пресекаю это чувство. Ведь все хорошо, правда? Я бормочу скороговоркой:
- Я так счастлива. Мы обязательно будем общаться, пока тебя не будет здесь. Я буду писать тебе письма каждый день, я не думаю, что там у тебя будет постоянный доступ к интернет-почте. И я могу присылать тебе посылки. Ты мне скажешь, что любишь, и я все пришлю, ты можешь рассказать мне в письмах больше о своей жизни там. И время пройдет незаметно, ты вернешься быстро....
- Хоуп, стой. Прекрати. Просто послушай меня. - Джек убирает мои руки от его шеи и его голос… он пугает меня. Он присаживается в кровати, опираясь спиной на изголовье.
- Что-то не так? Что случилось?
Джек берет мои руки и притягивает их к своему лицу, нежно кладет их к себе на щеки. Делая глубокий вдох, он смотрит на меня, и в его глазах неподдельная печаль.
- Хоуп, я не хочу, чтобы ты писала мне, когда я буду там. Я не буду писать тебе в ответ, не жди.
- Что? - выдавливаю я в замешательстве. - Но… но ты сказал, что тоже хочешь нас, наших отношений.
Джек отводит от меня взгляд и молчит. Не смотря на меня, он тянется к моей руке и крепко сжимает ее. Он поглаживает ее успокаивающими движениями, сосредотачиваясь на своих действиях, и не отводит взгляда от моей руки.
- Я не хочу, чтобы ты ждала меня. Я могу не вернуться и по отношению к тебе, это будет нечестно.
- А разве это не мне решать?
Наконец, он поднимает взгляд серо-голубых глаз, и на этот раз в них полно решимости.
- Нет, Хоуп, это решать мне. Я не могу оставить тебя тут погрязшую в переживаниях обо мне, о моей безопасности. Я не могу заставлять тебя ждать мужчину, который может не вернуться. Я не могу позволить себе так поступить с тобой.
- Бред, - говорю со стальными нотами в голосе.
- Нет, не бред, Хоуп! Это реальная жизнь, и я видел, как чувствуют себя девушки, жены, которые проводили парней, мужей на войну, они подвергаются жесточайшей пытке каждый день. Я знаю не понаслышке, каким может быть горе, насколько это может сломить женщину, когда она теряет человека, которого любит.
- Джек... этого не произ...
- Нет, Хоуп. - Жестко обрывает он меня, я закрываю рот. - Послушай, я видел, как мой приятель уехал на войну, и видел, как его жена, Дженнифер, страдала месяцами, пока его ждала. Я видел страх, беспокойство в ее глазах каждый раз, когда по телевизору говорили о солдатах, которые умерли вследствие военных действий или просто от терактов. Каждый раз, когда раздавался телефонный звонок, я видел застывшее выражение ужаса на ее лице. Но что потрясло меня до глубины души, я видел, как она рухнула на пол, когда она получила новости, что Марка доставят домой в мешке для трупов. Я не хочу никому такого, и для тебя я уж точно не желаю такой судьбы.
Лицо Джека вновь захлестывает волна скорби, когда он окунается в воспоминания. Следующие слова я пытаюсь подобрать более тщательно.
- Я понимаю все, Джек, и это звучит ужасно. Но я точно знаю, смогу справиться.
Джек подвигается ближе ко мне и берет мое лицо в ладони. Он заглядывает мне в глаза, его взгляд блуждает по мне, пока он полностью не убеждается, что завладевает моим полным вниманием.
- Может, да, тебе будет под силу справиться с этим, но я не смогу. Я не желаю волноваться за тебя, мне нужно будет быть полностью сосредоточенным на том, что будет происходить там, а если я буду думать о тебе, как ты, что ты делаешь, с кем ты… как мне выполнять свою работу? Поэтому прости меня, Хоуп. Не обманывайся на мой счет. Я не желаю поддерживать связь и не хочу, чтобы ты продолжала жить дальше нашими воспоминаниями. Оставь все позади. Если я смогу вернуться, то больше всего на свете я захочу увидеть тебя снова.
Я не знаю, что сказать ему. Мне кажется, он ошибается... очень, очень ошибается. Мне кажется, это неправильно, вот так просто судить смогу ли я справиться или нет. Но его слова о том, что если он будет думать обо мне, он не сможет должным образом выполнять свою работу, словно мощный удар в живот.
- Пожалуйста, давай больше не будем говорить об этом сегодня. Я лучше проведу это время, занимаясь с тобой любовью.
Он приникает к моим губам в поцелуе, и он наполнен животным голодом и отчаянием. Я охотно и со страстью отвечаю ему на его поцелуй, но в сознании, я уже строю план, как попытаться поговорить с ним еще раз перед тем, как мы разъедемся. Я не думаю, что оборвать все общение - это решит проблему.
Я усаживаюсь на его бедра и крепко оборачиваю руки вокруг его шеи.
- Хорошо, Джек. Не будем больше терять время на разговоры сегодня. Давай просто покажем друг другу, как мы будем скучать, пока будем в разлуке.
Наши дни.
Я открываю глаза, пытаясь очистить разум от воспоминаний, которые мы создали с Джеком.
Воспоминания, которые я надеюсь, больше не придется прокручивать в своей памяти снова и снова, потому что мы создадим с ним новые, более счастливые.
Размышление о том, как Джек оставил меня год назад, вызывает во мне желание разозлиться и одновременно зарыдать от отчаяния. Я прекрасно понимаю причины его поступка, правда понимаю. Но не согласна с ними и, к слову, полностью я его не послушала.
Я тянусь в сумочку и достаю два конверта. Размещаю их перед собой на барной стойке, я беру один из конвертов, на котором стоит логотип отеля "Мангров Инн", аккуратно отгибая согнутые края, я достаю письмо. Это последние слова Джека, которые он оставил для меня, прежде чем уехал.