Я киваю. Прибывают блинчики с четырьмя видами сиропа, и мы раздумываем, с какого начать. По случаю моего дня рождения официантка приносит мне большой круглый значок с логотипом ресторанчика. Генри и Мария дают слово не сообщать о моем празднике всему персоналу, если я немедленно нацеплю значок. Для таких случаев в заведении предусмотрена музыка – пара аккордеонов. Ситуация постепенно выходит из-под контроля, аккордеоны состязаются между собой, не оставляя никакой надежды на тихий разговор. Прикрепляю значок и гордо демонстрирую свой кусок пирога.
Оказавшись, наконец дома, вновь чувствую легкую тошноту и сонливость. Может, это от разнообразной, плохо совместимой пищи. Перед глазами все плывет, медленно и лениво, как рыбы в аквариуме или юные хоккеисты на катке. Отстегиваю свой значок и прикрепляю его к магниту на холодильнике, теперь у меня целых два украшения. Шарфик от транспортного управления кладу на полку к губкам для мытья посуды. Может, он сгодится и для мытья окон. Эту процедуру я провожу каждые два года или около того, по мере необходимости. Или носить шарфик?
Среди почты нахожу небольшой сверток от отца. Он прислал традиционную открытку с цветочками снаружи, стихами внутри и надписью от руки: "И много-много любви, папа и Софи". Кроме того, они прислали салфеточку с изображением петушка для накрывания тостера. По крайней мере я думаю, что это именно салфеточка для тостера. Она, конечно, кричащего цвета и напоминает о Софи, но будет выглядеть довольно мило на моей кухне, прикрывая соковыжималку. Мой тостер мне нравится без всяких салфеток.
Кто-то стучит в дверь, что удивительно, поскольку со всеми друзьями я сегодня, кажется, уже встретилась.
– Здорово, Холли.
Джош достает из-за спины огромный букет лиловых ирисов.
– Спасибо, Джош. – Этот букет еще больше предыдущего.
Приглашаю Джоша войти.
– Но зачем столько цветов? – Букет такой тяжелый, что я с трудом удерживаю его в руках.
– Ты этого заслуживаешь. С днем рождения.
– Что ж, спасибо.
– А это ведь десятый день рождения с тех пор, как мы познакомились.
Верно, мы встретились, когда мне был двадцать один год. Джош, безусловно, хорошо считает.
– Поэтому у нас с тобой нечто вроде круглой даты, – продолжает Джош, устраиваясь на стуле.
Раздается легкий треск – интересно, он сломал что-нибудь? Впрочем, не важно.
– У нас уже было несколько круглых дат.
– У нас есть общее прошлое, – говорит Джош.
Он почесывает шею слева. Джош всегда так делал, работая над серьезной математической задачей, порой расчесывал шею почти до крови. Кажется, это помогало ему думать. Расслабляясь, я чувствую, что ноги начинают подрагивать и слегка зудеть. Наверное, от сегодняшних приключений или от слишком тесных коньков. Но эту приятную дрожь я, вероятно, буду ощущать всю ночь. Не пойму, почему, зачем и надолго ли пришел Джош, но я рада, что он здесь.
– Я давно хочу с тобой поговорить, – начинает Джош.
– Я заметила, что ты зачастил.
– Я женюсь.
Рассмеявшись, замечаю, что дрожь постепенно проходит, но начинает звенеть в левом ухе.
– Нет, правда, – продолжает Джош. – Ее зовут Лорен. Она моя ассистентка. Мыслит очень конкретно, но способна охватить и целостную картину. Тебе она понравилась бы.
Мне нехорошо, напрасно доела до крошки свой вишневый пирог. Припоминаю, сколько всего умяла, и соображаю, в какой момент следовало бы остановиться. Осознаю, что Джош еще здесь.
– Я удивлена, Джош. Очень. Я… я думала, ты уже остановился… – В голову больше ничего не приходит.
– Надеюсь, вы познакомитесь, – говорит Джош.
Не знаю, заметил ли он мое внезапное недомогание или в данный момент находится на другой планете.
– Я все время об этом думаю, а мы никак не могли поговорить, то есть поговорить о нас, – начинаю я, но мне не удается закончить фразу.
– Мы должны остаться друзьями.
– Не знаю, что сказать. У меня мозги не работают. Пожалуй, для меня это немного чересчур. Поэтому не обижайся, что не поздравляю тебя и не говорю ничего, приличествующего моменту.
Я решила прилечь на диван. Я люблю свой диван. И хотела бы остаться наедине с ним. Уверена, это желание обоюдно.
– Ну что ж. – Джош хочет сменить тему, хотя всерьез к ней и не приступал. – Это твой праздник, ты, наверное, вымоталась за такой длинный день.
А я-то надеялась, что он не заметит. Представляю его девушку, эту Лорен, она-то, конечно, выглядит отдохнувшей в любое время дня и ночи. И одета в красное. Цвета губной помады, которую мама запрещала использовать нам с Джейни.
– Вымоталась, – повторяю я, нежно похлопывая подушки своего дивана.
– Поговорим обо всем в другой раз. Нам о многом надо поговорить. – У Джоша несколько растерянный вид. Да и у меня тоже.
– Надеюсь, у тебя будет еще не меньше сотни дней рождения, – наконец произносит он.
– Не уверена, что выдержу это, если они будут походить на сегодняшний.
Поднимаюсь, провожаю Джоша до двери и понимаю, что не испытываю желания ни заехать ему между глаз, ни выложить все, что думаю о нем и будущем. Его мысли в другом месте, с кем-то другим, кто, возможно, сейчас ждет его. И хотя у меня, кажется, поднимается давление, я все же очень хочу, чтобы Джош сейчас же ушел. Я слишком много фантазировала по поводу наших отношений в течение последних месяцев. Осталось столько недоговоренного, что я заполнила пустоты соблазнительными фантазиями. Или я отождествила себя с героиней романтической комедии, которую мы с Марией смотрели сегодня. Она преодолела долгий путь, до самой Франции, мечтая встретиться со своим парнем, но поняла, что он вовсе не тот, кто ей нужен. Я часто отождествляю себя с персонажами подобных фильмов – в основном романтических. Но у нее-то был парень, а вот Джош уходит. Я отбрасываю волосы назад, как героиня мелодрамы, и гордо выпрямляюсь. Образец обошелся мне в восемь с половиной долларов, но оно того стоило.
– Пока, Джош, – говорю я.
Он обнимает меня. На этот раз никаких поцелуев в щечку, только дружеское объятие. Я воспринимаю его как неожиданный подарок ко дню рождения: он мне несколько не по размеру, но вернуть его невозможно.
Глава 11
НАШИ ТЯЖЕЛЫЕ ВРЕМЕНА
За последнюю неделю я выпросила у Моник еще две книги, так что сейчас вокруг меня на рабочем столе разложены четыре кипы материалов. Спрятавшись от мира за четырьмя стопками бумаги, чувствую себя в безопасности. И нужной. Я нужна моим книгам; без меня они превратятся в бесполезные, лишенные системы груды фотографий. Здесь я могу сосредоточиться на методологии и технологии, не думая о моей настоящей жизни. По крайней мере мне кажется, что могу. Том проходил пару раз мимо, глянул на меня в просвет между стопками бумаги, но ничего не сказал. К счастью, у меня так много работы, что я беру ее на дом время от времени, хотя нам не платят за переработку да и не требуют ничего подобного. Новые книги посвящены дефициту кальция (без картинок) и беременности у коров. Последнюю книжку Моник прозвала "Бесси".
– У тебя книжка о коровах? – жалобно захныкала Нина. – Моя очередная работа о псориазе.
– Недурно.
– Моник считает, что это забавно, и периодически забирает фотографии на пару часов. А я вся чешусь, глядя на них.
Я также начала составлять список для нового конкурса на радио. Нужно записать все песни со словом "милый", которые они транслируют с 9 до 5. Именно так, варианты не учитываются. Через три недели вы отправляете свой список в редакцию. Мне не слишком везет в последнее время, но я не могу придумать, чем еще себя занять.
Около пяти звонит телефон – именно в тот момент, когда начинается следующая песня – а значит, мне придется сверяться со списком Нины, тоже участвующей в конкурсе, как и еще несколько ребят из художественного отдела. Они обычно выпрашивают у нас правильные ответы за маленькие шоколадки, которые выстраивают в шаткие пирамидки по всему отделу. Несколько, раз в год они расстреливают эти пирамидки из духового ружья. Это грандиозное событие. Снимаю наушники и беру трубку.
– Привет, Холли. Это кузина Софи.
В такие моменты вы обычно переспрашиваете "кто?" Никогда не слышала по телефону голос папиной подружки, поэтому не сразу понимаю, кто это. Но по большому счету до конца я этого так и не поняла.
– Привет, – наконец отзываюсь я. – Как хорошо тебя слышно.
Все-таки Софи и папа живут в Хьюстоне, в нескольких тысячах миль отсюда.
– Глупышка, я же здесь, – хихикает Софи.
Непроизвольно оглядываю свою комнатушку, только что не смотрю под стол.
– Где здесь?
– В Нью-Йорке, приехала за покупками. Девушке порой надо оторваться.
– Это точно.
– Так присоединяйся, – предлагает Софи.
– У меня в последнее время очень много работы. – По крайней мере, не лгу.
– И слышать ничего не хочу. Вы, девочки, слишком много работаете. Небольшой перерыв – и мир станет другим.
Возможно, Софи в чем-то права. Какая жуткая мысль.
– Пригласи и Джейни, – продолжает Софи. – Я никогда ее не видела. Ваш отец был бы счастлив, узнав, что я встречалась с вами.
– Ладно, – соглашаюсь я, вспомнив об отце. – Насчет Джейни ничего не обещаю, но, конечно, приглашу ее.
Софи сообщает мне, где остановилась, мы договариваемся о месте встречи. Собираю пару глав книги о коровах, чтобы взять их домой, и замечаю Тома. Он молча проходит мимо с пластиковым броненосцем. Том видел меня, но притворился, что полностью поглощен броненосцем. Потом он все же обращает на меня внимание.
– Новая книга о млекопитающих? – интересуюсь я, кивая на игрушку. – Норные?