- Крепись, придется пройти окружным путем и выйти через приемное отделение. Там могут быть гости, - сказала я Станисласу.
Дойдя до приемного отделения, Станислас выбился из сил и еле стоял на ногах.
- Подожди здесь, я раздобуду кресло, - я оторвала Станисласа от своей руки, так он крепко держался за меня.
Пошла в холл приемного отделения, оглянувшись я увидела, как Станислас держится за стену, что бы не упасть. Холл был хорошо освещен. Дежурная сестра сидела за конторкой. Рядом пристроился санитар скорой помощи. Работала рация. Шорох и скрипы эфира заполняли пространство пустого холла. В проходе стояли инвалидные кресла и передвижные носилки. Вдруг всё пришло в движение. Открылись огромные створки входной двери и в холл въехали носилки, сопровождаемые бригадой скорой помощи. На носилках стонал паренек, прижимая ладошку к животу.
- Подозрение на перитонит! - закричал фельдшер.
Я посочувствовала несчастному парню.
- В третью операционную, всё готово, - выглянула сестра из-за конторки.
Бригада в белых халатах бегом пронеслась мимо меня. В тот же миг в раскрытые настежь входные двери вошла группа из четырех мужчин. На больных они похоже не были, еще меньше они походили на медперсонал.
"Наши гости", - решила я и, схватив носилки за резиновые поручни, плавно покатила ее в сторону коридора, где ждал меня Станислас. "Пара минут имеется в запасе, пока они пройдут кордон из медсестры и санитара".
- Раздевайся! - приказала я Станисласу.
Станислас молча повиновался. Я бросила его одежду на носилки.
- Трусы снимай.
Станислас округлил глаза.
- Давай быстрей, я видела уже твоего "малыша".
На "малыша" он обиделся.
- Станислас, сейчас здесь появятся наши гости. Ты должен лечь на носилки, я накрою тебя простынею и повезу в морг. Ты не должен двигаться, ни при каких обстоятельствах, - как можно убедительнее сказала я.
Станислас моментально стянул трусы, и я помогла ему взобраться на носилки.
Ботинки бросила в урну, прикрыв сверху концами полиэтиленового мешка. Обтерев руки халатом, я накрыла Станисласа простынею, тщательно укутав голову и нарочито открыв босые ноги. "Не хватает бирки", - пожалела я, покатив носилки по коридору.
Нас уже догоняли.
- Сестренка, куда везешь женишка? - спросил верзила, с подозрительно оттопыренным карманом пиджака.
- Теперь ему невеста белая с косой, - подхватила я. - В морг, горемычного. А вы ребятки, что потеряли ночью в нашей богадельне?
Верзила приподнял простыню с ног и посмотрел на голое тело Станисласа. Ноги Станисласа были бледны после гипса, одну украшал бордово-синий шрам. Покойник не иначе. Но "малыш" Станисласа жил собственной жизнью. "Неужели его возбуждает происходящее?" - подумала я, наблюдая, как верзила, покачав головою, прикрывает Станисласа простынею.
- Да ищем одного паренька, за здоровье его переживаем, - пошутил верзила, и уже серьезно спросил, - я всегда думал, что трупаков мужики перевозят, верно?
- В общем, верно, но ребятки уже приняли по пол литра, а соседи горемычного по палате до утра потерпеть не хотят, вот и приходиться мне выполнять эту ответственную миссию.
- Жутковато, - промолвил он.
- Привыкли.
- И правда, человек ко всему привыкает, - согласился верзила. - Ну, помогай тебе бог, сестрица.
- И вам не болеть, - сказала я на прощанье, и покатила носилки дальше.
Комплекс связывала сеть подземных коридоров соединяющих здания. Я покатила носилки по одному из них ведущих в морг. Нужно держаться выбранной версии до конца. Закатив носилки за тяжелую железную дверь морга, я огляделась. "Для кого такие запоры? Покойники ведь не убегут" - смятенно думала я, озираясь со страхом по сторонам. Оставив носилки со Станисласом, прошла вперед и заглянула в кабинет с приоткрытой дверью. Мои слова о "пол литре" оказались пророчеством. На столе валялись огрызки яблок, засохший кусок сыра и мутнели захватанными боками два граненых стакана. Два дежурных санитара спали младенческим сном, один на медицинской кушетке, другой на носилках, укрывшись потертым клетчатым шерстяным одеялом. В морге было холодно. Я вернулась к Станисласу и, тронув его за плечо, тихо сказала:
- Вставай.
Он тяжело поднял спину, я тут же подхватила его под подмышки. Станислас спустил ноги на пол. Простыня сползла, он подхватил ее и прикрыл свой пах. Я подала ему смятые трусы, и он одел их, повернувшись ко мне задом. Я целомудренно отвернулась. Брюки и халат были надеты на Станисласа мною. Он стоял, держась за носилки, и морщился от боли. Ноги Станисласа оставались босыми. Ничего не поделать.
- Терпи, - сказала я, - хорошо еще, что лето…
Мы двинулись к выходу, Станислас повис на моем плече и еле передвигал ноги.
Прислонив его к стене, я старалась без лязга открыть входную дверь, молясь при этом, что бы хватило ключа, на который был закрыт массивный замок. Нам повезло.
Никаких дополнительных запоров не было. Дверь беззвучно открылась, и мы ступили на освещенное крыльцо. Крыльцо выходило в небольшой палисадник, кусты, невысокие тощие деревца, клумба с цветами, обложенная автомобильными покрышками. И никого.
Я усадила Станисласа на скамейку, скрытую колючими кустами, и, ободрав о них руки, попыталась сориентироваться на местности. Морг находился в отдалении от корпусов больничного комплекса, а моя восьмерка была смело припаркована у центрального входа. Надо забрать ее оттуда, и желательно не привлечь внимания.
Ранним утром на улице ни души. Можно просидеть на скамеечке у морга, до начала рабочего дня, но состояние Станисласа внушало мне опасение. Надо идти. Я сняла халат, прикрыла им холодные ноги Станисласа и сказала:
- Сиди тихо, я подгоню машину. Включи мобильный в вибро режиме. Если меня не будет более часа, позвони отцу.
- Я тебя дождусь, - упрямо сказал Станислас.
- Не факт, что я вернусь. Но я буду стараться, обещаю, - я пожала его руку, но он потянул меня к себе и поцеловал в щеку.
- Держись, - сказала я и направилась по асфальтовой дорожке к выходу из палисадника.
Светало, я шла бодрым шагом, сохраняя безмятежный вид. Подойдя к стоянке перед центральным корпусом, я заметила, что не одна. Три девицы вышли их дверей подъезда и, громко разговаривая, направились к старенькому автомобилю. Их голоса раздавались в утренней тишине. "Всех больных разбудят!" - подумала я, возмущаясь поведением подружек. "Да и внимание лишнее привлекут!" - я чертыхнулась, но вдруг поняла, что это мой шанс. В одиночестве я становилась более заметной, а так, сестры убежали со смены пораньше. Я пристроилась к их компании, они кивнули мне головами, решив, что я одна из многочисленных сотрудниц больничного комплекса.
- Хорошее утро, - сказала я, стремясь втянуть их в разговор.
- Отличное, - поддержала беседу одна из девиц.
- Немного поспать и на пикник, шашлычка поесть, - продолжала я.
- Мы на пляж, - сказала высокая девица с розовой помадой на полных губах.
- Тоже дело, - согласилась я, открывая восьмерку.
- Хорошая тачка, - похвалила мою машину розовогубая.
- Хотите, подвезу? - я была готова отвезти их куда угодно и потом вернуться за Станисласом.
- Нет, спасибо, мы на своем драндулете, - засмеялась владелица "старушки".
Мы сели в свои машины и я, галантно пропустив их вперед, отправилась к Станисласу. Хвоста за мной не было.
Станислас лежал на скамейке, вытянув измученные ноги, и был очень бледен. Я повела его к машине, припаркованной как можно ближе к палисаднику. Положив его на заднее сиденье, я завела мотор и вырулила на дорогу. Когда больничный корпус скрылся из виду, я задала Станисласу вопрос:
- Какие планы?
- Надо где-то укрыться на время. Связаться со Ставицким, передать посылку, - перечислил Станислас.
- Едем ко мне, - предложила я, - вместе нас глоубовцы пока не связали, и искать тебя у секретаря отца они не будут. Пока. Я подозреваю, что, сложив всю информацию в картинку, они увидят, что какая-то девица всё время болталась у них под ногами.
- Хорошо, едем к тебе, - сказал Станислас, будто у него был выбор.
Подрулив к своей девятиэтажке, я осмотрелась по сторонам. Еще слишком рано для массового движения граждан к месту труда. Нам опять посчастливилось. Я помогла Станисласу выйти из машины и повела его в подъезд. Босые ноги Станисласа и белый халат белели на коричневой облицовочной плитке подъезда. "Вдобавок ко всему, он, вероятно, простужен" - с тревогой подумала я. Лифт доставил нас на девятый этаж.
Станислас прислонился к стене, пока я открывала замки своей квартиры. Базиль сидел на пороге, но, увидев незнакомого человека, опрометью кинулся в свое укромное местечко, под кухонный уголок.
- Не до тебя, дружок, - сказала я ему вдогонку.
Станислас с моей помощью прошел в единственную комнату в моей квартире.
- Не хоромы, - констатировала я.
- Уютно, - проявил любезность он.
- Сейчас я приготовлю тебе ванну, потом завтрак, - сказала я Станисласу о своих планах.
- Я не хочу есть, - капризничал он.
- Надо. Горячий куриный бульон, вот что может вернуть твои силы, - тоном врача сказала я.
Станислас устало закрыл глаза, не споря со мной.
Я налила в ванную теплой воды. Подошла к Станисласу, он лежал на тахте с закрытыми глазами. Я тронула его за руку.
- Станислас, это необходимо, потом я оставлю тебя в покое. А сейчас надо снять одежду.
- Просто тебе нравиться мое обнаженное тело, - хмыкнул он, - ты все время заставляешь меня раздеваться.
- У тебя великолепное тело, - поддержала шутку я.
Мы шажками двигались к ванной комнате.