- Конечно. Хоть мы и разрозненная раса, но у нас есть порядок, законы и правитель... Точнее были, пока Райден не узурпировал королевскую власть. Но когда мы вернем нашу столицу, ты будешь тем, кто восстановит линию королей. Все уже устроено. Только помоги нам свергнуть тирана.
Он запускает руки в волосы:
- Это... безумие. Я не знаю, что с этим делать. Я не хочу знать, что с этим делать.
- Я знаю, нужно время, чтобы свыкнуться со всем, но это - та жизнь, которая тебе предназначена.
- У меня уже есть жизнь. Что за план, кстати? Я просто исчезаю посреди ночи, и мои родители никогда не увидят меня снова? Что насчет школы? А насчет моих друзей?
- Это... человеческие вещи, Вейн. Они были частью твоей жизни только потому, что нам нужно было спрятать тебя. Но тайны больше нет. Что бы не случилось, тебе нужно вернуться к своему народу, оставив всю эту чепуху.
- Чепуха? Ты говоришь о том, что мне не безразлично. Ты не можешь ожидать, что я просто откажусь от всего этого.
Я ожидаю. Все ожидают.
Но нет смысла об этом говорить. Он не готов.
Поэтому я стою рядом с ним, наблюдая, как жар волнами поднимается с земли, и прислушиваясь, как пальмы скрипят от сухого пустынного ветра. Это Южный поет тихую и печальную мелодию. Вейн ее не понимает, и это к лучшему. Южные - печальные ветра, рассказывающие о потерях и нежелательных переменах, о скоротечном лете, за которым они неустанно гонятся.
Силы Бури тревожились, что Вейну будет тяжело смириться с этим, когда придет время разделить его с "другой жизнью", даже с запланированным для него светлым будущим. Но переживаниями тут не поможешь. Вейн оказался между двух миров, и исправить это можно, только вырвав его из одного из них.
Я знаю, как больно ему будет, когда придет время. Я знаю, каково это - потерять родителя.
Вейн уже потерял двоих. Теперь он потеряет еще двоих.
- Есть ли другой путь? - шепотом спрашивает он.
Нет.
Но он просит спасательный круг. И я знаю, что он нуждается в нем, чтобы пройти через следующие несколько дней. Так что я беру его за руку, прикасаясь к нему, только чтобы убедить, а не потому, что мне так хочется, и говорю:
- Возможно.
Еще одна ложь между нами.
Но она работает. Вейн сжимает мою руку и глядит на меня своими удивительными глазами:
- Будем надеяться.
Надежда.
Такая странная, такая изменчивая. Но сейчас она нам очень пригодится.
- Да, Вейн, - шепчу я. - Будем надеяться.
Глава 15
Вейн
Моя комната все в том же состоянии, в каком я ее оставил, значит, родители не заметили моего отсутствия, и я слышу, что мама смотрит какое-то скучное информационно-развлекательное шоу в гостиной. Она делает это каждое утро, после того как папа уходит на работу. Я крадусь по коридору в ванную и включаю душ, устраивая себе минутную передышку, прежде чем предстать перед мамой.
Я не придумал, что сказать. Все это слишком странно. Я ощущаю себя слишком странно.
Я знал, что они не были моими биологическими родителями и никогда не испытывал неловкости по этому поводу. Но понимание того, что даже не принадлежу к их виду, образует своего рода пропасть между нами. Что бы они сказали, узнав, что их сын - мифическое существо?
Уверен, их бы это шокировало. И я не стал бы их винить.
Я закашливаюсь, ощутив запах только что снятой грязной одежды. Одри права, он убойный.
Спина болит, от того что она впечатала меня в стену, и место, где позже появится синяк, очень чувствительно. Еще одно доказательство того, что все это происходит наяву.
По-настоящему, верно?
Я больше не ленивый школьник Вейн, проклинаемый большинством девушек.
Я - Вейн Вестон. Последний Западный.
Отлично, похоже на какой-то аниме-мультфильм.
Я прыгаю в душ, и потоки горячей воды обрушиваются на кожу, успокаивая мурашки, пробегающие по спине, когда я думаю об историях, рассказанных Одри. Или о зловещем оружие, с которым нападут войны, когда найдут нас. Или что случится, если мы проиграем.
Я хочу смыть все свои страхи в вихре, стекающем в водосток, наряду с песчинками, вымываемыми шампунем из волос. Но это не так уж просто.
Угроза приближается вне зависимости от того, хочу я этого, или нет. Я должен встретиться с нею лицом к лицу и надеюсь, что Одри поможет мне в этом. А уж потом я выясню, собирается ли ее армия забрать меня отсюда и сделать своим королем.
Я сжимаю мыло так сильно, что остаются вмятины.
Я не позволю Силам Бури управлять моей жизнью. Я останусь здесь и буду тренироваться и сражусь с Буреносцами, кем бы они ни были, но только потому, что в этой долине довольно-таки много дорогих мне людей.
После этого - все, с меня хватит. Я не желаю становиться солдатом или правителем мира, о котором ничего не знаю. Моя жизнь - здесь, и я никому не позволю ее разрушить, и Одри вместе со своими дружками из армии не сможет мне помешать.
Эй, если я так силен, как она говорит, или стану, если буду тренироваться, то им не удастся мной командовать. Я сражусь с ними всеми, если придется, и добьюсь своего.
Но, быть может, до этого не дойдет.
Одри сказала, что есть надежда. Я постараюсь верить ей, несмотря на то, что ее слова были больше похожи на ложь.
Она что-то не договаривает, и я ощущаю это по тому, как она осторожно подбирает слова и как иногда отводит взгляд. Я понятия не имею, что это, но должен быть способ прижать Одри к стенке и выяснить, что она скрывает.
Пока я буду этим заниматься, возможно, также удастся подсмотреть, что же спрятано под этой кошмарно толстой курткой.
В мыслях я возвращаюсь к ее откровенному платью, вспоминая, как оно облегало все нужные места. Скрывать такое тело как у нее под толстой грубой униформой, в которую она была сегодня одета, должно быть противозаконно.
В самом деле, если я когда-нибудь стану королем Странников Ветра, то первым делом прикажу создать новый гардероб для стражей и сделать платье Одри еще короче. Возможно, ради этого стоит изменить жизнь.
Честно говоря, возможность быть с Одри делает всю эту идею остаться в мире сильфов навсегда не такой уж плохой. Может быть, мне удастся смириться со всем этим, если мне удастся ощутить вкус ее полных губ, распустить тугую косу и провести рукой по ее шелковистым волосам, придвигаясь ближе, ощущая каждый сантиметр ее тела, когда она обнимет меня, скользнув руками по спине, прижимаясь ко мне еще сильнее...
Я включаю холодную воду, повернув ручку смесителя.
Но даже ледяные потоки, стекающие по моей коже, не могут прогнать навязчивую фантазию, которой я сопротивлялся долгое время: что Одри где-то там прямо сейчас желает быть со мной так же сильно, как я с ней.
Глава 16
Одри
Воздух. Мне нужен воздух.
Если я не могу насытить голод или утолить жажду, то должна подарить своей коже ветер, который она так просит. Привлечь дополнительные силы, откуда могу.
Вода находится слишком глубоко в моем усталом, не выспавшемся теле, чтобы полететь в горы. Поэтому моя дорога ведет к густо заросшему центру рощи, где деревья выше, а листья толще, где мне проще оставаться незамеченной.
Воздух неподвижен. Игнорируя колкий взгляд Гевина, я выбираю самую высокую пальму и взбираюсь по прямому стволу, стараясь не слишком прижиматься к осыпающейся коре. Это рисковое дело, а видя, что Гевин занимает облюбованное мною место, всего несколько раз взмахнув крыльями, карабкаться, становится еще тяжелее. Но, в конце концов, я достигаю кроны и устраиваюсь поудобнее среди колючих листьев.
Я закрываю глаза и пытаюсь ощутить ветра. Они носятся по предгорью, но все еще в пределах досягаемости.
Ветер подлетает в ответ на тихий призыв и окутывает меня. Хочется снять куртку и распустить волосы, но я отвергаю идею расстаться даже с частью униформы. Неважно, как сильно печет солнце сквозь темную грубую ткань, и как туго заплетена коса. Так положено, если ты страж. Все это - часть меня.
Ветер проникает сквозь шероховатые волокна одежды, унося с собой грязь и пот и оставляя ощущение свежести и чистоты. Ничто не сравнится с упоительным облегчением, подаренным ласковым ветерком. Ни земная еда, ни ледяная вода, ни даже удовольствие от прикосновения. Ветер - часть моего существования, и впуская его в душу, я чувствую себя дома.
Ветер - все, что мне нужно.
За долгие годы эти слова превратились в мантру, помогая пережить любые невзгоды.
Но на сердце становится легче не только от ветра.
Вейн подает гораздо больше надежд, чем я ожидала, по крайней мере, когда выкладывается на тренировках. И если у него случится четвертое слияние до того, как прибудут Буреносцы, нам удастся победить, несмотря на связь с землей.
Мне не придется жертвовать собой.
А значит, что после этого задания я, возможно, останусь в живых.
Возможно.
Я щурюсь, глядя на ослепляющий свет, в поисках надвигающейся бури, но вижу лишь жестоко палящее солнце пустыни, впервые радуясь ему.
Я пытаюсь убедить себя, что где-то там далеко мама оттягивает для нас время, как будто она может каким-то образом достать его с небес.
Что, если она даже не пытается?
За последние десять лет мама не слишком-то беспокоилась о моей безопасности и относилась ко мне как к занозе в пальце. Мозоль на пятке. Что если она планирует воспользоваться случаем навсегда избавиться от меня, смахнув с лица земли?
Я отбрасываю сомнения рассеивающемуся ветру. Пусть он унесет их далеко-далеко.
Ее беспокоит безопасность Вейна, и она защитит его не раздумывая.