Вынув кисет, он набил трубку, и, пока высекал огонь, Доротэ ступил на бревно, но вдруг остановился, не решаясь идти дальше. Обойдя старика, незнакомец стал на бревно и протянул ему руку, приглашая идти за ним. Старик протянул ему не руку, а посох, и они двинулись. Незнакомец шел медленно, ведя за посох старика, и когда ступил на землю – старик в это время был на середине бревна,– вырвал у него посох и ткнул им старика в грудь.
Доротэ Тодуа полетел вниз, и оттуда донесся звук упавшего на дно тела.
Туташхиа обернулся.
Стоя на коленях, незнакомец вглядывался в глубину оврага. Туташхиа подошел к краю обрыва и тоже глянул в пропасть.
Незнакомец пошарил глазами по сторонам и бросился к суме Доротэ Тодуа. Он быстро развязал ее, вывалил на землю все, что в ней было, схватил кисет из козлиного пузыря, зубами развязал стянутый в тугой узел шнур и вытащил деньги. Много денег.
Увидев деньги, Туташхиа издал звук, я не разобрал – удивления или радости.
– Сколько их здесь! Гляди! Гляди! – Незнакомец трясся, перебирая деньги, пробуя их на вес, он мял их, разглаживал, складывал... и вдруг встретился глазами с Туташхиа.
Он замер, стоя на коленях, челюсть у него отвисла, и он глядел на абрага как моська. Абраг молча разглядывал его и, пыхнув трубкой, пустил дым.
Незнакомец отвел глаза и принялся делить деньги. Он не умел считать и раскладывал их на две кучки: направо – налево, направо – палево.
– Половина тебе, половина мне... Здесь вон сколько!—Он подобострастно поглядел на Туташхиа, опять снизу вверх, встретился с ним взглядом и окаменел. – Пополам... – Незнакомец был совершенно потерян. – Ты ведь Дата?.. Дата Туташхиа. А я Звамба... Звамба я!
После долгого молчания абраг спросил, откуда известно, что он – Туташхиа.
Звамба как язык проглотил.
Абраг ждал.
Звамба ткнул пальцем в ущелье.
– От него. Ты шел по дороге, и он сказал: вот Дата Туташхиа... А потом говорит: несчастный. Это про тебя. И опять молчание.
– Положи деньги в кисет и не притрагивайся к ним,– приказал абраг негромко.
Звамба не мог шевельнуться от страха. Абраг повторил.
– Мои! – завопил Звамба. – Все мои. Я даю тебе половину, потому что ты Дата Туташхиа. Получил бы у меня кто другой... Что тебе еще надо? Все хочешь забрать? Все?..
Абраг и бровью не повел. Звамбу как подсекли. Он собрал деньги, затиснул их в кисет, затянул шнур и опять будто застыл.
Я не понял, что еще сказал Туташхиа,– очень тихим и низким голосом он говорил, но Звамба положил кисет, опять заглянул абрагу в глаза и быстро-быстро стал засовывать вещи Доротэ Тодуа обратно в суму.
– Пусть все достанется вам, Дата-батоно,– сказал он, сложив вещи и завязав суму. – Но знаете, сколько дней я охотился за ним?.. Есть тут и моя доля?..
Туташхиа опять выпустил дым и велел принести тело Доротэ Тодуа.
Не сказав ни слова, Звамба пошел по краю обрыва, разыскивая место, с которого можно было бы начать спускаться вниз. Он не сделал и десяти шагов, как абраг, вытащив оружие, отправился за ним.
Саврасый взглянул вслед хозяину и опять принялся за траву.
Только оставшись один, я смог собраться с мыслями и прийти в себя. За холмом дети пасли индеек. Я сполз с дерева, добежал до них и рассказал сынишке Кокочиа, что Звамба столкнул в пропасть Доротэ, вытащил из его сумы кисет с деньгами, а Дата Туташхиа отнял у Звамбы эти деньги. Что понял мальчик, а что нет, я сам уже не понимал.
Я вернулся на прежнее место и притаился в кустах.
Дата Туташхиа все еще стоял у края обрыва, не спуская глаз с разбойника. Гремели срывающиеся камни. Раза два до меня донеслась брань Звамбы.
Наконец появился он сам с изуродованным телом Доротэ Тодуа на спине. Он задыхался и все так же искательно смотрел в глаза Даты Туташхиа.
По знаку абрага Звамба опустил тело Доротэ Тодуа на землю и сразу схватился за сердце.