- Еду подадут утром… Так принято. - Ирида расчесывала волосы золотым гребнем и украдкой наблюдала за марагом. В каждом его движении и в словах плохо скры-ваемая неуверенность, почти мальчишеская беспомощность. Забавный. Даже тем, как неумело скрывает свои чувства… И он теперь твой муж, твой хозяин и господин.
- А если пойти попросить? Там охрана у входа…
- Попросить или распорядиться? - поправила Ирида, встретившись с Айваром гла-зами. И тот не обиделся, не замкнулся окончательно, а рассмеялся в ответ, сверкнув в полумраке белейшими зубами.
Этот смех снял напряжение. Нет! Он определённо симпатичный, хоть и чужой. С ним можно будет хорошо поладить.
- Ну, что, как тебе у нас? - Ирида перекинула за плечо волосы, сидела теперь перед мужем совсем открытая. Очертания её тела легко угадывались под тонкой тканью рубашки. Айвар стоял как раз напротив, видел её всю, молодую, с женски округлыми плечами, с плавным движением открытых загорелых рук и нежными узкими запясть-ями.
- Непривычно очень. Два дня ехали - и ничего. Пусто. Глазу зацепиться не за что.
Ирида и сама рассмеялась на этот раз, ещё хотела добавить что-то, но тут Айвар взмахнул рукой понятным любому народу жестом: "Тихо!" Вытянулся весь, замер, прислушиваясь.
- Что?.. Да сейчас же гулять будут до утра…
- Нет! Не то что-то… - Мараг настороженно вслушивался в шумы и крики на ули-це. - Я пойду, узнаю, что там такое. - Его чуткий слух уловил в звуках веселья и праздника что-то тревожное, даже будто лязг мечей. Надеть сапоги было делом одной минуты. Ирида и опомниться не успела, как осталась одна.
"Прекрасно! - подумала со злостью, собирая волосы на затылке в тяжёлый узел. - Кому расскажешь - припозоришься. Муж сбежал в брачную ночь, даже не извинив-шись… И пусть потом не оправдывается. Ещё чего! Дикарь! Бестолочь! Да как он смел вообще? С царской дочерью так! Как с какой-нибудь телятницей… С рабыней из прислуги…"
* * *
Вороной жеребец, послушный движению пальцев, легко перемахнул через изго-родь из жердей, закрутился на месте, ослеплённый светом костра. Варвары рассы-па́лись во все стороны, как кузнечики в траве при бешенной скачке. В азартной го-рячке боя, ничего не чувствуя, кроме слепого восторга и радости от осознания собст-венной неуязвимости и силы, Кэйдар сверху, с коня, рубил мечом справа и слева, не разбираясь, кто перед ним: мужчины, женщины, дети.
Варвары впали в панику. Неожиданное появление вооружённых всадников, окру-живших селение со всех сторон, лишило их воли к сопротивлению. Сейчас бесполез-но было поднимать руки, просить о пощаде. Это мало кого спасало. Уж слишком увлечены были атакой воины-аэлы, ослеплены видом и запахом крови, слабым сопротивлением.
Какой-то варвар в белой свободной рубахе даже без пояса смело бросился прямо коню наперерез. Удар его меча, нацеленный снизу в живот, Кэйдар принял на щит и аж охнул удивлённо: боль пронзила до самого плеча. Неплохо! Он, в отличие от многих, не был пьян и на ногах стоял твёрдо.
Прикрываясь щитом и этой же рукой ловко направляя жеребца, Кэйдар попробовал сбить виэла с ног грудью коня. Варвар ушёл в сторону, будто знал, что атаковать в лоб - бесполезное дело. Ну, давай, иди же! Кэйдар яростно скалил зубы и хрипло смеялся, противник медленно пятился, отступая к высокому колесу кибитки, прини-мая удары на меч. Неплохое у него железо, даже зазубрин не видно. Один этот тро-фей стоит всего боя.
Варвар уже ушел в глухую оборону, нападать больше не пробовал, устал, наверно. Ещё несколько ударов, - таких вот, с плеча, с высоты коня, - и не выдержит. Мечи скрестились со звоном. Кэйдар всем телом подался вперёд, давил вниз, видя лицо варвара так близко, что можно было в его зрачках различить отражение пламени от полыхающей в трёх шагах двухколёсной телеги с задранными в небо оглоблями.
- Упираешься! - выкрикнул Кэйдар весело и тут вдруг толкнул виэла ногой в грудь, пнул под поднятые в защите руки. Того отбросило назад, на колесо спиной, и Кэйдар рубанул противника мечом. Костяная рукоять провернулась во вспотевшей ладони, и удар по голове пришёлся плашмя. Но это был добрый удар. Им Кэйдар в бою с ног валил любого пешего, и добивать не надо.
Конь осторожно переступил через упавшего. Низко наклонившись, Кэйдар подоб-рал меч из разжатых пальцев поверженного противника. И правда, хороший металл. Но незнакомый до этого случая. В свете пламени он отсвечивал розовым, а по нему змеились тёмные извивы, как распущенные женские волосы. Такому мечу нужны достойные ножны и рукоять подороже. А главное - хороший хозяин.
* * *
Старая Хатха вползла в шатёр без разрешения, заголосила, подбираясь к ложу на коленях:
- Госпожа! Миленькая! Беда… Беда-то какая случилась…
- Что? Что такое ты там лопочешь?.. - Ирида была не в настроении её слушать. Её заботило исчезновение мужа. Для других же дел есть отец и старший брат.
- Напали… Напали на нас… - выдохнула служанка, уже не стесняясь слёз. - Эти, из-за моря… Мы же торговали с ними всегда, а тут… Режут всех, убивают… Как с ума посходили… Прятаться вам надо, госпожа…
- О, Мать-Владычица! - Ирида вскочила на ноги, метнулась к выходу, но рабыня повисла на подоле рубашки, взвыла истошно. - Куда? Куда же вы?..
Нетерпеливо и сердито притопнув, девушка отогнала от себя старуху, даже не глянув в её сторону. Откидывая полог, прикрикнула:
- Успокойся!
Селение пылало вовсю. Светло было, как днём. Горели кибитки, палатки, шатры. Метались люди и кони. Охранник у входа лежал с копьём к груди, а меч его оставал-ся в ножнах. Всё происходящее со сна казалось продолжением кошмара. Может, поэтому и страха до сих пор нет. И звуки боя тоже пока до сознания не доходили, хотя на слух-то улавливались. Рабыня тихонько причитала, сидя на ковре, прижима-ла к груди какие-то тряпки, раскачивалась вперёд-назад.
- Где царь? Ты видела его?
- Он там, - старуха мотнула головой, - с марагами этими… Пытаются отбиться…
- А этот… Айвар… Он с ними?
- Нет! Его я не видела…
- А отец? Он что-нибудь сказал про меня? Что мне-то делать? - Ирида принялась торопливо разворачивать свадебное платье, аккуратно сложенное у ложа в ногах.
- Вот! Вот это лучше возьмите, госпожа… - Рабыня проворно подобралась поближе, протянула скомканную грубую на ощупь ткань простого платья, такого, какие носи-ли все женщины в селении. Ирида недовольно поджала губы, но не возмутилась, сама поняла: так будет лучше. - И вот ещё, вот, накидку на голову - тоже.
"Хорошая получилась свадьба, - подумала Ирида с горечью, скалывая края накидки под горлом простенькой бронзовой застёжкой. - И к этому дню тебя готовили полго-да…" Усмехнулась с разочарованием, но всё ещё без страха, подхватила старуху под руку:
- Пойдём! * * *
У царского шатра, в самом центре селения, Кэйдар сошёлся с ещё одним. Виэл на этот раз попался уже пожилым. Борода вся в седых завитых колечках. Морщины по лицу, и грузная фигура. Лет шестьдесят ему, никак не меньше.
Но когда он пошёл навстречу с мечом, Кэйдару стало немного не по себе. Хорошо, помог второй меч в левой руке. Трофейный, он держал удар лучше любого щита, даже укреплённого стальными пластинами.
То, что перед ним царь, Кэйдар понял уже позднее, а поначалу будто и не заметил тяжёлой золотой гривны на шее варвара, его дорогой праздничной одежды. Он в первую очередь заинтересовал как хороший боец и достойный противник в поединке на мечах.
Вот оно, пьянящее чувство близкой смертельной опасности, когда успеваешь уйти от сверкающего жала в последнюю секунду. Так и хочется крикнуть, подбодрить: "Хороший выпад, царь!" Был бы ты лет на двадцать-тридцать моложе, мы бы потя-гались с тобой наравных, но сейчас финал ясен любому из тех, кто окружил откры-тую площадку.
Среди воинов нашлись многие, кто отложил мысли о трофеях на потом, и увлёкся поединком, мастерством своего военачальника. Кэйдару было приятно видеть среди них Лидаса, мужа своей сестры. Тоже смотрит.
Интересно, а за кого болеет он? Если, конечно же, отвечать начистоту…
Вот она! Вот она, долгожданная ошибка. Царь, закрываясь от одного меча, упустил из виду второй. Тут и щит не помог. Острое с разводами лезвие прошло под щитом. Кэйдар услышал знакомый хруст рёбер, долго смотрел в глаза варвара, а потом от-ступил на шаг, потянул горячий клинок на себя.
Всё! Победа! Полная наша победа!
Отвернулся. Какая-то женщина бросилась к оставленному на земле телу, Кэйдар не обратил на неё внимания. Воины - его воины! - приветствовали победителя, били в щиты тусклыми от крови мечами. Ради такого момента стоит жить, ради него стоит рисковать, отправляясь на кораблях в такую даль. И добыча, она тоже будет богатой.
- Мы не зря рисковали жизнями, ребята! - выкрикнул от избытка чувств, поднимая оба меча над головой. - Всё, что вы видите, теперь наше! Золото, оружие, скот, жен-щины, рабы - всё наше! Берите…
Последние его слова потонули в радостных воплях и лязге оружия, а затем поднял-ся плач женщин, крики победителей, стоны добиваемых виэлов. Во все эти тонкости Кэйдар обычно не вникал. Лидас занимался делёжкой добычи. Он руководил всем вплоть до погрузки кораблей.
Аэлы покинули этот щедрый берег только под утро. Селение было сожжено дотла. Скот, не вошедший в трюмы, заколот. Тела своих забрали с собой, завернув в пропи-танные специальными смолами полотнища. Убитых врагов оставили на растерзание шакалам, лисам и воронам. Варварам всё равно никогда не дождаться второго рож-дения. Их удел - шататься по миру бесплотными тенями.