Белый бетон и мрамор, металл и стекло - и много-много воздуха, и солнце, врывающееся в огромные окна. Вроде бы беспорядочный, но странно-гармоничный, похожий на иллюстрацию к роману о будущем; никаких парадных лестниц - анфилады комнат на разных, плавно переходящих один в другой, уровнях, и арочные проемы между ними…
Гюнтер был тогда против - он хотел видеть свой новый дом в Грюнвальде более традиционным. Но Бруни то угрожала ему, что отменит свадьбу, то канючила: "Ну миленький, ну пожалуйста!", пока он не сдался.
И она получила свой дом - голые стены и потолки - и оформляла его сама, не торопясь и с любовью, комнату за комнатой. Ей доставлял удовольствие сам процесс.
Серые мраморные полы, а кое-где - черные, из лабрадорита. Витражи, зеркала в причудливых рамах, столики, вазы - и цветы, кажущиеся еще более яркими на фоне белых стен. И занавеси из стеклянных позванивающих бусин, и кожаные светлые кресла, и диванчики, и светильники…
Посторонних в своем доме Бруни не терпела и никогда не устраивала вечеринок - при одной мысли о том, что гости, разгулявшись, могут что-то разбить или испортить, становилось не по себе.
А теперь по ее дому, не спросясь, болтается и неизвестно что делает чужой человек - да еще, похоже, считает, что имеет на это право! Нет, это просто ужас какой-то! Ну, удружил папочка!
"Чужой человек" обнаружился в одной из комнат верхнего уровня - стоял и разглядывал зеркало в витражной рамке с тюльпанами. Чего ему там надо? На собственную морду любуется?!
Услышав ее шаги, он обернулся.
- Ты чего здесь делаешь? - с места в карьер поинтересовалась Бруни.
- Стою. Смотрю. А что - нельзя?
- Нечего тебе здесь болтаться!
Новый телохранитель продолжал молча глядеть на нее. Ей стало неприятно - словно не начав возражать или спорить, он в чем-то обманул ее. Преодолев это чувство, она добавила:
- И мне не нравится, что ты живешь так близко от моей спальни! На первом этаже, возле кухни, есть свободная комната!
- Не беспокойтесь, госпожа баронесса, ваша спальня меня совершенно не интересует. - Показалось, или он действительно усмехнулся? - Какие у вас планы на вечер?
- А тебе зачем?!
- Я должен вас сопровождать.
- Не знаю! Что захочу, то и буду делать, - сказала она из вредности, хотя на самом деле знала прекрасно.
Он слегка пожал плечами, развернулся и направился к винтовой лестнице, лишив ее возможности сказать что-то еще - не разговаривать же со спиной?!
Больше он ей на глаза не попадался - очевидно, отсиживался в комнате. Бруни вспомнила об его существовании лишь под вечер, когда собралась пробежаться по магазинам, а потом заехать куда-нибудь и протрясти как следует кости. Спустилась к машине - и обнаружила "господина Берка" беседующим о чем-то с Дитрихом.
Она сделала вид, что в упор его не заметила. Дитрих распахнул дверцу, она села; белобрысый тоже сел на переднее сидение.
Поморщилась и приказала:
- На Шеллингштрассе!
Прогулка по Шеллингштрассе оказалась весьма удачной. В одном из антикварных магазинов Бруни обнаружила старинную чугунную подставку для вазы - ветку с сидящим на ней попугаем с розовым брюшком и бирюзовой спинкой.
Она тут же представила себе, какую здесь можно сделать вазу: изогнутую чашу из опалового стекла, словно налитую до половины голубоватой водой. Смотреться будет великолепно!
Деньги за подставку просили бешеные, но спорить из-за цены она не стала, вместо этого выторговала себе в качестве бонуса мундштук из слоновой кости совершенно непристойного вида - как раз в стиле Иви, можно будет ей для смеха подарить. Случайно оглянулась - шагах в пяти стоял белобрысый телохранитель и с интересом пялился на чугунную штуковину с попугаем, которую продавщицы пытались запихнуть в пакет так, чтобы концы ветки не рвали полиэтилен.
Решение пришло мгновенно!
Дождавшись, пока продавщицы справились со своей задачей, Бруни взяла пакет, шагнула к белобрысому и поставила свою ношу перед ним на пол. Коротко сказала:
- Неси!
Развернулась и пошла к выходу.
Глянув в витрину, словно зеркало отражающую то, что творилось сзади, она убедилась, что на полу он пакет оставить не посмел - тащил, как миленький!
На секунду у нее возникло желание купить что-то уж совсем непотребное, вроде головы оленя с метровыми рогами - и пусть тоже несет! Потом решила не тратить деньги на глупости.
Следующим местом, которое Бруни собиралась посетить, была дискотека - не ночной клуб, а обычная затрапезная дискотека, именно такая, в какой можно как следует отдохнуть: шумно, весело, музыка гремит, народ кругом пляшет… Кроме того, дискотека эта обладала и еще одним неоспоримым достоинством: там обычно крутилась парочка парней, с помощью которых можно было восстановить утраченный запас сигарет с травкой.
Она частенько бывала тут и знала многих завсегдатаев. И ее знали - не как баронессу фон Вальрехт, а как Тиффи (переделанное Тиффани - сбылась мечта детства!), студентку из Калифорнии. Но сначала…
- Дитрих, останови-ка, - Бруни похлопала шофера по плечу, - и принеси мне белую сумку из багажника.
Дождалась, пока он найдет разрешенное для остановки место (неужели не мог притормозить где попало?!), получила требуемое и, едва машина тронулась с места, принялась переодеваться.
Для начала стащила с себя все, в чем болталась по магазинам, оставив только трусики, потом натянула черные колготки в крупную сетку и ярко-алые сапожки на шпильке.
Втискивая вторую ногу в сапожок, Бруни случайно глянула в зеркальце. Белобрысый таращился на нее, не отрывая глаз - вид у него при этом был слегка обалделый.
Она ухмыльнулась и показала ему язык - он быстро отвел взгляд. Ладно, с нее не убудет, пусть раз в жизни посмотрит на что-то такое, что потом по ночам вспоминать сможет!
Что ж - продолжим. Теперь белую обтягивающую маечку. Лифчик? Какой, к черту, лифчик! Когда сиськи вверх-вниз дергаются - самое то получается и мужиков здорово заводит. Мини-мини-юбка - тоже белая, на широком черном поясе. И - куртешка. Коротенькая, до талии, из такой же ярко-алой кожи, что и сапожки.
Ну вот, теперь она готова к бою!
Еще издали Бруни заметила перед входом небольшую толпу. Дело обычное: по вечерам здесь часто было набито до отказа, и тогда пускать начинали в основном завсегдатаев. Все прочие толпились перед вышибалой, переругивались с ним и ждали, пока он, руководствуясь какими-то своими соображениями, впустит еще пяток человек.
Дитрих остановился, она выпорхнула из машины и махнула рукой, чтобы ехал на стоянку. И тут увидела, что ее белобрысый телохранитель тоже вылез. Он что - и туда собирается с ней переться?
В сером костюме с галстуком?! Смокинг бы еще надел!
Он же ее скомпрометирует!
Нет, хочет идти - пусть идет, конечно, но она его не знает. Он сам по себе, а она - сама по себе!
Приплясывать Бруни начала еще с порога, окунувшись в музыку, как в воду. Музыка била в уши, вырываясь из вмонтированных в стены динамиков, и пронизывала тело - каждую косточку, каждую жилку - заставляя его подрагивать в зажигательном ритме.
Кто-то свистнул, заорал издалека: "Тиффи!" - она, не глядя, махнула рукой. Неважно, кто это, здоровается - значит, свой!
Сначала - к стойке, садиться не стала: ноги сами пританцовывали, подгоняя ее: "Ну давай, скорее!" Крикнула:
- Мне как обычно, Кикс!
"Как обычно" означало двойной красный вермут со льдом. Пива, излюбленного напитка здешних завсегдатаев, Бруни не любила; столько лет уже жила в Баварии, а все равно не любила, даже запаха его кислого терпеть не могла.
Первый глоток - аж по ушам шибануло. Еще глоток, еще… Стукнула стаканом о стойку, бросила на ходу:
- Потом заплачу! - (Кикс - парень свой, знает, за ней не пропадет!) - и побежала к сцене.
Она любила танцевать именно там, наверху. Все прожектора на нее, и толпа внизу, и она - над ними, как богиня. Пусть смотрят!
Нету больше Каланчи Мелли, есть она, Бруни - или Тиффи, неважно! - и восхищенный свист откуда-то, и подбадривающие крики, и тело, готовое само, помимо ее воли, изогнуться, взорваться каскадом движений, подчиняясь вливающейся в каждую клеточку музыке. Она сама - эта музыка!
Сколько продолжался танец? Бруни не знала; одна мелодия сменяла другую, пока вдруг не наступила тишина, и через мгновение - голос ди-джея: "Ну а сейчас - охолодитесь немного, да поприжимайтесь - медленный танец!"
Ух-х… теперь и передохнуть можно.
Она чувствовала себя слегка пьяной - не от вермута, а от до сих пор переполнявшего ее ощущения полета. И даже не очень удивилась, увидев у стойки белобрысого телохранителя, лишь мельком подумала: интересно, как он ухитрился пройти через вышибалу?!
Тоже подошла к стойке, сказала:
- Налей еще, - кинула Киксу купюру покрупнее, чтобы потом уже о деньгах не думать.
- Здорово вы танцуете, госпожа баронесса! - раздалось рядом.
- Тс-с! - шикнула Бруни. - Меня здесь Тиффи все зовут! - Было весело и легко, мир казался прекрасным и даже этот тип - не таким уж и противным. - А ты… э-э… как там тебя?
- Филипп.
- Филипп, а ты чего не танцуешь?
- Не люблю.
Она удивленно глянула на него - как это можно не любить танцевать?!
Ну и бог с ним… Невдалеке мелькнул знакомый паренек, у которого всегда можно было разжиться парой "заряженных" сигареток.
Бруни свистнула, подскочила к нему и хлопнула по плечу: