Часики тикали. Девчонки выросли и кончали теперь уже каждый свою школу. Юлькины родители купили большую квартиру в другом районе, а Машкины расширились здесь и подружки вынуждены добираться друг к другу по нескольку часов, торча в пробках. Тихая Машка без своей предводительницы и бойкой подружки совсем растворилась во взрослеющем классе. Даже выпускной год не изменил её. Получив аттестат, Маша пошла в университет, наотрез отказавшись образовываться за границей, а Юлька, естественно, продолжила учиться уму разуму там же в Англии. Машка учила языки, Юлька - психологию. В доме Маши она по-прежнему свой человек. Когда-то Машка смеялась над Юлей за смешную детскую любовь, теперь время поменяло их местами, и уже Юля хихикает, веселясь над бестолковым Машкиным чувством. Та убогая подобрала оборванный осенним ветром рекламный плакат, прилипший к её модному сапогу вместе с листом клёна. На её беду это оказался не просто плакат, а групповой портрет какой-то известной музыкальной группы. Правда, до этого она о них слышать не слышала. Но раз дают концерты, значит, кто-то на них ходит. Притащив зачем-то домой находку, совсем уж непонятно для себя повесила на стену, над своей кроватью. "Пусть висит, - разгладила она порядком помятый плакат. - Последний привет от осени. Сам напросился в гости, приляпавшись к сапогу. Виси теперь". Ну, повесила и ладно, нет же, надо было ляпнуть пришедшей навестить её подруге, что влюблена в солиста. "Вот этого", - ткнула она пальцем в первого же наглого. Язык, конечно, без костей, но надо было всё же прикусить его, чтоб не болела потом голова и не ломило от бестолковой беготни ноги. Сочинила ж просто так, чтоб отделаться от вопросов о "друге", которым та постоянно мучает Машку и подразнить Юлиану. Отсутствие у Машки кавалеров не на шутку беспокоило деятельную Юльку, с каждым новым приездом она доставала её более упрямо, решительно не понимая, почему у Машки до сих пор никого не завелось. А теперь во всём полный порядок. Плакатное враньё, всё объясняло, ставя Юльку на место, а Машке определяя роль мученицы. Нагло улыбающийся белозубый парень с мятого и немного грязноватого плаката, отрабатывал с лихвой своё висение на Машкиной стене. А что, мы тоже не лыком шиты. О, какой! Какой он она разглядела в последний момент, но Юлиана не знает же об этом.
- Вот, - показывала она на портрет, - делая скорбное лицо. - Провальный вариант. Я и Он. Рядом не поставишь. Ты, подруга, понимаешь моё состояние.
Юлька, подозрительно посмотрев на грязноватый плакат и на несчастную подружку, не сразу, но поверила в Машкину осеннюю сказку. "Зачем же тащить эту старую рвань домой, если не из-за любви", - решила, как всегда с жаром, она.
- Ты смешнее меня, Машуня.
- Почему это? - обиделась за свой выбор Машка. - Вроде ничего. Парень, как парень. Нос кривоват, но это ж не главное, а может, его вообще от полосы сгиба перекривило.
- У меня хоть реальный человек был. Понятно, перекос, пацанка в мужика влюбилась, а у тебя вообще ни в какие ворота - плакат.
- Что поделаешь, любовь зла, - вздыхала Маша, изображая печаль и искренне удивляясь тому, как это умная Юлька приняла всю эту Машкой насочинённую чушь близко к сердцу. - Да, вот такие дела, ну ты сама всё знаешь, как это бывает.
- Это вот на что? - постучала вдруг деятельная Юлька больно по Машкиной, не ожидающей ничего подобного, голове.
- Голова, - опешила Машка, почёсывая доставшееся руке подруги место.
- Слава Богу, соображаешь. Думать надо ей.
- Ну и что. - Не сдалась Машка, - какая разница, нравится он мне. Подумаешь, плакат, зато погладить и поцеловать можно, а у тебя даже фотки нет… вот! - показала она слишком привередливой подруге язык.
- Вот дурра, - злилась Юлька. - Реальных что ли парней мало. С чего тебя так занесло? Ты б ещё в виртуального влюбись.
- Что поделаешь, судьба такая, любить - не капусту шинковать, - водила дальше за нос подругу Машка, радуясь, что такая классная заморочка получилась.
- С шариком в обнимку случайно не летала?
- А что такое? - засуетилась Машка.
- Ты точно сдурела, - крутила пальцем у виска Юлька. - Я хоть по малолетству свихнулась, а ты с чего так слетела…
- Ничего, мне и такой в кайф, - упёрлась Машка. Вид у неё был какой-то особенно неприступный. - Где тебя так изъясняться учат? Сдаётся мне, твой отец спускает на ветер деньги обучая тебя в заморских университетах… Ай, я - яй!
Она утвердительно кивнула.
- Тоска зелёная. Пяться, не пяться, а признать придётся. Ведь по большому счёту с любовью нам не повезло. Причём обеим.
Машка доброжелательно настроенная на весь белый свет, посмеиваясь, легкомысленно отмахнулась:
- Да, ладно тебе, если у нас завал, то кому-то двойное удовольствие за нас.
Юлька не нашлась что ответить. Внимательно посмотрев на подругу и не став спорить, задумалась. Та промолчала, сопя себе в кулачок, решив вплотную заняться устройством Машкиного счастья, если уж своего не получилось. Если б Маняша знала о её спонсорских планах и туда, куда они заведут… Но, не ведая о такой перспективе, она радовалась приезду подруги, возможности общаться и говорить с ней. А Юлька, не откладывая в долгий ящик, со всем своим пылом занялась плакатным Машкиным героем. Первое, что сделала, это навела справки, где вечером выступает эта "головоломка" подруги. Тут же купила билеты за ближайший столик к сцене и с жаром взяла курс на победу. Только вперёд, на покорение. Она крутилась со всем пылом, удивляясь, почему Машке это не пришло в голову самой. Хотя, что с неё взять, кроме изучения языков, ни в чём никакой расторопности.
- Эй, подруга, - кричала она в трубку, - собирайся, мы едем.
- Куда?
Та с пылу жару заверила:
- Неважно, поторопись. Твоё влюблённое сердечко обрадуется.
- Не поняла? - возмутилась Маша.
Подруга уточнила, но до сути не довела:
- Чего в том непонятного. Я лечу к тебе, попроворнее там со сборами. Обещаю, довольная будешь.
- Едем далеко? - попробовала прояснить ситуацию ничего не понимающая Машка.
- Увидишь. Ну, ничего… пройдут и по нашей улице танки.
- Какие танки, ты чего? - пробовала разобраться Маша, но на том конце уже отключились.
Маша убеждала себя в том, что отказать подруге она не могла. У неё не было причин для отказа. Юлька налетела быстрее, чем Маша успела собраться. Покрутив подругу и буркнув - "сойдёт", она потащила её за собой, по дороге заскочив в цветочный магазин. Юлька расщедрилась на корзину диковинных дорогущих цветов.
Маша задумалась над её словами и помрачнела: "Сейчас вытащит на какое-нибудь официальное мероприятие, которое я страх как не люблю". Обычно она читала мысли подруги. Стоило ей о чём-то подумать, а Маша уже могла повторить её мысль вслух. К этому они обе привыкли с самого детства и уже не замечали, а в этот раз такого не получилось. Туманная завеса. Про всякий случай попробовала прощупать обстановку:
- Цветы-то зачем и ещё какие-то официальные, не люблю такие.
- Тебе их и необязательно любить, - отмахнулась Юлька. - Это не тебе. И вообще какие-то холодные у тебя рассуждения, подруга.
"Про что холодное это она? - изумилась Маша. - Ох, уж эта Юля". Пробуксовав рискнула расширить вопрос:
- Мы же в клуб какой-то едем или ты приврала и везёшь меня к кому-то из своих знакомых на празднование чего-то?
Но Юля, не собираясь раскрываться, берегла сюрприз и продолжала в прежнем духе.
- Не гадай на кофейной гуще, не поможет, - поцокала она языком.
- Не люблю твои сюрпризы, не знаешь, что от них ждать, - проворчала недовольная Маша.
Подруга хихикая заверила:
- Потерпи, сейчас увидишь. Только не умри от счастья.
Маша вздохнула и вздох тот был тяжёлым. С крученой и вездесущей Юлой смерть могла подстерегать где угодно. Лишь бы мгновенной. Правда, Маша очень надеялась на то, что после Юлькиных фейерверков она выживет. Для той не существовало невозможного, когда задавалась какой-либо целью. Маша всегда ей завидовала, по- доброму. Пробравшись к столику, корзину притулили сбоку, у стены. Маша не сразу в полутьме узнала ту несчастную группу, рекламный плакат которой прилепил расшалившийся осенний ветер к её ноге. Ей запомнился из всего коллектива только один и то потому, что дольше других пришлось разглаживать, помялась больше остальных именно его физиономия. Случайно она именно в него ткнула пальцем, сочиняя сказку для подруги. И этот солист с наглой ухмылкой, высокий и хорошо сложенный. В белой накрахмаленной рубашке на выпуск, очень элегантных брюках и туфлях на тонкой кожаной подошве, теперь стоял в нескольких метрах от неё. "Обалдеть! Нет никаких сомнений, - бросило в жар Машку, - на сцене стоял именно тот парень, в которого я неосмотрительно ткнула пальцем, показывая Юльке, как свою любовь. Ой, мамочки, лучше б я выбрала кого-то другого, с этим нахалом точно не договоришься, если припрёт". - Нервничала она, отхлёбывая большими глотками вино.
- Не волнуйся, - по-своему оценила состояние Машки подруга. - Всё под контролем. Он будет наш. Смотри какой ураган. Только не строй из себя скалу неприступную.
- Ещё чего! Я не желаю никаких знакомств. И заявляю тебе это… Обещаю, моей ноги около него не будет… Да чтоб мне провалиться на этом месте, - паниковала Маша.
- Не будь дурой и эгоисткой. К тому же, где ты набралась такой пошлости.
Юлька выпалила это и сразу надула губки, увидев округлившиеся глаза подруги. Мол, я стараюсь, а в тебе ни на самый маленький ноготок благодарности.