- Ну, я заболела. Мне было так плохо, что я едва не умерла. А потом, уже после выздоровления, я не могла контролировать свои новые способности. По крайней мере, сейчас дело обстоит намного лучше. Помнишь странный лед, который ни с того, ни с сего образовался на нескольких зданиях?
- Когда это было?
- Приблизительно месяц назад. - Или это было два месяца назад? Что-то я совсем запуталась.
- В то время я сидела в клетке, из которой меня спасли ваши агенты, так что я ничего не слышала об этом.
Бедняжка.
- Так вот, это была моя работа. – Я немного помолчала, давая ей возможность осмыслить сказанное. – А что насчет тебя? Твои способности врожденные или тебе их тоже навязали?
Элейн снова заерзала на стуле, морщась всякий раз, когда наручники впивались ей в руки, и блуждая взглядом между мной и Таннером. Нашему маленькому ангелочку было явно неудобно.
- Вряд ли эта информация будет тебе полезна.
- Я все равно хочу это услышать. Просто из любопытства.
- Почему?
Она по-прежнему нам не доверяла. Окажись я на её месте, я бы тоже вряд ли верила в то, что говорили бы мои тюремщики. Элейн сейчас одинока и беззащитна, так что сарказм был ее единственным оружием.
- Потому что я думаю, что мы с тобой во многом похожи.
Элейн фыркнула.
- Ты выглядишь, как проститутка, а я больше похожа на монахиню. Что-то я не вижу особого сходства.
Чёрт бы побрал Шерридан!
- Я не имела в виду внешнее сходство, остроумная ты задница.
Таннер засмеялся.
- Ну, теперь я тоже вижу общие черты.
Я ударила его кулаком в плечо.
- Очень смешно.
Элейн с тоскливым выражением лица наблюдала за нами.
- Забудь, - сказала она. - Обо всём. Ты не можешь помочь мне, а ничем не могу помочь тебе.
- Дай нам хотя бы один шанс, - посерьезнел Таннер.
- Послушай, - произнесла я, - мы - это все, что у тебя есть на данный момент. И мы знаем это. Как я уже сказала, нам надо поковыряться у тебя в мозгах. Так что же нам нужно сделать, чтобы ты ответила на несколько вопросов? Хочешь, чтобы тебе на обед подали лобстера? Будет сделано. Хочешь айпод? По рукам. Ты получишь всё, что пожелаешь. Кроме свободы.
- А как насчет пони? - саркастически спросила Элейн, но в ее взгляде явно поубавилось пессимизма, да и дыхание заметно участилось.
- Если ты будешь за ним убирать, то почему бы и нет?
Она облизала губы, после чего на нас обрушился целый поток ее желаний:
- Я хочу мясной хлеб и картофельное пюре с белым соусом. Хочу домашних рулетиков с гарниром из брокколи и рисовой запеканкой. Надеюсь, вы знаете, где это достать? А еще я хочу шоколадный торт. И пусть на нем будет много-много глазури. И я действительно хочу айпод, на котором можно будет составить потрясный плэйлист.
Она сделала паузу, чтобы отдышаться, а Таннер тем временем вытащил из заднего кармана наладонник, чтобы записать все ее "хотелки".
- Мы достанем это для тебя так быстро, как только сможем, - пообещала я. Если Джон будет возмущаться или даже препятствовать выполнению ее требований, то я сама обо всем позабочусь. Причем расплачиваться буду кредитной картой Рома. Он наш общий должник.
- Это все?
Какое-то время Элейн молчала, а потом ее плечи неожиданно поникли.
- Вы хотели знать, как я оказалась на этом складе. Так вот, один ублюдок по имени Гордон Джонс прочитал статью в газете о родителях, которые лишались сил всякий раз, когда дотрагивались до своей маленькой дочери. И о том, что они были готовы отдать девочку на удочерение, потому что не могли сами справиться с ней. – Тут она с вызовом вскинула подбородок, вероятно, изо всех сил пытаясь скрыть дрожь. - Он купил меня у них и привез в агентство, где проводил надо мной различные эксперименты. В результате я стала не просто лишать людей сил, я начала убивать их. Гордон использовал меня, чтобы держать своих агентов в узде. Он угрожал им, что в случае предательства Паучиха разделается с их семьями.
- Истина, - прошептал Таннер. В этом одном-единственном слове было столько… ярости? Или обиды?
Я прижала задрожавшие от волнения руки к груди.
- Мне так жаль, Элейн. На самом деле жаль. - Гордон Джонс. Это наверняка отец Винсента Джонса.
В ее красивых карих глазах отразилось удивление, которое, впрочем, быстро сменилось гневом.
- Я не сомневаюсь, что тебе действительно жаль. Ведь сейчас ты пытаешься меня завербовать, не так ли? Чтобы надо мной и в этом агентстве могли ставить эксперименты. Может, ты и контролировать меня будешь так же, как он? Например, пообещаешь разделаться со мной, если я откажусь подчиняться твоим приказам.
- Я не хочу вербовать тебя, - возразила я, - как и не планирую ставить над тобой какие бы то ни было эксперименты. И уж точно никогда не стану угрожать тебе.
В этот момент в окно для наблюдателей кто-то постучал.
Мы все втроем обернулись, но, ясное дело, никого не увидели. Я решила, что это Джон делает мне предупреждение. Для него всегда дело было превыше всего, а люди, которых затрагивало это дело, отходили на второй план. Я отмахнулась от него и повернулась к Элейн.
- Повторяю, я не пытаюсь завербовать тебя, - заверила я её. – Может, другие люди и будут пытаться это сделать, но только не я. Если ты не хочешь быть агентом, то никто не посмеет заставить тебя.
В ее взгляде мелькнуло удивление, отчего карие глаза посветлели и стали янтарными.
- Послушай, - вмешался Таннер, – ты имеешь право быть свободной. Никто не может отказать тебе в этом праве.
Еще один стук.
- Хватит стучать, - заорала я. - Мы не собираемся лгать ей или говорить только то, что вы от нас ждёте. Провести допрос было поручено мне, и я сделаю все так, как считаю нужным.
Стук-стук-стук.
Ну, так у нас ничего не получится.
- Раз уж вы здесь, снимите с нее наручники, - велела я, даже не оглядываясь на окно. - Я хочу, чтобы она разговаривала с нами, будучи свободной.
Рот Элейн приоткрылся от удивления.
- Сделайте то, что я говорю! – рявнула я. - Или я уйду отсюда и…
- И я тоже, - прервал меня Таннер.
- И тогда она точно не будет больше ни с кем общаться. Ведь так?
- Т-так, - запинаясь, ответила Элейн, явно потрясенная происходящим. Наверное, никому раньше и в голову не приходило, что, оказавшись на свободе, она не будет использовать свои сверхспособности и нападать. Ведь одного прикосновения ее руки было достаточно, чтобы свалить нас с ног.
Наконец, дверь распахнулась. Я ожидала услышать топот коротких тяжелых ног Джона. Готовилась выдержать буравящий взгляд его темных глаз. Но в комнату вошел Ром. Он шагнул к Элейн, наклонился и аккуратно расстегнул наручники, которые тут же с лязгом упали на пол.
Девушка опустила руки на колени и начала поочередно растирать запястья.
Ром выпрямился, оглядел меня с головы до ног и холодно заметил:
- Так не пойдет.
Я не поняла, что он имеет в виду: освобождение Элейн или мой шлюшный наряд.
- Если ты навредишь им, - предупредил Ром Элейн, - я убью тебя. - После чего он нас покинул, с силой захлопнув за собой дверь, так и не оторвав ни на мгновение от меня своего обжигающего взгляда. Я же, остолбенев, продолжала удивленно таращиться на закрытую дверь. Ром наблюдал за мной… Он что, защищал меня? От этой мысли сердце начало бешено колотиться в груди. А может, наблюдение за мной входило в его обязанности? У меня тут же поубавилось восторга.
- Твой парень? - спросила Элейн ровным голосом, в котором теперь не было даже намека на презрение или тоску. Может, я наконец-то завоевала ее доверие?
- Нет, - еле слышно выдохнула я. Но ответила так только ради Рома. Мне пришло в голову, что нужно оставить всё как есть, сделать вид, что я больше не хочу его, что между нами все кончено или, по крайней мере, на данный момент все кончено, но в то же время дать понять, что я не потеряла надежду на наше совместное будущее. А пока притвориться, что смирилась с происходящим. Прямо сейчас я все равно ничего не могла с этим поделать. Зато позже… - Это... все в прошлом.
Таннер погладил меня по плечу, пытаясь отвлечь мое внимание от двери и от Рома.
- Сколько времени ты была заперта в той тюрьме? – обратился он к Элейн.
Та уставилась себе под ноги и пожала плечами.
- Подозреваю, что тебе приятно осознавать, что ты можешь получить любую информацию, какую только пожелаешь, но меня это раздражает. И поскольку мы вроде бы уже достигли взаимопонимания, предлагаю прекратить допрос. Хорошо? Не возражаешь? - И, не дав нам возможности ответить, продолжила: - Я провела в своей клетке несколько месяцев.
- Месяцев! – Таннер явно переживал за нее. – Черт возьми, да это же просто дикость какая-то! Уверен, ты поймешь, что мы умеем не только добиваться своих целей. Пройдет немного времени, и ты согласишься со мной.
Элейн небрежно пожала плечами, но в ее глазах всё-таки промелькнула искорка надежды.
- Я саботировала приказы Винсента, который возглавил агентство после смерти отца. А через какое-то время, зная, что он никогда меня не отпустит, даже попыталась сбежать. В очередной раз. И тогда он мне детально объяснил, что меня ждет, если я не буду более покладистой.
Я плюхнулась на стул, стоявший напротив неё.
- В той же тюрьме был заключен Тобин МакОлдрин. Ты знаешь его?
- Да, - Элейн кивнула. – Качок.
Пожалуй, это наш парень.
- Он сказал мне, что у него есть подруга, которая хочет поговорить со мной.
- Наверняка это Кандис Брайт.