- Да. – Меня окутал теплый, влажный воздух, солнце обжигало обнаженные плечи и руки, а я, замерев, продолжала таращиться вниз на коробки. "Идиотка! Проверь их". С бешено колотящимся сердцем, я раскрыла карточку и прочитала: "Нет ничего слаще тебя, но я надеюсь, что эти конфеты доставят тебе удовольствие. Твой поклонник".
Снова не назвался.
Значит, их прислал не Ром. Моя тайная надежда, что он вдруг вспомнил меня и решил возобновить наши романтические отношения, снова разбилась вдребезги. Я готова была зашвырнуть эти конфеты в другое измерение.
- Сначала цветы, теперь конфеты, - констатировал Таннер. – Этот парень на самом деле хочет пробраться в твою постель.
- Да заткнись ты! Не у всех мужчин один лишь секс на уме.
- Если мужик не думает о трахе, значит, он мертв.
Может быть, намерения этого человека и не были такими уж честными, подумала я, вспоминая о страхах, мучивших меня прошлой ночью.
Таннер скрестил руки.
- Так, а теперь мне хотелось бы узнать, кто, черт возьми, от тебя в таком восхищении.
- А что, мной невозможно увлечься? К твоему сведению, некоторые мужчины считают, что я очень даже ничего, - обиделась я, не обращая внимания на то, что сама подумывала как раз об этом. Схватив коробки, я прижала их к груди, решив, что нужно найти ответы на все мои вопросы. Что, если где-то неподалеку была установлена камера, и кто-то следил за моими передвижениями? А вдруг эти конфетки отравлены?
- Я не об этом говорил, Вайпер, так что спрячь свои коготки. Ты помолвлена, а знакомилась в последнее время лишь с парапрестами.
И хотя наши мысли совпадали, я все же возразила:
- Может быть, мой банкир или бакалейщик считают меня неотразимой. – Мы направились к машине - "Вайперу" красного цвета с обтекаемым силуэтом, именно благодаря этому автомобилю и появилось мое прозвище, так полюбившееся Таннеру. Хорошо, если говорить начистоту, то когда мы познакомились, я представилась ему как Вайпер.
- Да, а может, твоему банкиру и бакалейщику нужны твои услуги? Лично я ставлю на то, что конфеты прислала конкурирующая организация. Например, чтобы переманить тебя на свою сторону. Или даже убить.
Не впервые кто-то пытался меня умаслить перед нападением. Однажды парапрестка выпрыгнула из-за моей машины, когда я выезжала с парковки, сдавая назад, - в тот момент я еще не сознавала, что на меня напали, - и сбила ее. Преступница могла выдержать столкновение с автомобилем без всякого ущерба для себя, но тогда я и этого еще не знала. Будучи вне себя от беспокойства, я поставила машину на ручной тормоз и выскочила из салона, чтобы проверить, как она. И выпала в осадок, увидев направленный на меня пистолет. Но в ее плане нашлась одна неувязочка – она уже заставила меня переживать определенные эмоции. Мой страх заморозил пули в барабане револьвера, а ее задница намертво примерзла к тротуару.
- Подумать только, и о такой жизни мечтает Шерридан! Я не могу даже побаловать себя коробкой шоколадных конфет, - пожаловалась я. Это было хуже пули.
Мы дошли до машины, но Таннер не открыл мне дверь. Вместо этого он запрыгнул на водительское сиденье и ждал, пока я сама заберусь внутрь. Вот нахал. Устроившись рядом с ним на мягком кожаном сиденье так, чтобы платье изысканно укрыло мои ноги, я положила коробки себе на колени.
- Я же сегодня в шелковом платье, - это, конечно, была не совсем правда. Более того, я уверена, что эта ткань из какой-нибудь полимерно-компонентной фигни. – Так что мог бы обходиться со мной, как с леди.
Таннер фыркнул:
- Ты – леди?! Очень смешно.
- Отвези меня в ПИР, мистер Чувствительность, - с этими словами я открыла крышку первой коробки и с изумлением уставилась на ассортимент трюфелей, шоколадных квадратиков и печенья. Они казались такими безобидными… и такими вкусными. Мой рот моментально наполнился слюной, а в животе заурчало.
Таннер рванул с места со скоростью звука – его любимой.
- Не ешь их. Они могут быть отравлены.
- Я уже думала об этом. Просто хочу посмотреть на то, чего не попробую.
Взглянув на конфеты, Таннер присвистнул:
- Эти конфетки дорогущие.
Я повернулась к нему, вопросительно вскинув бровь:
- Откуда ты знаешь?
- Мой папаня раньше покупал такие для своих подружек.
Его отец недавно умер, и я сочувственно похлопала его по руке. Его мать, алкоголичка, бросила Таннера на восьмой день рождения, - вот же подарочек, правда? – и у него остался лишь папа. Его смерть стала тяжелым ударом для паренька.
Мне было знакомо подобное чувство потери не понаслышке.
Я только начала учиться ходить, когда моя мама погибла в автокатастрофе. Пусть я не могла вспомнить ее лицо без фотографии, но иногда я могла поклясться, что в моем сердце осталась пробоина, вызванная ее смертью.
Но мой папа был жив, и в случае чего я могла на него положиться. Он всегда заботился обо мне: купил мне тампоны в первый менструальный цикл и провел беседу о сексе, хотя ему было неловко, и он краснел, как рак. За это я еще сильнее любила его и одновременно чувствовала, как сильно мне не хватает матери.
- Ты смотришь на эти конфеты, как на явление Христа, - заявил Таннер. – Просто брось их на пол и все. Позже сотрудники Джона снимут отпечатки пальцев с коробки и конфет.
Я вернула крышку на место, но оставила коробки у себя на коленях.
- Если во всем замешана конкурирующая организация, то никаких отпечатков пальцев мы не найдем. – Печально, что меня не слишком расстроила перспектива, что кто-то хочет меня убить. Но мне это не впервой. За мной охотились много раз.
- Береженого Бог бережет.
- С каких это пор? У тебя же был раньше другой девиз: опасность привлекает цыпочек.
Он кивнул:
- Верно. Может, мне стоит съесть одну. История про отравление может стать замечательной байкой с поля боя.
Я улыбнулась. Если Таннер в таком хорошем настроении, то с ним можно поговорить о его бывшей. Моем заклятом враге и самой отвратительной стерве на свете.
- Так что Лексис…
- Я не хочу о ней говорить, - решительно заявил он, и в мгновение ока растерял все свое хорошее настроение.
Грр! Мужчины, что с них возьмешь.
- Я думаю, что вам стоит поговорить наедине. Обсудить ваши отношения.
- Ага, - он закатил глаза, снова приходя в хорошее расположение духа, – перевожу: ты хочешь побыть наедине с Ромом. Ты собираешься отдать меня на съедение волчице, ради того, чтобы попытаться поставить своему Кисе засос. Ты очень плохая подруга.
Я не стала отнекиваться:
- Но ты же все равно меня любишь.
- Это лишь доказывает, что я ничего не понимаю в дружбе.
Я фыркнула:
- Я не могу опровергнуть это утверждение, к несчастью для тебя. Да и для меня тоже, так как мои друзья такие глупцы.
- Почему мы так и не завязали интрижку? – спросил он, усмехнувшись.
- Потому, что я умная.
Он снова рассмеялся:
- Очень смешно.
Через несколько минут мы подъехали к штаб-квартире ПИРа, расположенной в центре города. Сперва нам пришлось пройти через пост охраны и показать пропуска (нас уже все знали, но, как мне кажется, просто, в отличие от Шерридан, охранники не считали нас настолько симпатичными, чтобы пропустить без проверки). Нам пришлось расписаться в журнале, который нам предоставили в закутке охранника, доехать в лифте до шестнадцатого этажа, а затем расписаться в другом журнале, находившемся у следующего поста. Нам даже пришлось просканировать отпечатки пальцев и сетчатки.
Джон был помешан на новомодных системах безопасности.
Наконец, мы прошли проверку и оказались в удобной приемной с коричневыми кожаными диванами и цветущими декоративными растениями, затем вышли в длинный, вполне обычный коридор. Там мы повернули налево, потом еще раз налево, затем направо и дошли до лаборатории с высокими застекленными окнами. Оставив коробки шоколадных конфет у лаборантов-криминалистов - Таннеру пришлось выдирать их из моей железной хватки, - мы направились туда, где находились комнаты для допросов. По пути нам встречались другие агенты, но никто из них не остановился перекинуться даже словечком. В ПИРе у всех были свои задания, да и к тому же праздная болтовня не приветствовалась.
- Кого мы допросим первым? – спросил у меня Таннер.
Я выудила список Коди из сумочки, радуясь, что он уцелел после того, как я перекладывала вещи из одной сумки в другую, и развернула его. Что-то завернутое в бумагу выпало на пол. Я остановилась, подняла подарочек от Коди и расхохоталась. Красавчик сфотографировал свою целующую объектив мордашку на "Polaroid", а внизу приписал: "Всегда пожалуйста".
Кто в наши дни еще пользуется этим фотоаппаратом? "Только мужчины коллекционирующие грязные снимки своих партнерш по сексу", - решила я, продолжая хихикать.
- Ты идешь? – спросил Таннер, не обращая внимания на мое веселье. Он уже привык к моим перепадам настроения.
- Да. – Я пошла следом за ним, качая головой и изумляясь выходкам Коди. Неудивительно, что он так хитро на меня посмотрел, когда сказал, что положил список в мою сумочку. Запихнув фотографию обратно в сумку, я прошла мимо агента, наблюдавшего через смотровое окно за происходящим в одной из комнат для допросов. Прежде, чем я поняла, что делаю, я тоже заглянула в этот кабинет. Заметив внутри Рома, я остолбенела, мое дыхание застряло в горле.
Таннер выругался, вернулся и прижался ко мне сбоку.
- Что? – спросил он. Потом посмотрел в комнату и воскликнул: - О!