Итак, вечером я разложил на столе набор тростинок и несколько фляг с различными соками. Страж, выполнив все поручения, вернулся в нашу спальню и подозрительно уставился мне в глаза. Видимо они горели лихорадочным пламенем. Так как "супруг" временно не мог разговаривать, а только мычать и кивать, я стал наблюдать за его реакцией на мои действия.
– Дорогой, ты так устал, не хочешь перед сном выпить питательного сока? – Подозрение в его глазах усилилось. Медленно, словно удав, он приблизился к столу и потянул руку к флягам. – Стой! – Я вцепился в него и потянул к кровати. – Ты ложись, я принесу тебе сок в постель. Для чего еще нужны супруги?
Страж упрямо сложил руки на груди, показывая весьма скептическое отношение к моим словам. Я сел рядом и дружески обнял его за плечи.
– Ну же. Неужели ты думаешь обо мне настолько плохо?
Утвердительный кивок головой.
Скрыв усмешку, я состроил обиженную мину и принялся массировать его плечи, разминая тугие узлы мышц. Правда, я немного увлекся этим процессом. Только почувствовав податливость тела под своими руками и свою реакцию на это (блин, ну почему у меня было давно? неужели я готов и с ним?), я отстранился несколько резче, чем было нужно.
– Ум? – страж повернулся в недоумении.
– "Супруг", теперь очередь еде.
Я маршевым шагом с флягой в вытянутых руках подошел к стражу и засунул трубочку ему в рот. Он неуверенно глотнул и поднял удивленно распахнутые глаза на меня.
– Вот видишь, я тебя не обманул, – сказал я.
Мне показалось, или его колючие, цвета золы, глаза смягчились и потеплели. Неужели он готов пустить слезу от моей заботы? Поразительная доверчивость, нужно скорее исправить это отрицательное качество. Подняв "супруга" за подбородок, я заменил яблочный сок тыквенным. Опять засунул трубочку и слегка надавил. Мой страж глотнул и свел брови к переносице. Взгляд опять стал подозрительным. Видимо не только я недолюбливал тыквенный сок.
– Что-то не так? – я невинно улыбнулся, отводя вторую флягу за спину.
Опять дал ему испить из первой фляги. Теперь эльф уже стал сомневаться в себе. Он отвел мою руку.
– Ну, если ты не доверяешь мне, можешь отправляться на кухню и знаками и мычанием показывать что тебе нужно, – я демонстративно удалился, положив фляги на стол, или, вернее, мог бы положить на стол, но вместо этого спрятал их в верхний ящик, достав оттуда припрятанные другие. Со стороны казалось, что я, оскорбленный до глубины души презрением, оказанным мне в ответ на добрые намерения, раскачиваюсь, прислонившись к столу. Не зря, ох как не зря я надел сегодня на камзол парчовую накидку благородного малинового с золотом цвета. Стоя спиной к стражу, я легко осуществил все манипуляции и театрально отошел к окну окидывать мрачным взором двор.
– Уу, – попытался сказать страж, но тут же осекся. Он подошел к столу и взял флягу, показал мне и решительно отпил.
Открытый лоб позеленел, а глаза остекленели, я же повалился на пол с хохотом. Орлиноносый зашипел насколько смог с перевязанным ртом. Он не мог выплюнуть огуречной водки, ему пришлось проглотить ее. По-моему он страшно разозлился, потому что с багровым лицом и просто нечеловечески зверским взглядом, бросился на меня. Я ойкнул и успел отпрыгнуть в последний момент, но ничего больше не мог сделать с гибким и проворным эльфом. Орлиноносый схватил меня за край накидки и с силой дернул на себя. Я потерял равновесие и полетел спиной на пол, но он успел перехватить меня и прижать к себе, зажав мне горло предплечьем. Черт, кажется я просчитался. Я не ожидал от него подобной реакции. Неужели он настолько меня ненавидит, что готов задушить от обычной шутки? Мои глаза вылезали из орбит, телу катастрофически не хватало кислорода, а сердце сжималось в обиде. Внезапно меня отпустили, и я смог вдохнуть полной грудью. Страж схватил меня за руку и потащил к столу. Грубо надавив на челюсть, он заставил мой рот открыться и вылил туда полную флягу все той же огуречной водки. Горло обожгло крепким напитком, а потом его заменил вкус пресных огурцов, и я чуть не вырвал содержимое обратно. Из глаз брызнули слезы, но это была просто реакция организма на насилие. Чуть отдышавшись, я расхохотался. Эльф стоял и обескуражено смотрел на меня, валяющегося на полу и дико ржущего непонятно над чем. Напоследок он пнул меня ногой и пошел ложиться спать. Я же еще некоторое время смеялся, пока не затих. Знаю, неудачная получилась шутка, но почему на глаза выступили слезы? Вскоре я задремал, так и не поднявшись с пола.
Утро застало меня в той же позе и в том же месте. Проклятый эльф, еще супругом называется – не мог перенести на кровать. Я потянулся, разминая затекшие члены, и с трудом поднялся. Пошаркавшись по комнате и не найдя никого и ничего интересного, я направился на королевскую кухню подкрепиться. Вернее это была кухня нашего восточного крыла, отданная молодоженам. Три добродушные пожилые женщины потеряли дар речи, когда я нарисовался в дверях.
– Что с вами случилось? – затараторили они, бегая вокруг меня.
– Не беспокойтесь, просто иногда так бывает… А у вас есть что-нибудь вкусненькое?
В течение целого часа я, подбадриваемый кухарками и яствами, распинался о горестной судьбе мужчины, влюбившегося в мужчину, и человека, полюбившего эльфа. Орлиноносый предстал перед причитающими женщинами в образе деспота, заставляющего меня совершать ужасные поступки, привязывающего меня к кровати во время занятия сексом, и, конечно, все время бьющего меня. Моя фантазия разыгралась не на шутку. Когда я наконец закончил, две из трех женщин были в обмороке, а третья сидела бледная как смерть.
– Бедный мальчик, – залилась она слезами. – Да что же это за изверги проклятые, да откуда же они свалились на нашу голову, да почему король заключил династический брак с этими нелюдями…
Кажется я переборщил, причем весьма сильно. Убедился я в этом уже вечером, когда в наше крыло пришел отряд военных и отконвоировал меня в приемную залу королевства. Орлиноносый удивленно посмотрел мне вслед, хотя до этого никак не обращал на меня внимание. Я бросил на него слегка испуганный взгляд, и на этом мы расстались.
Я ничего не понимал. Сначала меня держали в коридоре, на вопросы не отвечали, потом появился принц и сурово посмотрел в мою сторону.
– Что случилось? – спросил я у принца, на что он недовольно поджал губы, так ничего не ответив.
В тронном зале раздалось перечисление титулов моего принца, и нас впустили внутрь. Два громадных стражника с силой положили меня на пол в подобии почтительного поклона, принц почтительно опустился на одно колено.
– Мой король, – поприветствовал он грозного правителя, утопающего в роскошном пурпурном одеянии, с длинными белыми волосами, старого, но не дряхлого.
– Вассалам не пристало проявлять неуважение к главенствующей расе, – сказал король. – Мы долго терпели и не верили донесениям о вашем поведении в закрытых лесах. Мы позволяем вам жить рядом с нами. Я даже отдал тебе дочь (последняя фраза прозвучала совсем в других интонациях)! Мы требуем уважения и извинения в лице представителя правления расы эльфов за нанесенные оскорбления…
Я слушал, лежа все в том же "почтительном" положении на полу. Слушал и не верил. И не понимал, почему я нахожусь здесь, и что за цирк творится вокруг.
– В счет восстановления добрых отношений, мы требуем вернуть человека из твоей свиты в наши ряды. Не должен человек прислуживать эльфам.
Наши взгляды встретились, мой и принца. Принц сдерживал эмоции, но на его лице все же проскочило отчаянное и затравленное выражение. Он закусил губу. Почему же ты медлишь, принц? Ты должен тут же подчиниться и, обвязав меня красной ленточкой, в раболепном поклонении передать королю. Не затягивай! Ну же!
– Нет.
Повисла тяжелая пауза.
– Что? – казалось у короля сейчас отвалится челюсть, а глаза вылезут из орбит.
– Нет. Этот человек принадлежит мне. Полностью. Всеми днями своей жизни. Всеми клетками и тканями организма. Никто и никогда не отнимет его у меня. Он мой слуга и останется им.
Я не отрывал взгляда от принца, а на последних словах меня вообще бросило в жар. Пусть я и законченный извращенец, но мне захотелось его взять прямо тут, на королевском ковре тронного зала. Возбуждение скрутило меня тугой волной и болезненно растеклось по телу. Что же в тебе такого, прекрасный принц, что от одного твоего слова, от одного взгляда я умираю, становлюсь подстилкой у твоих ног и мечтаю чтобы ты коснулся меня. Мои мысли прервал король.
– Хорошо, но что же скажет человек, твой слуга?
Что я мог сказать? Сказать как прекрасны волосы принца, развивающиеся на ветру, как красивы его миндалевидные глаза, а тело… о последнем я не мог рассказать словами, только показать, но не показал бы ни за что на свете. Я не хотел делить принца ни с кем. С другой стороны, я никогда не понимал его. Он то прижимался ко мне в страсти и закатывал глаза от вожделения, то не обращал на меня внимание неделями. А чего только стоил переход до столицы? Неужели мой принц мог позволить мне замерзать в пути, сбивать ноги, обрастать комьями грязи? В конюшне было лучше, но он заставил меня работать по колено в лошадином навозе. Что же я значу для него на самом деле? Если я сейчас откажусь от него, то никогда не узнаю. Были еще мои слова "не брошу", нет, даже не слова, а обещание.
– Мой король, – голос предательски дрогнул. – Я принадлежу принцу. Больше мне сказать нечего.
В мою сторону посмотрели благодарные карие глаза моего ушастика. Блииин, как же захотелось его поцеловать. Король еще некоторое время еще постращал принца, но потом сдался и отпустил нас. Возвращались мы уже вдвоем. Принц шел рядом, и я видел приподнятые уголки его губ. Мы победили на этот раз.