Автомобиль начал замедлять ход – у Милы чаще забилось сердце. Впереди были железные ворота высотой по крайней мере четыре метра. По обеим сторонам ворот стояли две будки с охранниками. Один охранник в армейской форме Сильвена подошел к машине. Мила отпрянула назад. Водитель открыл окно автомобиля, произнес несколько слов, и ворота начали медленно открываться. Через несколько секунд лимузин поднимался по крутой извилистой дороге. Мила оглянулась. Ворота с лязгом закрылись, и она вздрогнула. Она испытала то ли страх, то ли предвкушение от того, что должно произойти. Она медленно повернулась и посмотрела вперед, надеясь, что ее ждет удача.
Тьерри поерзал в глубоком кожаном кресле, когда рядом с ним появился Паскуале, и откашлялся.
– Сир, охранник у ворот сообщил, что автомобиль мисс Ромоло подъедет примерно через двадцать минут.
– Спасибо, Паскуале.
Тьерри еще секунду пристально смотрел на огонь в старинном камине, а затем поднялся на ноги.
– Паскуале? – обратился он к своему помощнику. – Пожалуйста, проследите, чтобы нам сегодня не мешали. На самом деле удалите из дома сотрудников до моего дальнейшего распоряжения.
– Всех сотрудников, сир?
– Да. И вы тоже уходите.
– А как же ваша еда?
– Я думаю, что за пару недель справлюсь сам, – ответил Тьерри, едва заметно улыбаясь. – В доме полно еды, не так ли?
– Как скажете, сир, – произнес Паскуале. – Но я должен настоять на том, чтобы сотрудники службы безопасности дежурили по периметру территории.
Тьерри кивнул:
– Конечно. Паскуале?
– Да, сир?
Его помощник посмотрел на него, словно умоляя не выдвигать дополнительных скандальных требований.
– Пожалуйста, проследите, чтобы в доме отключили все формы коммуникации: Интернет, радио, телевидение. Короче говоря, не надо меня отвлекать.
Паскуале заметно побледнел:
– И телефоны, сир?
– И телефоны. У охранников есть радиостанции.
– Сир, нельзя подвергать себя такому риску.
– Риск? Ерунда. Вокруг дома будут охранники. Чем меньше вокруг меня глаз и ушей, тем лучше. Мне нужно абсолютное уединение на предстоящей неделе. Неприкосновенность моей частной жизни важнее всего. Если потребуется, сделайте заявление от моего имени и сообщите, что я в трауре по отцу.
Паскуале совсем сник:
– Как скажете, сир.
– Спасибо, это все. Наслаждайтесь отдыхом.
Его помощник выглядел так, будто предпочел бы, чтобы ему удаляли зубы без анестезии, чем оставить своего короля одного. Но он кратко поклонился Тьерри и вышел из комнаты.
Подойдя к окну, Тьерри наблюдал за тем, как разъезжаются его сотрудники.
Вскоре повсюду царила тишина. Тьерри сделал глубокий вдох, стараясь привыкнуть к одиночеству. Он чувствовал себя странно. Он волновался из-за прибытия гостьи. Его обучение начнется в абсолютном секрете ото всех…
Он отвернулся от окна, подошел к двери и спустился по лестнице на первый этаж в большой зал. В массивном камине потрескивали поленья. Хотя стояла весна, воздух в горах был холодным. На Тьерри были кремовый свитер из мериносовой шерсти и джинсы. Протянув руку к теплому мерцающему пламени, он с удивлением заметил, что его пальцы слегка дрожат.
Тьерри услышал слабый шорох шин по гравийной дороге. Потом хлопнули дверцы автомобиля, и раздались шаги по гравийной дорожке. Потом послышались шаги на широкой каменной лестнице, ведущей к крыльцу, затем звук шагов затих, хлопнула дверца машины, и автомобиль уехал прочь.
Тьерри выпрямился и направился к двери, услышав стук тяжелого дверного молотка. Широко распахнув дверь, он увидел женскую фигуру. Он напрягся всем телом, словно готовясь к бою.
Женщина подняла голову и посмотрела ему в глаза. На мгновение Тьерри потерял дар речи.
– Эйнджел?
Глава 7
Сердце Тьерри билось как сумасшедшее, пока он пожирал Эйнджел глазами. Они не виделись несколько дней, но ему казалось, будто прошла вечность. Он не ожидал снова ее увидеть, тем более здесь, в своем охотничьем домике, который так усиленно охранялся. Он с трудом верил своим глазам. И все же Эйнджел перед ним.
Тьерри сглотнул, поборов желание спросить, кто она на самом деле. Является ли она Эйнджел, с которой он встретился в Нью-Йорке, или проституткой, чьи услуги он заказал на прошлой неделе?
Он заметил, что, хотя Эйнджел молчит, она на самом деле выглядит встревоженной и неуверенной в себе. Может быть, он ошибся с выводами? Неужели она не та женщина, с которой он познакомился в городе, таком далеком от страны, где они находятся сейчас? Он начал замечать различия: ее волосы были черными, а не белокурыми; нынешняя ее одежда сильно отличается от той, что была на ней в Нью-Йорке. Ее платье призвано соблазнить и заинтриговать мужчину. А в туфлях на высоких каблуках ее стройные ноги выглядят невероятно длинными и привлекательными.
Подняв к лицу изящную руку, она сняла очки, и он увидел ее глубоко посаженные глаза янтарные цвета, которые так его заинтриговали. Это она. Он с ней знаком. И он хочет узнать ее лучше.
Но он на такое не рассчитывал. Он купил услуги проститутки, полагая, что сумеет отделить эмоции от желания. Что он не будет даже думать о нарушении обета целомудрия, пока не останется наедине с собственной женой. Но, судя по тому, как в его жилах бурлит кровь при виде Эйнджел, уроки соблазнения дадутся ему нелегко.
Тьерри шагнул вперед и протянул руку своей гостье:
– Добро пожаловать в мой дом! Я надеюсь, вам будет здесь комфортно.
Его сдержанный тон никак не соответствовал хаосу эмоций. Эйнджел. Он до сих пор не верит, что она здесь.
– Спасибо, ваше величество. Я с радостью погощу у вас. – Она сделала реверанс.
Когда она выпрямилась, он понял, что по-прежнему держит ее за руку.
– Входите, – сказал он, отпуская ее руку и отходя в сторону.
Как только она прошла мимо него, он уловил аромат ее духов и испытал разочарование. Пьянящий пряный аромат был не похож на тот соблазнительный запах, исходивший от Эйнджел в Нью-Йорке. Нынешний аромат заставлял подумать о страстных ночах и жарких днях. Казалось, что Эйнджел из Нью-Йорка и нынешняя Эйнджел – две разные женщины. И черт побери, Тьерри страстно влечет к обеим.
Почему она пробудила в нем такое желание? Почему именно она? Он встречал сотни, возможно, тысячи привлекательных женщин из аристократических и королевских семей, а также из народа. Многие пытались его соблазнить. Но он ни разу не испытывал ощущений, подобных нынешним. Он был озадачен и взволнован.
– M-мои вещи. Можно их внести? – спросила Эйнджел, наклоняясь, чтобы взять большой чемодан.
– Я их внесу.
– В-вы?
Она снова запнулась. Неужели она нервничает?
Его восторгала мысль об этом. Почему такая опытная женщина нервничает? Она ведь привыкла встречаться с новыми клиентами.
Улыбнувшись, он жестом пригласил ее идти впереди него в большой зал.
– Я довольно сильный, – произнес он. – Я уверен, что донесу несколько чемоданов.
Он хотел ее поддразнить, но заметил, как она напряглась. Он совсем не так представлял себе первую встречу с проституткой. Она была провокационно одета, пахла грехом и соблазном, но выражение ее лица оставалось наивным. Он решил, что, возможно, таков ее план соблазнения.
– Почему ты ничего не рассказала мне, когда мы встретились в Нью-Йорке? – вдруг резко спросил он.
– В тот вечер я не работала. Когда я не работаю, я предпочитаю не говорить о своих занятиях. А если хорошенько вспомнить, именно вы наткнулись на меня и начали разговор. Я вас не искала. Мы были обычными незнакомыми людьми, которые наслаждались пребыванием в чужом городе, больше ничего. Я сожалею, если вам неприятно видеть меня снова, – сказала она едва слышно.
Она смотрела себе под ноги, длинные черные волосы почти закрывали ее лицо. Он подошел ближе и поддел ее подбородок большим и указательным пальцами.
– Неприятно? Нет, мне приятно тебя видеть.
Черт побери, она сводит его с ума. Но он не скажет ей об этом. Ни сейчас, ни после. Она не должна знать, как сильно на него влияет. Он король Сильвена, и он скоро женится. Он обязан быть сильным. Потому что слабость – признак неблагородного происхождения.
– Значит, вы на меня не сердитесь? – Она посмотрела на него из-под ресниц.
– Это зависит от того, встретились мы случайно или намеренно на прошлой неделе. Если встреча была подстроена, мои охранники немедленно выведут тебя отсюда.