– Нам надо взять в сторону и скрыться в том лесочке, так как теперь нам от них не ускакать. Мы выиграем время, а как стемнеет, можем продолжать путь дальше.
Густой лес на краю оврага хорошо укрыл беглецов. След их терялся в ручье, текшем по оврагу и скрывавшемся за опушкой. Богдан поставил по опушке несколько сторожевых, они тихо спешились и спрятались за деревьями, остальные же отошли в глубь, соблюдая всевозможную осторожность. Нельзя было себе представить, чтобы неприятель не выследил их позиции; но дело было главным образом в том, чтобы выиграть время и не выдать сразу своей малочисленности.
Отряд, посланный в догоню за Хмельницким, состоял из пятисот казаков и трехсот жолнеров. Доехав до оврага, польский отряд выставил разведчиков. Сперва они поискали следов и, не найдя их, донесли своим начальникам, что, по-видимому, казаки скрываются в лесу. Тогда вся залога окружила лес и остановилась в выжидательной позиции, не решаясь напасть. Поляки совершенно верно рассчитали, что, когда смеркнется, казаки захотят пробиться дальше. Богдан между тем советовался со своими товарищами.
– Нам нет другого исхода, как попытаться побить поляков их же оружием. В этой залоге у меня есть несколько доброжелателей между регистровыми. Надо, во что бы то ни стало, переговорить с ними. Кто из вас отважится на это?
– Я, батько! – нисколько не задумываясь, вызвался Ивашко.
– И я тоже! – отозвался и Брыкалок.
Нашлись и еще охотники, но Хмельницкий заявил:
– Двоих довольно! Смотрите же, други, – сказал он, обращаясь к обоим запорожцам, – от вашего уменья зависят наша жизнь и спасение. Будьте мудры и красноречивы, говорите то, что вам Бог на душу положит.
– Слушаем, батько! – ответили казаки.
К ночи жолнеры выбрали удобную позицию в овраге у ручья, а казакам приказали оцепить лес и стеречь Хмельницкого. При малейшей попытке его к бегству они рассчитывали тотчас же быть наготове и вовремя поспеть ко всеобщей схватке. Густая цепь казаков неподвижно стояла настороже с атаманами во главе, зорко всматриваясь в темноту ночи. Вдруг недалеко от одного из атаманов в овраге раздалось глухое, едва слышное: "гук-гук!" Окрик этот слишком был знаком казацкому уху; так обыкновенно вольные казаки перекликались с регистровыми, когда нужно было переговорить о чем-нибудь важном.
– Кто там? – также тихо откликнулся атаман.
– Братья казаки! – был ответ.
– Что вам нужно?
– С поручением от Богдана, – тихо произнес Ивашко, наполовину показываясь из оврага.
Ближайшие казаки придвинулись к послам и образовали тесный круг. В первую минуту атаман сжал в руке саблю, предполагая какой-нибудь обман; но увидя безоружных запорожцев, тотчас опустил руку и ласково спросил:
– Какое же поручение ваше?
Ивашко снял шапку и низко поклонился на все четыре стороны; то же сделал и брыкалок.
Брыкалок начал:
– Братья казаки! Послал нас к вам батько наш Богдан, чтобы удержать вас. Для чего вы на своих идете? Нам ли, казакам, дружить с ляхами? Богдан вступился за правое дело, за веру православную, а вы хотите поднять на него руку.
Пока он говорил, все казаки собрались вокруг него и внимательно слушали.
– Если вы пойдете с ляхами на веру нашу благочестивую, то дадите за это ответ Богу, – прибавил Ивашко.
В толпе пронесся ропот, а Брыкалок продолжал:
– Разве не теснят вас ляхи так же, как и нас, вольных казаков, разве не терпите вы от них всякое надругание? И чем виноват пан Богдан, за что его преследуют? Только за то, что он, осмеянный и поруганный панами, стоит за правду, за народ русский и не потакает панским беззакониям… Как хотите, братья казаки, – закончил он, – вас больше, чем нас, вы можете нас перебить, а мы на вас рук не подымем.