Притворись, что ничего не было. Забудь о том, что мужчина, шагавший сейчас по подъездной дорожке, дал тебе за пять минут столько физического наслаждения, сколько муж не дал за четыре года.
В полном смятении и с горящими щеками Линн переминалась с ноги на ногу на боковом крыльце, наблюдая, как Сойер проходил мимо окон. Она помчалась к кухонной двери. Надо опередить его, пока он не свернул на выложенную кирпичом дорожку к парадному входу. В холле она не смогла бы взглянуть ему в лицо.
Темно-синяя рубашка поло обрисовывала мышцы Сойера, подчеркивая их потрясающее совершенство. Короткие рукава оставляли открытыми могучие бицепсы и загорелые руки, слегка покрытые темными волосами. Такие же волосы образовывали мягкие завитки у основания шеи. По спине пробежала дрожь. Шорты цвета хаки выставляли напоказ каменно-твердые икры ног. На лице темнела щетина, отросшая после утреннего бритья. Линн сцепила пальцы, оживляя в памяти царапанье его подбородка об ее ладони.
Она только что потеряла мужа. Пусть она давно перестала любить Бретта, все же не следовало давать волю таким мыслям. Ей стало стыдно, она понурилась и покрутила обручальное кольцо.
- Ты избегаешь меня, - без вступления объявил он.
- Я была занята всю прошлую неделю. - Сердце совершило прыжок. Чувство вины превратилось в груз. - Бумаги на наследство, риэлтеры, оценщики.
Кобальтовые глаза изучали ее от макушки до кончиков пальцев, пробуждая лучшие чувства и оставляя их невостребованными.
- Как ты держишься?
От его спокойного вопроса у нее ком встал в горле.
- Я в порядке. А ты?
Он пожал плечами. А чего она ждала? Типичный мужчина. Отказывается признать, что у него есть чувства. Ее отец, грубый полицейский, вел себя так же. Особенно после смерти ее матери.
- Пойдем. - Линн повела его через гараж в кухню.
Доставая банку с кофе, она сосредоточилась, стараясь, чтобы не дрожали руки. Чтобы не рассыпать кофе по гранитной поверхности кухонного стола. Потом налила в кофеварку воды и включила ее.
- Кофе будет готов через несколько минут.
- Сколько ты должна? - Голос Сойера звучал ровно, почти безлико. Но как он смотрел.
Глазами он гладил ее. И кожа Линн реагировала на эти поглаживания так, будто он касался ее.
Не обманывайся, Линн. Близость в холле десять дней назад не имеет ничего общего с любовью. Она будет быстро забыта. Сожаление с обеих сторон подтверждает это. Это больше не повторится. Тогда почему ты не можешь выбросить происшедшее из головы? И почему, когда он медленным пронизывающим взглядом изучает тебя, твое тело пылает страстью? Ты вспоминаешь, как он ласкал тебя?
- Так сколько, Линн?
- Устроить дела с наследством - не твоя забота, Сойер.
Он наклонился вперед и уперся руками в стол. Вздулись бицепсы, и на щеках появились желваки.
- Это моя забота, если тебе придется продать часть акций компании, чтобы выплатить ваши долги.
- Кстати, я хотела продать тебе акции Бретта.
Он нахмурился и провел рукой по волосам.
- Я сейчас не могу выделить капитал на покупку акций Бретта. В данный момент компания переживает трудности.
Холодок пробежал у Линн по позвоночнику. Эти акции - единственное, что у нее есть. Если компания прогорит, они потеряют цену.
- Но мне нужны деньги, когда начнут продавать дом.
- А мне нужно, чтобы ты проявила терпение. Мне надо поставить компанию на ноги. Ты получишь лишь малую долю цены, если начнешь продавать акции сейчас. Куда ты планируешь переехать?
Линн прижала пальцы к пульсирующей жилке на левом виске.
- Тетя сказала, что я могу пожить у нее, пока справлюсь со своими делами.
- Во Флориде? Если ты ищешь место, где можно не платить за аренду жилья, переезжай ко мне. Места у меня хватит.
Его предложение одновременно и соблазняло и отталкивало. Она любила этот маленький университетский городок, с пологими холмами, извилистыми дорогами и дружелюбной атмосферой. Просторный дом Сойера стоял в исторической части города. В нем чувствовались характер и порода, которых не хватало новостройкам. Когда Сойер закончит ремонт, его дом станет настоящим совершенством. Особенно ей нравились высокие потолки и высокие окна, выходившие в огромный двор.
- Спасибо, но будем надеяться, что до этого не дойдет.
- Ты ищешь работу?
- Да. - Последние три дня она только этим и занималась. Но студенты на лето разъехались, а бизнесмены сократили персонал, поскольку уменьшилась торговля.
- Приходи работать ко мне.
Меньше всего она хотела бы каждый день видеть лицо Сойера и вспоминать, как безрассудно бросилась в его объятия.
- Я ничего не знаю о компьютерах и развитии программного обеспечения.
Сойер шагнул к ней ближе, потом еще, пока не встал прямо за ее спиной. Его отражение обозначилось в стекле. Он положил руку ей на плечо и повернул лицом к себе. Она моментально почувствовала жар от его прикосновения. Взглянув на него, Линн увидела в его глазах сочувствие, отчаяние и пламя. Он так же, как и она, не забыл о том, что случилось.
- Линн, я дам тебе столько денег, сколько надо, чтобы покрыть срочные расходы. Я могу предложить тебе работу. Твой выбор. Но я не хочу, чтобы ты уезжала из Чапел-Хилл, пока не буду уверен, что ты не носишь ребенка Бретта… или моего.
Ребенок Сойера? Пульс помчался неизвестно куда. Чтобы успокоиться, она глубоко вдохнула. Одно дело уехать во Флориду одной, и другое - с ребенком Бретта. И самое невероятное - отнять у Сойера его ребенка.
Однако не следует впадать в панику. Пока ничего не случилось. Может быть, ты еще и не беременна. Шанс на зачатие в первый месяц после отказа от таблеток совсем невелик.
- Спасибо. Но я предпочитаю зарабатывать деньги сама. - Линн заставила себя посмотреть ему в глаза и состроить улыбку, похожую на гримасу.
- Я хочу помочь. - Голос его стал пугающе твердым.
Она глубоко вздохнула и посмотрела ему в глаза.
- А я хочу настоящую работу, а не данную мне из жалости.
- Нам действительно необходим сотрудник.
Опал, моей помощнице по административной работе, нужен помощник. Помощница Бретта ушла несколько месяцев назад. Теперь ее работа легла на Опал и Нину.
У Линн перехватило дыхание, к горлу подступила тошнота. Нина! Любовница Бретта. Муж менял помощниц, как большинство мужчин меняет носки. Поэтому он и запрещал звонить ему на работу. Ей даже было неизвестно имя его последней помощницы. Знает ли Сойер об этой связи? Будет ли он лгать, чтобы защитить брата?
Голова шла кругом.
- Я незнакома с этой работой.
- Научишься.
- Я подумаю. А сейчас, пожалуйста, посиди, я хочу показать тебе кое-что. Сейчас принесу из спальни.
Их взгляды встретились. Потом он посмотрел на арку за ее плечом, ведущую в холл и к лестнице. Огонь вспыхнул у него в глазах. У Линн перехватило дыхание. Она отвернулась, успев заметить, как напряглись черты Сойера.
- Я принесу шкатулку.
Взяв себя в руки, Сойер сел и открыл крышку дешевой деревянной шкатулки, стоявшей перед ним. Золото, серебро, другие ценные безделушки - все лежало в куче.
- Я даже не знала, что у Бретта есть сундук с сокровищами, пока не начала искать завещание. Я нашла шкатулку на дне шкафа, заваленную другими вещами. Но я увидела твое имя на некоторых предметах и подумала, что, может быть, тебе будет интересно.
- Ты так и не нашла завещание?
- Нет. Нотариус проверил в банке и везде, где по логике вещей оно могло бы быть, но ничего не нашел, а я уже дважды обыскала весь дом.
Еще одно доказательство беспечности брата - он совсем не думал о Линн. Если мужчина любит женщину, он заботится о ней, обеспечивает ее… и детей, какие у них могут быть.
Подавив тревожащие душу мысли, он осторожно вытащил из шкатулки золотые часы на цепочке и провел пальцем но выгравированному на металле имени. Теплые воспоминания окутали Сойера: он вместе с отцом рассматривает часы, мечтая о дне, когда ему будет доверена эта фамильная ценность.
- Эти карманные часы принадлежали моему прадедушке, первому Сойеру Риггэну.
Она поставила перед ним кружку дымящегося кофе и отошла в другой конец кухни.
- Почему они оказались у Бретта?
- Он попросил. - И, Бог свидетель, после смерти родителей Сойер старался дать Бретту все, что тот захочет.
- Но почему ты их отдал, если они предназначались тебе?
- Я ему должен. - Долг, какой никогда не выплатить.
- Должен ему что? Неужели Бретт ей не сказал?
- Я повинен в смерти наших родителей.
- Ваши родители погибли в автомобильной катастрофе, - она сдвинула брови.
- За рулем сидел я.
- Я думала, пьяный водитель выехал на сигнал "стоп". - Сочувствие смягчило жесткость взгляда.
- Да, он выехал. Но если бы я не тронулся, едва зажегся зеленый, если бы, прежде чем включить скорость, посмотрел на перекресток, если бы я не был тугодумом, в чем меня всегда обвинял папа…
Она вернулась к столу, опустилась в кресло справа от него и положила руку на его сжатый кулак.
- Сойер, несчастный случай - не твоя вина. Бретт показывал мне газетные статьи. У того водителя были не включены фары. Ты не мог его видеть.
Нежное прикосновение Линн зажгло в нем пожар. Он громко втянул воздух. Она моментально убрала руку и зажала ее между коленями, словно жалела о своем жесте.