Как всегда, заглядываю на полку с вещами Адана, мне сразу же попадаются темно-синяя футболка с яркой абстракцией и такого же цвета бейсболка. Соблазн так велик, учитывая, что за окном палящее солнце.
Выхожу в гостиную, меня там уже ждет Адан в потертых легких джинсовых шортах и оранжевой футболке. Увидев меня, он высказывает все в лоб, так как никого нет рядом.
- Интересно, за эту поездку ты оставишь хоть какие-то мои вещи для меня?
- Если будешь себя хорошо вести, - просто произношу я. - А где все?
- Пойдем, - он берет меня, не сдерживаясь, резко за руку, и мы направляемся в незнакомую часть дома.
- Куда мы?
- Сейчас просто молчи, хорошо? - раздраженно прохрипел он.
- О, так значит, я все же какие-то эмоции у тебя вызываю? - дерзко произношу я.
- Эмоции? - он резко тормозит и, смотря на меня, прищуривает свои серые глаза. - Можешь собой гордиться: ты первая девушка, на которую я повысил голос.
И мы продолжаем идти по дому, он тянет меня, как прежде, но теперь я чувствую себя полной дурой и решаю полностью ему довериться, чтобы хоть как-то наладить взаимоотношения.
Мы выходим из дома с задней стороны, и перед нами большая деревянная постройка, возле которой стоят Димас и Верона, держа трех лошадей. "Почему три? - спрашивает меня мой мозг и сам находит ответ. - Наверное, Верона или Димас не едут. О боже! - отправленная мной в темный угол паника напоминает о себе. - Ну и как я поеду, если никогда до этого не сидела на лошади?"
Наконец мы подходим, и я решаю отказаться, но не успеваю сказать ни слова. Адан поднимает меня, взяв сзади, и садит в седло черной красивой лошади. И вот я сижу на прекрасном животном и не шевелюсь, так как больше всего боюсь упасть или еще хуже - чтобы лошадь сбросила меня. Адан стоит рядом с моей лошадью, но я боюсь повернуться к нему и высказать все. Вдруг он берется за седло впереди и через мгновение уже сидит позади, и я вплотную прижата к нему спиной. Но я продолжаю молчать.
Верона и Димас садятся на двух других лошадей, и мы отправляемся на прогулку. Мы едем спокойно сначала между виноградников, затем между оливковых деревьев. Они о чем-то разговаривают, но я не прислушиваюсь и не горю особым желанием присоединяться к беседе, так как всю дорогу мою талию обхватывает его рука. "Что со мной? Мне так приятно прикосновение или то, что он пытается меня уберечь?"
Все мое тело словно пробуждается изнутри, и я прекрасно понимаю, что это из-за него. "Но как девушка я ему не интересна! - напоминаю я себе. - И две проведенные под одной крышей ночи тому подтверждение!"
- Так значит, - вдруг звучит возле моего уха, - чтобы ты была послушной, надо просто погрузить тебя в зону страха!
Я ничего не говорю. "Лучше я все выскажу ему на земле!"
Прогулка заканчивается, когда солнце начинает садиться, и мы подъезжаем к дому. Он слазит с коня и теперь так же легко, как усадил меня, взявши за талию, снимает и ставит на землю. Я ничего не произношу и быстро направляюсь в дом. Я не вижу, как мои новые знакомые опять вопросительно смотрят на Адана, но тот, ничего не произнеся, просто следует за мной.
Я захожу в спальню. Хочу закрыть дверь, но вижу, что заходит Адан, с перепуганными глазами быстро исчезаю в ванной и впервые закрываюсь от него изнутри. Он подходит к двери и, услышав щелчок, замка говорит:
- И сколько ты собираешься от меня там прятаться?
Я молчу.
- Миа! - и опять тишина. - И чего на этот раз мы боимся?
"И почему мне не все равно, что она делает и что у нее на уме? - спрашивает себя Адан. - Зачем я вообще начал всю эту авантюру? С самого начала все было совсем не так. Так непривычно не знать, что ожидать от девушки в любой момент. У меня давно такого не было. Все всегда было обговорено, и все мои девушки осознанно шли на отношения по правилам. Но она даже не моя девушка. А хочу ли я, чтобы наша дружба переросла в отношения? Хочу, но… Может быть, стоит ей все объяснить и предложить свои условия. Я думаю, она не согласится. Вернее, я не хочу, чтобы она согласилась, - он отошел и, сев на кровать, продолжал смотреть на дверь. - Не только у тебя есть страхи, Миа. Больше всего на свете с тех пор, как увидел тебя, я мечтаю попробовать на вкус твои губы, но… Если я напугаю тебя и мой кошмар повторится, когда утром девушка смотрит на меня, как на больного маньяка и, наспех собирая вещи, произносит: "Я больше не хочу тебя видеть! Никогда!"
Дверь ванной открывается.
- Привет! - мило говорит Миа.
- Привет, - весь мой вид показывает, что я встревожен.
- Прости меня, - продолжаю неуверенно я, - мне надо было отойти от верховой прогулки.
"Ему вовсе незачем знать, что это он виноват в моих новых переживаниях!"
- Все хорошо?
- Все отлично, - заверяю я его.
- Чем бы ты хотела заняться вечером? О, я прекрасно знаю, чем бы я хотела заняться вечером. Но тебе лучше об этом не знать".
- Если честно, я бы поужинала и что-то почитала.
- У Димаса отличная библиотека, - успокоившись, говорит Адан и направляется к выходу.
- А чем ты займешься?
- Мы с друзьями хотели поиграть в покер, - он остановился и, повернув голову, добавил: - Ты играешь?
- Нет.
- Может быть, хотела бы научиться?
- Боюсь, я только испорчу игру.
- Как хочешь. Тогда увидимся в столовой.
- Хорошо.
После ужина все направились к бассейну, а я уютно устроилась в кабинете на кожаном диване с одной из немногих книг на английском. Вспомнила, что видела после конной прогулки уже седьмой пропущенный звонок и сообщение от близняшек: "Неужели так сложно взять трубку? Или ты специально нас мучаешь?"
Но в тот момент мне не хотелось им ничего объяснять, поскольку в любом случае пришлось бы упомянуть Адана, и, конечно же, на меня сразу же обрушилась бы куча вопросов. "Я и сама не знаю до конца, кто он для меня и тем более, кто я ему!"
После нескольких часов, поняв, что книга так и не смогла меня заинтересовать, решаю вернуться в комнату. Приняв расслабляющую ванну, я ложусь спать, вспомнив слова Адана: "Не жди меня, так как мы можем заиграться. И пожалуйста, не закрывай дверь, чтобы я тебя не будил".
Я так и сделала, но, заметив мерцание телефона на тумбочке, решила пожалеть Ашу, потому что названивала в основном она. И не удивительно: Лотта, как всегда, погрузилась во всевозможные развлечения.
- Миа, наконец-то! - после первого же гудка произнесла Аша. - Мы же переживаем!
- Мы?
- Мы!
- Незачем переживать, Аша. Я уже еду в направлении Валенсии, а оттуда доплыву на корабле, - спокойно произношу, чтобы не зародить никаких ненужных допросов, но мой план не сработал.
- С кем ты едешь?
- Сама.
- Миа, ты никогда не умела лгать, - слышится упрек на той стороне трубки.
- И как это понимать?
- По нашим расчетам ты должна была приехать еще вчера. И мы подумали, что тебя что-то задержало. И Лотта предположила, что не что-то, а кто-то. Так кто он?
- Нет никого, - изо всех сил пытаюсь сохранить я свою тайну, - я просто решила насладиться архитектурой и природой, и, возможно, у меня даже выйдет статья, которая понравится моему редактору. И так как я первоначально не хотела ехать ни на какой "остров искушений", то решила присоединиться к вам попозже.
- Звучит убедительно! - я с облегчением выдохнула. - Так когда ты приедешь?
- Думаю, в конце недели, и мы сможем еще целых семь дней отдыхать вместе.
- Хорошо. Только набери, чтобы мы тебя встретили.
- Наберу.
- Спокойной ночи.
- И вам. Передай Лотте, чтобы она не дулась.
- Хорошо.
Глава 8
Я просыпаюсь, так как чувствую на своей шее что-то влажное, и понимаю, что мне очень жарко. Хочу отбросить с себя простынь, но мне что-то мешает. Наконец мои глаза немного привыкли к темноте - им на помощь пришел легкий свет уличного фонаря, просачивающийся в окно. Окончательно проснувшись, понимаю, что кто-то держит мою грудь и сжимает, чьи-то губы целуют мою шею, подбородок, грудь. Низ живота ноет томящим желанием, и я понимаю, что мое тело проснулось намного раньше. "Это Адан! Но что он делает?"
- Адан! - но он не останавливается. - Адан! - говорю я громче, но, как и в первый раз, безрезультатно.
Он спускает одну бретельку, чтобы открыть себе путь к моему соску и впивается в него жадным ртом. Из меня вырывается стон, и весь мой здравый смысл испаряется с каждым его поцелуем. Я хватаю его за волосы и тяну голову к себе, так как больше всего хочу ощутить его губы на своих. Но он снова не реагирует, и тут мое худшее подозрение проносится в голове. "Он спит!"