- В добрые старые флотские времена? - ухмыльнулся Бонхэм. - Взбесилась из-за "великого состязания", а? Ну давай, скидывай жуткую одежку, надевай плавки и посмотрим бабки на дне. Они могут быть тут. Если не унесло.
Он подождал Гранта; если они найдут, то точно придется делиться с ним, черт подери. Потом они по лестнице тихо соскользнули в воду, надев ласты уже под водой, чтобы никого не разбудить, и заговорщицки ухмыльнулись друг другу. Хотя рассвет только наступал и солнце еще не показалось над горизонтом, в чистой зеленой воде на глубине тридцать-сорок футов все было видно. Бонхэм плыл над ровным, чистым песчаным дном, запачканным только редкими ржавыми пивными банками и бутылками из-под виски, разыскивая сверток с деньгами, и думал о Кэти Файнер и о своих проблемах. О своих проблемах и о том, что сказал о них Грант во время ночного плавания.
Этот Грант разбирается в людях. Конечно, потому и драматург, Герой Сэма. Конечно, потому она его и подцепила. И он это знал. Просто потому, что он герой Сэма. Но со стороны Гранта умно было это понять. С другой стороны, Бонхэму плевать, почему она его подцепила. И если уж быть справедливым, не слишком-то она старалась "подцепить" его, должен был он признаться. Не так сильно, как он говорил Гранту той ночью у штурвала. Он и сам не прочь был "подцепить" ее. Он посматривал на нее еще тогда, во время первой поездки на Гранд-Бэнк, неожиданно вспомнил он. Но тогда он и не думал, что подвернется случай. Да его и не было. Но она его все равно волновала. Он даже подумал тогда: она - баба постельная. Но господи! Он же не прилагал никаких усилий, чтобы заполучить ее, и даже когда заполучил! Когда все-таки получил! Ф-фу! Черт! Внимательно глядя сквозь маску на все эти банки и бутылки и не находя не то что свертка, но и единой купюры, он вспомнил о первом вечере, самом первом вечере после отлета Сэма.
Была какая-то невидимая, никем не спровоцированная, но все-таки была какая-то искра между ними, еще днем, когда Сэм предложил ей остаться и плыть с ними, а она радостно согласилась. Бонхэм не смотрел на нее. И она не смотрела на него. Но искра проскочила, и он дал ей понять. Дал ей понять каким-то невидимым, неслышимым животным способом, который и он сам не мог бы объяснить. Он только и надеялся на то, что Сэм не учует. Он воспалился прямо тогда, вдвойне воспалился, потому что Сэм сидел рядом. Почему вдвойне? Интрига, конечно. Так бывает. Неожиданно, впервые за очень долгое время, Бонхэм, поправляя маску, подумал о старом приятеле по пинг-понгу, который, когда они оба вернулись с войны, предложил свою жену, которую он и взял. Он стыдился тогда этого. Но не теперь. Эта Кэти Файнер что-то разбудила в нем, чего не было раньше. Разве что раз или два. У него не могло бы быть такого возбуждения от Лаки, ничего подобного. Но Лаки по-настоящему любила своего мужа. Или Бонхэм думал, что так.
А она хладнокровна, эта Кэти. В ту ночь, едва только улетел Сэм, через несколько минут (минут!) после первого бокала она хладнокровно отказалась от ужина в отеле с Грантами и Спайсхэндлерами и, взяв тот же лимузин Сэма, увезла его и Орлоффски в город. А потом, после ужина, она сунула ему деньги заплатить официанту и хладнокровно велела шоферу (которому так же хладнокровно велела потом забрать ее утром) отвезти Орлоффски в док.
- Я хочу поиграть немного, - сказала она спокойно и хладнокровно, обращаясь к Орлоффски, - а вы недостаточно хорошо одеты для этого, так что за мной присмотрит Эл.
Она сказала это очень хладнокровно, хотя Бонхэм был одет не лучше Орлоффски. Орлоффски не возражал.
- Ну что? - хладнокровно улыбнулась она из своего угла, даже не прикасаясь к нему, даже к руке, когда шофер отъехал от дока. - Не желаешь в отель?
- А разве их там не будет?
- Если и будут, то, конечно, в баре. Там можно войти с черного хода, со стороны пляжа.
- Рискованно же! - сказал он.
- Неужели ты такой пугливый, - проговорила она. - Ладно. Мертл-Бич! - бросила она шоферу. Когда они приехали, она сказала шоферу, что машина будет нужна ей в пять тридцать утра, а когда он начал спорить, она сказала, чтобы он не волновался, она заплатит вдвойне, только чтобы он здесь был. А потом она вошла в вестибюль, вошла так, будто это был ее собственный дом, зарегистрировала их обоих как мужа и жену, и хладнокровно велела клерку разбудить их в пять пятнадцать, потому что они едут на рыбалку; клерк обращался с ней, как с королевой. И коридорные тоже. Он безмолвно шел за ней к лифту. Да, удобно иметь деньги. И знать, как ими пользоваться. И уметь. В номере она сказала:
- Знаешь ли, я делаю это только из-за Сэма. Потому что он так любит тебя и восхищается тобой.
- Да мне безразлично, почему ты это делаешь, - ответил он.
- Не думала, что так. Я просто так сказала, чтоб ты знал, - улыбнулась она и начала раздеваться.
Какое тело! И она была женой богатого мужчины. Это было как раз именно то, о чем Бонхэм мечтал с тех пор, как занялся своей профессией еще там, в Штатах. В ту ночь он делал такое, чего не делал ни с одной женщиной, хоть распни его, не стал бы просто делать. Было неловко, что он друг ее мужа, вот и все.
- Я бы очень хотела, чтобы Сэма привязали к стулу и он бы все это видел, - мило улыбнулась она в какую-то секунду. - Был бы полный порядок. Конечно, - печально улыбнулась она, - если б он был здесь, он бы меня убил.
- Ты имеешь в виду, что он имеет смутное представление о таких вещах? - спросил Бонхэм.
- Да нет, имеет, - улыбнулась Кэти Файнер. - Иначе зачем бы еще я это делала?
В тридцати футах впереди Бонхэм увидел плывущего навстречу Гранта, который развел руками и покачал головой. Он в отчаянии пожал плечами. Бонхэм перестал думать о своей любовной жизни, а заодно перестал и искать. Денег не было. Они ведь легкие, и их могло унести, да они еще и не были скручены. Просто не повезло. Он тоже покачал головой и показал наверх, на лодку, от которой они уже довольно далеко отплыли. Они ничего не нашли. А раз не нашли сейчас, то все.
Но Орлоффски уже встал и ждал их, когда они залезли на борт.
- Ну, вы оба и хитрожопые, - грубо и неприятно, как всегда, ухмыльнулся он, но Бонхэм уже привык к этому. - Я сам об этом подумал. Но вы опередили. О'кей, раскошеливайтесь.
- Только мы ведь их не нашли, - сказал Бонхэм. - Ни пачки, ни бумажки.
- Ладно, - прорычал Орлоффски. - Мне ты мозги не полощи! Там и мои восемь долларов.
- А если б нашли, получил бы шестнадцать. Ты ведь не считаешь, что я б тебе не дал, а?
- Конечно, раз я вас поймал. Давай! Течения там вообще нет. И ты знаешь.
- Тогда их сожрали рыбы или еще кто-нибудь, - ухмыльнулся Бонхэм. - Хочешь нас обыскать?
- Конечно, черт вас подери, - сказал Орлоффски.
Бонхэм двинул головой.
- О'кей, давай, Рон.
Он зацепил пальцами край трусов боксерского типа и, вывернув наизнанку, спустил их до колен; он стоял на палубе под ярким солнцем с голым задом и голым пахом и с аквалангом на спине. Ухмыляясь, он даже оттянул пальцем подкладку трусов, так что Орлоффски заглянул и туда. Грант ухмыльнулся и тоже стянул бикини, где не было подкладки. Теперь они вдвоем стояли под ярким солнцем и утренним бризом с голыми задницами и болтами. С пристани и даже с дороги легко можно было рассмотреть все детали.
- О'кей? - ухмыльнулся он. - Хочешь, ради Бога, посмотри между баллонами и спиной. - Он снова двинул головой, и они натянули трусы. А затем они сняли акваланги.
- О'кей, - с сомнением сказал Орлоффски. - Но что-то мне не верится. Может, вы их где-то спрятали.
- А, ладно, - раздраженно сказал Бонхэм. - На дне только пивные банки и бутылки из-под виски. - Он поставил баллоны в специальные стойки рядом с кабиной. - Надо их накачать. Но не сейчас. По пути. Компрессор очень шумит. - Затем, подчеркивая каждое слово, он сказал: - Я думаю, лучше нам побыстрее в путь. Как можно быстрее, пока техасцы не проснулись. А то у нас точно будут неприятности с ними. И с этими вонючими Гринами. А когда-нибудь, в другой раз, можем сюда вернуться. - Уже во второй раз, сообразил Бонхэм, он использовал слово "вонючие" за последние двадцать четыре часа, первый раз - прошлым вечером, когда вышибал техасцев со своего корабля. Кэти Файнер явно на него влияет! Ну и что? - А сейчас, - добавил он, - кому-то надо пойти в отель и растолкать всех сонь.
- Я пойду, - вызвался Грант.
Когда они, оплатив счета, собрались на борту, Бонхэм изложил свой план. Они сразу же отплывают, пока техасцы не проснулись, в пути поедят и направятся в знаменитый, шикарный Дог-Ки. Дорога займет чуть больше половины дня. Там они переночуют - увальни смогут поспать на пристани, потом день будут ловить рыбу, а затем, если захотят, можно будет вернуться сюда, потому что он узнал от самих техасцев, что они на следующий день отплывают. То есть завтра. В Штаты. Они уже неделю живут здесь, рассказал ему Форд еще до ссоры, а такое пьянство больше недели вряд ли кто вынесет. Есть ли возражения или другие предложения? Нет. Было потрясающе красиво: они стояли на палубе в голубом свете раннего утра, залитые желтыми и красными лучами восходящего солнца. Все были босиком, в шортах и тонких рубашках, круглые бедра девушек от прохладной утренней свежести покрылись гусиной кожей. "О'кей, - сказал он. - Тогда нам нужно побыстрее отправляться".