Ребенок все время толкался, и Мэгги тихонько смеялась от счастья. Иногда она даже с ним разговаривала, если рядом никого не было. Они с Кейном приготовили спальню для малыша, заполнили ее мягкими игрушками. Словом, для постороннего взгляда все шло хорошо.
Стоял обычный апрельский день. Стояла чудесная весна, но у Мэгги было странное ощущение, что над ее головой собираются тучи. Что-то разладилось, глубоко внутри поселилось дурное предчувствие, однако она не могла понять причину такого настроения.
- Возьми соленый огурчик, - предложила Сесил, когда Мэгги вошла в комнату для отдыха, где собрались перекусить сотрудники офиса.
Мэгги побледнела.
- Нет, спасибо.
- Нет? Я думала, все беременные женщины обожают соленые огурчики.
Мэгги почувствовала слабость, какую ощущала только в первые месяцы беременности. Дрожа всем телом, она вышла из комнаты, стараясь успокоиться. Но подступившая тошнота вдруг сменилась сильнейшим спазмом, и Мэгги перепугалась. Она уже не удивилась, когда, войдя в туалет, заметила кровь.
За ней следом зашла Шэрон.
- Слышала, какое грандиозное открытие детского сада готовится? - спросила она, поправляя волосы. - Фуршет, много шариков и клоуны для детей. Думаю, будет весело!
- Шэрон, пожалуйста, найди Кейна. - Мэгги прислонилась к раковине, чувствуя головокружение. - Мне кажется, что-то не так.
Шэрон широко раскрыла глаза.
- Боже мой, Мэгги, с тобой все в порядке? Я сейчас же разыщу Кейна. Жди здесь!
- Поторопись! - прошептала Мэгги, присаживаясь на диванчик и сгибаясь от боли.
Потом начался переполох. Слышался вой сирен, голос Кейна, но Мэгги не понимала, где она и что случилось.
Очнулась она уже в больнице. К ней были подключены какие-то проводки, повсюду стояли мониторы, издававшие странные звуки. Мэгги коснулась свободной рукой живота, ребенок по-прежнему был там. В глазах ее заблестели слезы радости.
Над ней тут же склонился Кейн. Вид у него был озабоченный. Мэгги улыбнулась, ей очень хотелось успокоить его. Но она не знала, что происходит. Что-то явно было не так, и улыбка сошла с ее лица.
- Мэгги, врачи делают все возможное, чтобы ребенок не родился раньше времени. Ты не волнуйся, жизненные показатели малыша - превосходные.
Мэгги кивнула, закрыла глаза и опять провалилась в сон. Кейн откинулся на спинку стула, стоявшего рядом с ее кроватью, и потер небритую щеку. Эта палата стала его домом за последние двадцать четыре часа, и он не собирался уходить, пока Мэгги не придет в норму. Все должно быть хорошо...
Мэгги снова проснулась. Она так много спала последнее время, что уже потеряла счет дням. Сквозь дрему она слышала, что рядом кто-то обсуждает опасность, угрожавшую ребенку. Потом зазвучал голос Кейна, он беседовал с Джил. Мэгги наконец открыла глаза.
- Привет, - сказала она, - как ребенок?
- Отлично. - Кейн взял ее за руку. - А как ты?
Мэгги снова тянуло в сон, но ей очень хотелось сказать что-нибудь мужу.
- Кейн, я знаю, ты никогда не полюбишь меня, но хочу, чтобы ты не сомневался - как бы ни сложились наши отношения, у тебя всегда будет возможность видеться с ребенком. Я обещаю.
Кейн наклонился, поцеловал Мэгги, и она задремала. Выпрямившись, Кейн посмотрел на Джил.
- Почему она решила, что я никогда не полюблю ее?
Джил пожала плечами и лукаво улыбнулась.
- Может быть, это случилось, когда ты перестал относиться к ней как к жене? Кейн, очнись. Ты - очень умный мужчина, но, наверно, слепой.
- Не понимаю, о чем ты говоришь.
- Понимаешь. - Джил поцеловала его в щеку. - И мне кажется, сделаешь что-нибудь. - Она собралась уходить. - До завтра. Позвони, если что-то понадобится.
Кейн кивнул, сел на стул и уставился на Мэгги. Джил досаждала ему своими нравоучениями, но очень часто она была права. Кейн вынужден был признать, что сам, своими руками, создавал все условия, чтобы подтолкнуть Мэгги к уходу от него. Ну, разве не идиот?
Кейн поправил прядь волос, упавшую на лицо жены, и сердце его наполнилось любовью.
Мэгги открыла глаза и осмотрелась. В палату вошла медсестра с лотком.
- Проснулась? Отлично, сейчас время обеда.
Мэгги нахмурилась, не представляя себе, как она будет есть что-то. Но медсестра лишь поменяла бутылочку с глюкозой в капельнице.
- Вкусно, - пробормотала Мэгги, стараясь улыбаться.
- Мы обожаем пациентов с чувством юмора. - Медсестра засмеялась. - Должна сказать, дорогая, что весь этаж с завистью говорит о твоем муже. Он просто живет на этом стуле и не сводит с тебя глаз.
И, словно по сигналу, в дверях появился Кейн. Медсестра, кивнув ему, удалилась.
- Мэгги, - Кейн подошел и поцеловал ее, - мне жаль, что ты подвергаешься всему этому.
- Я согласна на что угодно, только бы с ребенком все было хорошо.
Кейн был в нерешительности.
- Мэгги, мне нужно объяснить тебе, что планируют врачи.
Мэгги с беспокойством кивнула Кейну.
- Они намерены сделать операцию и извлечь ребенка.
- Но еще слишком рано, - забеспокоилась она.
- Я знаю. Но без этого не обойтись. Ждать дальше - опасно. - Кейн поднес руку жены к губам и поцеловал. - Мэгги, все будет хорошо, мы вместе.
- Но если он умрет...
Кейн сжал ее руку.
- Мэгги, мы по-прежнему останемся семьей, у нас будет другой ребенок. - Он снова стал целовать пальцы ее руки, голос охрип от волнения. - Но другой женщины - такой, как ты, у меня не будет. Ты нужна мне. Ты справишься, я верю.
Мэгги чувствовала, что опять засыпает.
- Завтра?
- Завтра утром.
- Мы не решили, как назовем ребенка.
- А как ты хочешь назвать его?
Мэгги задумалась на секунду, потом вспомнила то, о чем много раз размышляла.
- Как звали твоего отца, Кейн?
- Моего отца? - Он удивился. - Бенджамин.
Мэгги улыбнулась.
- Пусть будет Бенджамин. - И снова провалилась в сон.
Кейн в изумлении смотрел на нее. Почему она так сказала? Бенджамин. Имя его отца. Круг замкнулся, и на сердце стало легко. Бог мой, как она хороша! Разве можно ее не любить?
На следующее утро Кейн ужасно нервничал. Мэгги готовили к операции, и ему пришлось выйти из палаты на это время. Он стоял за дверью, нахмурив брови, пока медсестра не пригласила его внутрь.
- Мне сказали, я опять буду спать, - сонным голосом сообщила Мэгги. - Я только и делаю, что сплю.
- Когда ты проснешься, у нас будет ребенок, - ответил Кейн, взяв ее за руку. Он смотрел на любимое лицо, и внезапно его прорвало. - Мэгги, - его голос дрогнул, - я люблю тебя.
- Это правда? Ты говоришь это не для того, чтобы поднять мне настроение перед операцией, по просьбе врачей?
Кейн застонал от досады.
- Мэгги, никто не смог бы заставить меня сказать тебе эти слова, если бы это не было правдой. - Он осторожно обнял ее и прижал к себе. - Я люблю тебя. Просто по глупости не смог признаться в этом раньше.
Мэгги показалась ему такой маленькой и такой хрупкой в его объятиях. Выдержит ли она это? Если он потеряет ее...
Он вдруг произнес то, что давно собирался. Слова хлынули из него потоком, словно плотину снесло.
- Мэгги, я люблю тебя больше жизни, - торопливо начал Кейн. - Если с тобой что-нибудь случится, я умру.
- Ты не умрешь. - Мэгги улыбнулась. - А вот я могу умереть от счастья.
- Вам придется покинуть палату, мистер Хейли. - Медсестра была настроена решительно. - Пора.
Кейн нехотя отпустил руку Мэгги.
- Позаботьтесь о ней, - произнес он строгим голосом.
Мэгги провалилась в забытье, но все же успела улыбнуться, потому что последние слова Кейна прозвучали не как просьба, а скорее как угроза.
Джил осталась с Кейном, чтобы поддержать его. Он, как настоящий отец, нетерпеливо ходил взад-вперед по коридору, а Джил тайком фотографировала его, собираясь потом показать фотографии Мэгги. Сейчас они оба молча молились о том, чтобы все закончилось благополучно.
Когда из операционной вышел хирург в зеленом костюме, в больницу приехал и Марк, и они все бросились навстречу врачу. Тот улыбнулся:
- Мне нравится эта часть моей работы. Я чувствую себя звездой.
- Как она? - требовательно спросил Кейн.
- С ней все в порядке. А у вас - замечательный мальчик, которого вы сможете увидеть примерно через час. Ему придется некоторое время провести в блоке для новорожденных, но с ним все хорошо.
Кейн побледнел, а Марк и Джил подхватили его под руки, боясь, что он упадет.
- Я - в порядке, просто волнение...
Когда Мэгги медленно пришла в себя, она увидела у постели мужа.
- Кейн?
Кейн обнял ее и стал целовать глаза, щеки, уши, не давая ей произнести ни слова.
- Все в порядке, дорогая. Бенджамин - самый замечательный малыш в мире. С ним все хорошо, клянусь тебе.
Мэгги вздохнула умиротворенно.
- Когда я могу увидеть его?
- Как только врачи разрешат тебе вставать. Медсестра доставит кресло, и я отвезу тебя.
- Кейн, - Мэгги внимательно посмотрела на него, - ты правда любишь меня или это был сон?
Кейн хрипло рассмеялся.
- Я правда люблю тебя, Мэгги. И когда ты вернешься домой, то убедишься в этом.
- Обещаешь?
- Ты хочешь, чтобы я написал расписку?
- Нет! Больше никаких деловых соглашений. Я верю тебе на слово.
Она смотрела в лицо мужа и искала в его глазах подтверждение только что сказанным словам. То, что она увидела там, успокоило Мэгги. Она коснулась ладонью его щеки. Как сильно она любит этого человека! Теперь у них будет настоящий брак и настоящая семья! Больше никаких деловых соглашений!
Кейн поцеловал ее, и Мэгги, прикрыв глаза, позволила себе раствориться в его любви.
Ближе к вечеру ей наконец разрешили увидеть ребенка. Он находился в инкубаторе, за ним очень внимательно наблюдали врачи, но малыш дышал сам.
Мэгги разрешили немного подержать его на руках, она вся светилась от счастья.
- Какой он красивый, Кейн! Посмотри на эти маленькие пальчики. Мне кажется, он - твоя точная копия. - Она баюкала своего малыша, ее сердце наполнилось любовью и нежностью. - Кейн, а сколько у нас будет детей?
- Детей? Именно во множественном числе?
- Конечно. Не будем же мы останавливаться на одном.
Кейн никогда прежде не думал об этом. Он в шутку сдвинул брови.
- Дом, полный ребятни?
Мэгги кивнула, довольная.
- Много детей в доме. Мальчишки, повторяющие все, что делаешь ты, и девочки, которые будут вить из тебя веревки. - Она вздохнула со счастливым видом. - А ты будешь их любить.
И Кейн вдруг понял, что жена права. Он будет любить их. Точно так же, как любит Бенджамина и Мэгги. Какое-то странное ощущение теснилось в его груди, потом он все-таки понял, что это такое. Впервые в жизни Кейн чувствовал себя абсолютно счастливым человеком.
1
* Достопримечательность в центральной части г. Чикаго, штат Иллинойс. (Прим. перев.)