На самом деле, все оказалось не так просто, как я первоначально думал. Кому-то пришлось пригрозить, кому-то дать взятку. Но через месяц значительную часть этих перевозок оказалась в наших руках. Чтобы не привлекать к себе внимание, мы даже снизили цены, и люди были нам благодарны. Они и не подозревали, куда текли их денежки.
Я не прогадал, дело оказалось прибыльным. Но тут возникла проблема с моими корешами. Денег у них стало много, их потянуло на роскошную жизнь. Все захотели купить в городе квартиры, машины. Ну а уж рестораны, всяческие увеселения – это присутствовало постоянно. Я же помнил предупреждение моего учителя: не высовываться. И в первую очередь в тех местах, где делаешь бабки. Если уж невмоготу как хочется гульнуть, сядь на самолет, приземлись за пару тысяч километров – и веселись на здоровье там, где тебя никто не знает.
Кое-кто из моих ребят это понял, но не все. Один из них, можно сказать, поднял настоящее восстание, захотелось жить как настоящий буржуа. Втайне от всех он приобрел хату. И решил туда переселиться на постоянное жительство.
Я быстро усек: свалит один, за ним остальные. У меня не было иного выхода, как только дать ему хороший урок. Я приказал трем парням под благовидным предлогом вывести его за город в лесочек и там как следует поутюжить. Но без последствий для здоровья.
Когда его привезли в лес, ему стукнуло в голову, что его хотят убить. А мы допустили ошибку, что заранее не обыскали его. Он достал нож и набросился на одного из ребят. Понятно, что и остальные извлекли свои лезвия. Кончилось это тем, что один был ранен, а он убит.
Когда мне доложили, что случилось, я был в ярости. Но ничего изменить уже не мог, разве только устроить ему пышные похороны. Его родителям мы перевели крупную сумму. И потом еще несколько лет пересылали деньги в размере его доли. А раненого, чтобы не привлекать к нему внимание, отвезли в другой город и там, его заштопали.
Но этим наш бизнес не ограничился. Я тогда осознал: чтобы быть на коне, он должен быть разноликим. Тем более возможностей было до черта. Летом мы отправились как-то на пикник в лес. Отъехали довольно далеко от города. А там грибов, ягод видимо невидимо. Я шел по тропинке и думал, что под ногами лежат миллионы, а в магазинах одни пустые полки. А тут товар, а надо-то всего лишь его поднять с земли. Понятно, ни я один был такой умный, работала потребкооперация. Но оставалось еще столько всего.
Я организовал работу, нанял женщин, стали закупать тару. Наш товар шел на ура. Тем более, я нашел пару специалистов, которые следили за его качеством. За лето сделали такой оборот, что я аж пришел от изумления; денег было столько, что даже не знал, где их хранить. Банков частных тогда не было. А не понесешь же такую сумму в сберкассу. Тут же вся милицейская братия на уши встанет. От успехов у меня закружилась голова, и я потерял реальное восприятие вещей. За что и был наказан. Пока достаточно, об этом поговорим в следующий раз.
40
– Хочу с тобой поговорить.
– Конечно, я к вашим услугам, Георгий Артемьевич.
– К услугам, – усмехнулся Шаповалов. – Значит, ты мой слуга. Никогда не доверял слугам. Самый предательский народ, в самый критический момент вонзят нож в спину. Между прочим, я их хорошо понимаю, кому хочется быть в услужении, всем хочется быть хозяином. Будь я слугой, тоже ненавидел бы своего хозяина.
– Меня можете не бояться, я вас не предам, – заверил Суздальцев.
– Не предашь, пока я плачу.
– Что-то у вас не очень хороший настрой.
– А с чего ему быть хорошим, знаешь, что в мире творится?
– Да, нелегкие времена.
– Нелегкие времена, говоришь. Были бы нелегкие времена, я бы на них плевал с высокой лестницы. Знаешь, сколько я пережил этих нелегких времен. А это совсем иное, такого кризиса в мире давно не случалось. Все к чертям летит.
– Я понимаю, – с тревогой посмотрел на Шаповалова Суздальцев. Его вдруг, как кинжалом, пронзила мысль, что сейчас этот с выпирающим брюхом боров объявит о прекращения проекта в связи с финансовыми трудностями. А для него, Суздальцева, это значит, что хоть вешайся. Никто не знает, что он в долгах, как в шелках. Ему еще надо погасить кредит за прошлый фильм. Он был уверен, что картина принесет хорошую прибыль, а вместо этого полный облом, одни убытки. Случались у него и раньше неудачи, но такой урон произошел впервые. И если Шаповалов сейчас скажет… Продюсер даже вздрогнул от охватившего его ужаса.
– Ты не можешь этого понимать, это могут понимать только те, у кого есть столько денег, сколько у меня.
– Я понимаю, – не совсем уже понимая, что он говорит, произнес Суздальцев.
– Я уже тебе сказал, что ты ничего не понимаешь, – раздраженно бросил Шаповалов. – Поэтому лучше молчи. Точнее, отвечай на мои вопросы.
– Как скажите.
– Хочу поговорить о Шаронове.
– О Шаронове? – удивился продюсер. – Но у нас уже был разговор о нем.
– Полагаешь, у меня проблемы с памятью?
– Нет, что вы! – почти закричал Суздальцев.
– Ты сегодня странный, – заметил Шаповалов. – Чего-то боишься?
– Почему вы думаете, что боюсь?
– А что еще может сделать тебя странным, – усмехнулся миллиардер. – Другой причины нет. Да и быть не может. Тебе нечего бояться. – Суздальцев не сдержал довольной улыбки. – Пока, – уточнил Шаповалов.
Улыбка продюсера, словно перегоревшая лампа, мгновенно погасла. Он играет со мной, как кошка с мышкой, с ненавистью подумал он.
– В каком плане вы хотите поговорить о Шаронове? – поинтересовался Суздальцев.
Шаповалов привычным движением сунул в рот сигарету.
– У нас тут был с ним разговор. Он мне рассказал, каким образом случилось с ним преображение? Что-то знаешь об этом?
– Ничего такого он мне не рассказывал. Да мы давно с ним не общались.
– Жаль.
– У вас возникли сомнения?
– Может быть. Я не могу ошибаться. Сейчас все мои вложения должны быть оправданы. А у меня такое ощущение, что он чересчур далеко находится от реального мира.
– Мне тоже иногда так кажется.
– Вот как, – усмехнулся Шаповалов. – На самом деле, мне глубоко плевать, где он находится. Хоть на Сириусе. В конечном итоге это его дело. Мне же нужны гарантии, что он хорошо сделает свою работу.
– Но ведь это вы выбрали его, – не без опасения напомнил Суздальцев.
– Полагаешь, что я об этом забыл. Но я исходил из того, каким он был период, когда писал свои замечательные сценарии. А что осталось от его таланта теперь, когда он где-то там побывал? Как проверить?
– Даже не представляю. Приступать к написанию сценария еще преждевременно, ваш рассказ в самом начале.
– Понимаю, не хуже тебя. Вот что о чем я подумал. А что если ставку сделать на этого Ромова. Мы его пригласили в качестве запасного игрока. А теперь поменять их местами. Что думаешь? – Шаповалов пристально посмотрел на продюсера.
– Замечательная идея! – воскликнул Суздальцев. На самом деле, он был в этом далеко не уверен. А точнее почти уверен в обратном.
– А ты уверен, что он справится? Насколько я понимаю, ничего стоящего он пока не сотворил.
– Вы правы, но не все зависит от него. Сценаристы люди подневольные, чаще всего пишут на заказ. А заказы увы… Но вот в его способностях я не сомневаюсь. К тоже же я вам уже говорил, успех фильма на девяносто процентов зависит от режиссера.
– Про режиссера мне известно не хуже тебе. Поговорим об его кандидатуре позднее, когда будем иметь готовый сценарий. Я дам ход проекту дальше, если он меня удовлетворит.
– Это ваше право.
– Безмерно рад, что ты признаешь его за мной, – усмехнулся Шаповалов. – Вот что я хочу тебе сказать: устроим конкурс сценариев. Тебе нужно будет поговорить с Ромовым, мы даже увеличим его гонорар. Передашь ему: в случае успеха к обусловленной сумме он получит еще пятьдесят процентов.
– Это его очень обрадует.
– Так надо радовать людей. У меня такое подозрение, что ты на этом никогда не специализировался. Ты из тех, кто любит загребать все себе. Впрочем, это очень даже полезное свойство. Так что поговори с этим Ромовым, но пусть он держит все в секрете. Предупреди: если Шаронов прознает, моя договоренность с Ромовым будет аннулирована. Сумеешь сделать все как надо?
– Не сомневайтесь, Георгий Артемьевич.
– И вот еще что, – задумчиво произнес Шаповалов. – Попробуй-ка все-таки прощупать Шаронова, что от него можно ожидать. Ты как-никак профессионал в этом деле, у тебя должна быть развита интуиция.
– Поверьте, она у меня, в самом деле, развита. И очень редко подводит.
– Вот и используй ее по полной программе. А я тоже попытаюсь прощупать Шаронова. Хотя не люблю людей из того мира, если живешь на земле, то и должен жить по законам этой жизни. Вот когда переселишься туда…
– Совершенно с вами согласен, ничего хорошего от этого не бывает.
– А в жизни вообще нет ничего хорошего, есть только приятное. А приятное редко совпадает с хорошим. Заруби себе это на носу. А теперь иди, сейчас у меня другие дела.