33
Ольга Анатольевна с тревогой смотрела на мужа. Прошел час, а он все лежал на кровати с открытыми глазами. И за все это время не произнес ни слова.
Но ее беспокоило даже не это, а то, что он менялся прямо на глазах. Из доброго, веселого, доброжелательного, каким он был еще недавно, он превращался в угрюмого молчуна. Эта метаморфоза была для нее совершенно неожиданна. И она вынуждена была признать, что оказалась не готова к ней. И не представляет, как остановить подобный поворот событий.
Может, они действительно совершили роковую ошибку, согласившись на это предложение? Всегда опасно идти вспять, и они недооценили эту угрозу. Но ведь они так поступили не просто так, сыну требуется их помощь. И иного способа ее оказать нет. И все же…
Ольга Анатольевна задумалась. К ней вдруг пришло осознание, что теперь многое зависит от нее. Все эти годы она следовала за мужем, подчас даже тогда, когда не во всем была с ним согласна. Но она не сомневалась в том, что он лучше знает, куда ее вести. Но сейчас ситуация резко меняется, в растерянности пребывает он сам. И ей надо что-то делать, чтобы не позволить ему упасть на дно этой пропасти. Потому что если это случится, он уже вряд ли оттуда поднимется. Это она чувствует. Оказалось, что у него не так уж много сил и уверенности в себе, что его внутренние состояние гораздо более хрупкое, чем она себе до сих пор представляла.
Ольга Анатольевна снова посмотрела на мужа; ничего не изменилось, он по-прежнему лежал на кровати и смотрел в потолок. Она подсела к нему и положила голову на грудь.
– Скажи, что все-таки с тобой? – попросила она.
Ольга Анатольевна почувствовала, как вздрогнул Шаронов всем телом.
– Как ты не понимаешь, он погружает меня в грязь. Я столько сил потратил, чтобы выбраться из нее. И вот я снова по уши в ней. А ведь это только начало, пока я лишь слушаю. А совсем скоро придется начинать все это описывать. И тогда мне уже точно не вылезти. Все, кто поверили мне, никогда этого не простят. И все, что чем я жил все эти годы, окажется бесполезным. А ты не хуже меня знаешь: дважды нельзя войти в одну воду. Пойми, это страшный человек, он решил вывернуть себя наизнанку. Но совсем не для того, чтобы очиститься, а чтобы стать еще грязней. В нем говорит лишь одна гордыня, он хвастается всеми мерзостями, которыми полна его жизнь. Он полагает, что они показывают его во всей красе. И он погружает нас по самую макушку в это вонючее болото. Когда он приступил к своему рассказу, то я даже не представлял, как отвык от всего подобного. Меня это мое состояние удивило. Но это означает, что я действительно удалился от всех них. И теперь пребываю в полной растерянности. Я не сумею написать тот сценарий, который ему нужен.
Шаронов замолчал, и Ольга Анатольевна увидела, что он вновь погрузился в свои переживания. И она вдруг ясно поняла: если сейчас не предпринять усилия, муж окончательно утонет в них. И затем его уже назад не вытащишь. Даже именем сына.
Всю их совместную жизнь она следовала за ним в точном соответствии поговорке: куда нитка, туда и иголка. Но сейчас она вдруг ясно осознала, что эта пора миновала. И инициативу в их отношениях должна взять она на себя. Слишком много стоит на кону. И для нее это перетягивает все остальное, какую бы ценность до недавнего времени это имело в ее глазах. И все же ей было трудно переступить невидимую черту, которую столько лет она считала естественной границей ее поведения.
Ольга Анатольевна вдруг резко встала.
– Сядь! – приказала она.
Ее тон был таким решительным и повелительным, что Шаронов мгновенно вышел из своего забвения и в самом деле сел на кровати.
– Вот что я тебе скажу, дорогой, – продолжила столь же решительно она. – Тебе кажется, что ты ушел далеко от этого греховного мира. Но, боюсь, ты сильно заблуждаешься. Ты по-прежнему находишься в нем. Потому что в тебе сейчас говорит исключительно эгоизм. Ты не желаешь ничем поскупиться, даже ради нашего сыночка. Тебе ли не знать, в каком он сейчас состоянии. И как сильно нуждается в нашей помощи. А ты не хочешь сделать над собой усилия и преодолеть свое негативное отношение к тому, что тут происходит. И это все, что ты достиг? Достижения проверяются в испытаниях, а не тогда, когда все идет как по маслу. А теперь слушай меня, твою жену и мать твоего сына. Ты сделаешь все, что от тебя требуется. Если хочешь, это мой тебе приказ. И я не желаю больше слушать твоих жалоб, как и не собираюсь тебя жалеть и сочувствовать. И если понадобится для дела, ты вернешься назад и погрузишься по уши в самую зловонную жижу. И не важно, к каким последствиям это приведет. Ты о них с этой минуты думать не будешь. Я тебе это запрещаю! – Она замолчала.
Во время этого монолога Шаронов молча смотрел на жену, но его лицо ничего не выражало. Внезапно он опустил голову и уставился в пол.
– Почему ты молчишь? Я требую от тебя немедленного ответа, – снова заговорила Ольга Анатольевна.
– Я никогда не думал, что ты будешь говорить со мной таким тоном, – тихо произнес он.
– Я тоже не думала. Но сейчас это не имеет значения. Ты напишешь сценарий. Я не отстану от тебя, так и знай.
– Столько лет мы с тобой прожили, а не предполагал в тебе таких качеств.
– Не ты ли постоянно твердишь, что человек просто обязан постоянно открывать в себе новые черты. Вот я и открыла. Необходимость заставила. И можешь быть уверен, я не отступлюсь.
– Наверное, ты права, во мне действительно заговорил эгоизм. А я и не заметил. И все же это очень тяжело.
– А разве не ты мне говорил, что когда с тобой случился духовный переворот, тебе было еще тяжелей. Что-то вроде перехода через высокую гору. Считай, что ты совершаешь новый переход. Ни ты, ни я, никто другой не знаем, куда он ведет.
Шаронов поднял голову и посмотрел на жену.
– Вот уж никогда не думал, что ты окажешься мудрей меня, – устало усмехнулся он.
– Разве так важно, кто и что из нас думает. Важно то, чтобы мы делали то, что должны в данный момент делать. Но мне надоело это бесплодное обсуждение, я жду от тебя ответа. Все остальное может подождать до лучших времен.
– А будут ли они?
– Меня сейчас это не беспокоит. Даже если они не наступят, для меня это ничего не меняет.
– Я сделаю все, что смогу, – сказал он.
34
Ромов заметил стоявшего на палубе Шаронова. Облокотившись о парапет, он смотрел, как разрезает днище яхты сплошную и плотную, словно холодец, массу воды. Ромов хотел поговорить с ним, точнее, он решил, что было бы полезно заручиться его согласием сделать Аллу важным персонажем будущего сценария. Нет никакой уверенности, что его, Ромова, послушает Шаповалов и согласится с таким вариантом. А вот если это предложит Шаронов, то шансы на успех возрастают многократно, он явно у Шаповалова в фаворе. Достаточно вспомнить, что когда он рассказывает свои истории, то почти непрерывно смотрит на Шаронова, а вот на него если и взглянет пару раз, то можно считать себя счастливым.
Ромов стоял в нескольких метрах от Шаронова, не решаясь преодолеть их. Он помнил, как нелюбезно общался Шаронов с ним. И сейчас испытывал смущение, опасаясь повторения приема. Его злила собственная нерешительность, но и побороть ее он был не в состоянии, хотя никто и никогда не считал его стеснительным. Наоборот, среди коллег и знакомых он скорее проходил под грифом наглого и напористого человека. Но вот в отношении Шаронова это явно не относилось, этот странный тип словно гипнотизировал его, в его присутствии наступал паралич и в мыслях, и в движении. И сейчас он даже приблизительно не представляет, сколько будет пребывать в таком неподвижном состоянии.
– Вы хотите со мной поговорить? – вдруг услышал он голос Шаронова. Он смотрел прямо ему глаза.
– Да, – не очень внятно проговорил Ромов. – До сих пор как-то не очень получалось.
Шаронов посмотрел на него и ничего не ответил. И Ромов снова подумал, что, кажется, все начинается сначала.
– Никогда не поздно ничего исправить, – вдруг снова услышал он. – Вставайте рядом, если вас устраивает это место для разговора.
– Вполне устраивает, – поспешно произнес Ромов. Он встал рядом с Шароновым.
– Я уже больше часа стою здесь и смотрю на море, – произнес Шаронов. – Вроде бы все одно и тоже, а наглядеться не могу. Считается, что однообразие утомляет. А вот это однообразие восхищает все больше и больше. Как думаете, почему так?
"Откуда мне знать, почему, – раздраженно подумал Ромов. – Я не романтик. И никогда им, слава богу, не буду. Это романтики путь дают на сей счет объяснения".
– Красота потому и есть красота, что не утомляет, а, наоборот, у нее такое свойство: чем больше ею любуешься, тем сильней она притягивает. Потому что она самодостаточна. – Этот маленький экспромт родился неожиданно для самого Ромова, он лишь до конца понял его смысл только тогда, когда произнес этот коротенький спич. Он даже почувствовал некоторую гордость за себя, он и не подозревал до этой минуты, что способен на такие перлы. И увидел, что не ошибся в своей оценке, заметив на себе удивленно-уважительный взгляд Шаронова.
– Очень меткое замечание, – согласился Шаронов. – Честно говоря, не ожидал от вас.
– Вы считаете меня бездарем? – вдруг отважился на вопрос Ромов.
– Вообще вы мне таким показались, – честно признался Шаронов. – Но совсем не исключено, что я ошибался.
– Мне хочется вам это доказать. – Голос Ромова прозвучал излишне взволнованно.
Шаронов снова внимательно посмотрел на него.
– А зачем вам нужно доказать это именно мне. Если уж кому-то что-то доказывать, так только себе.
– Не всегда, иногда нужно доказать человеку, который выше тебя. И если докажешь ему, можно считать, что и себе доказал.