2
В детстве Егор хотел стать водолазом. Мечта родилась не случайно. В маленьком городке, где он жил, было большое и какое-то подозрительное и опасное озеро.
- Гнусь! - с отвращением отзывалась о нем мать. И боязливо передергивала плечами.
Там постоянно тонули люди. Летом - вообще чуть ли не через день, особенно приехавшие в гости к родным и еще не успевшие до конца осознать подвохов тишайшего, на первый взгляд, гладко-спокойного озера. Второй, более внимательный взгляд на этого хитрого обманщика многие кинуть уже не успевали…
Осенью и весной тонули, конечно, меньше. Кому придет в голову лезть в холодную воду? И все же кому-нибудь обязательно приходило. Например, перепившимся водки или винца мужикам или полоумным спорщикам - встречались и такие. Или безрассудно влюбленным, желающим во что бы то ни стало доказать любимой свою преданность и глубину чувств с помощью купания в ледяной воде и продемонстрировать собственные силу и мужество. Дураков на земле всегда хватало.
После всех этих споров и пьянок часто вызывали водолазов. Они приезжали - неторопливые, сосредоточенные, уверенные в себе, - и шли к озеру. Довольно неуклюжие в скафандрах, водолазы бесстрашно и деловито уходили в озерные глади, властно их разбивая и, наверное, уже выучив наизусть все водоросли на дне, до мельчайшей последней травинки.
В такие дни Егор мчался на берег и упрямо торчал там до посинения. Пока, наконец, водолазы не извлекали на потревоженную серую водную поверхность очередного безумца, которому своей последней ошибки никогда больше не осознать.
Егор думал, что эти люди - водолазы-спасатели - могут все на свете, умеют то, на что не способны остальные, - простые и слабые. Правда, он не учитывал одного момента: никого спасти по-настоящему водолазам на глазах Егора так и не удалось. Но только потому, что их вызывали слишком поздно, а подлое озеро отличалось бурными подводными водоворотами и ямами, куда в два счета засасывало чересчур резвых и напрасно надеющихся на свою ловкость ныряльщиков.
Все равно водолазы выделялись среди окружающих мощью и храбростью, выдержкой и волей, статью и необычностью. И Егор хотел стать именно таким.
Однажды он решился и подошел к одному из водолазов.
- Дядя, возьмите меня с собой!
Тот задумчиво посмотрел на мальчика.
- На дно, что ли? - флегматично уточнил он хриплым басом.
Егор кивнул.
- А плавать умеешь?
- Я хорошо плаваю! Лучше всех в классе! Со мной никто равняться не может! - затараторил Егор, обрадовавшись, что с ним поддержали разговор. - И ныряю здорово! Вы сами увидите!
- А мать где?
- Дома, - удивился Егор странному вопросу. Где же ей еще быть? Ну, разве что выйдет в магазин да на огород… Мать не работала, сидела с тремя детьми, а отец слесарил на заводе.
- Вот ты, доброволец, сначала пойди от мамки письменное разрешение получи под воду лезть, а потом приходи! - добродушно ответил водолаз. - Ежели так в глубину рвешься!
Егор обиделся и больше с водолазами не заговаривал. И вообще с той поры старался пореже появляться на берегу, когда вытаскивали очередных утопленников.
Озеро словно таким образом сводило счеты со всеми вокруг живущими, будто мстило за что-то. И люди уже относились к утонувшим безразлично, как к данности, неизбежному, с чем невозможно бороться.
Однажды Егор случайно услышал покоробивший его разговор. К водолазам подошел какой-то дядька из местной власти и хладнокровно спросил:
- Ребята, у вас еще покойников не предвидится?
- Откуда мы можем знать? - развел руками тот самый водолаз, с которым Егор просился на дно. - Ваши люди тонут, с них и спрашивайте!
- Да ведь последний покойник, гость Мишариных, незапланированный был! - заявил исполкомовец.
Водолазы изумились еще больше и нахмурились.
- Мы план составили и статистику вывели, когда и сколько народу тонет. Этот оказался внеплановым! И тот дедушка, что вперед мишаринского гостя третьего дня утоп, - тоже! Вопреки нашему плану умер! Лишний!
- Ну вы и бюрократы! Совсем за своими столами очумели! - хрипло заорал знакомый Егору водолаз. - Развели бумаг! Они у вас даже для сортира не годятся! И куда вы этот план по покойникам девать собираетесь?! Кому представлять?! Может, в Москву вышлете? Для одобрения и визы высшего начальства? Во идиоты! Вы бы лучше разок с нами на глубину спустились, чем стулья без толку штанами полировать! Глянули бы на самое дно - больше на придумывание дурацких документов не потянуло бы! Гарантирую!
Но дядька под воду, конечно, не полез, а надулся, сделал оскорбленное лицо, повернулся и важно удалился полировать блестящие исполкомовские стулья дальше.
Как-то летним, мучительно жарким полднем, когда подростки и малышня не вылезали из воды, несмотря на отчаянную брань и строгие запрещения матерей, нередко хватающихся за ремни, водолазы вытащили из воды незнакомую девушку. Ее почему-то никто не признал. Жители городка вроде бы никогда раньше не видели и ничего о ней не знали - ни к кому приехала, ни откуда.
Егор в замешательстве смотрел на сметанно-белое тело девушки, едва прикрытое изодранным купальником, на ее длинные, потемневшие от воды волосы, на неприятно открытый синеватый рот…
- Она хотела стать русалкой, а ей не дали! - вдруг осуждающе проворчала рядом, под боком у Егора, его младшая сестра, шустрая Верка. - Зачем ее вытащили? Она собиралась жить в воде, а не на земле!
- Как это? - изумился Егор.
- Ты Гоголя читал? Про утопленницу? - прошептала начитанная сестренка. - А здесь тоже русалок видимо-невидимо!
- Ну, пока что больше невидимо! - усмехнулся Егор. - Я не встретил еще ни одной.
- Так разве на них днем смотрят? - пренебрежительно скривилась Верка. - Днем они из воды даже не показываются. А ты вот приди сюда ночью, сразу и увидишь! Целый хоровод. - Она пугливо поежилась, очевидно представив себе эту картину в лунном блекло-призрачном свете. Как у Гоголя.
Егор отправился на поиски русалок в тот же вечер.
Ускользнуть из дома ему ничего не стоило. Все спали крепко. Егор сунул в карман ключи, осторожно прикрыл за собой дверь и торопливо зашагал к озеру.
Хитро изогнувшийся в небе месяц светил довольно исправно. Тучи ему почти не мешали. Фонарями городок Егора был не избалован, но на темноту здесь никто особо не сетовал. Привыкли к добрым и щедрым звездам и не менее ласковой луне.
Егор проворно дошел до озера, уселся на большую кочку под старой ивой, широко разбросавшей ветки прямо над самой водой, и стал ждать. Сначала он сидел терпеливо и тихо, но вскоре заелозил и завертелся на месте. Скучно и чуточку страшновато. Хотя Егор не очень понимал, чего тут можно бояться. Местных дебоширов и пьяниц он отлично знал, как и они его. Окрестные собаки тоже давно ему знакомы все до одной. Поэтому не пристанут. А русалки, которые вдруг выскочат со смехом из воды, защекочут и утащат за собой в озеро… Да это глупые сказки маленькой Верки и ее таких же сопливых подружек! И фантазии Гоголя. А если нет?.. Если это вовсе не сказки и не фантазии?.. Что тогда?..
Егор вспомнил сегодняшнюю утопленницу, такую красивую и холодную… С намотанным на руках зеленовато-желтыми, липкими, мягко-противными водорослями. И казалось, что именно они не пускали девушку на поверхность, к воздуху, пока, наконец, водолазы не оборвали их. Но слишком поздно… Или совершенно напрасно, зря?.. Эта незнакомка с длинными волосами хотела жить в воде, сказала Верка… А люди оказались такими нечуткими, жестокими и недогадливыми…
Озеро слегка пошевеливалось перед Егором, безмолвное и безмятежное. Гладко-прекрасное. На далеком противоположном берегу деревья темнели глухой стеной, словно там стоял непроходимый лес. На самом деле на том берегу безуспешно тянулся вверх всего лишь чахлый лесочек, удивительно преображенный и приукрашенный тьмой, создающей свои собственные и какие-то преувеличенные образы.
Русалки обычно водят на поляне хороводы, вспомнил Егор. Под луной. И вздрогнул.
Месяц продолжал изливаться почти домашним светом. Сонно помаргивали маленькие звезды. Никто не тревожил озерную гладь. В кустах недовольно возился и сопел ветер. И тут Егор увидел ее… Правда, она была почему-то одна… Но мало ли что… Наверное, другие русалки присоединятся к ней позже, через несколько минут…
Егор втянул голову в плечи и сжался в крохотный серый комочек, стараясь, чтобы она его не заметила. И остальные тоже не увидели. Абсолютно голая - а Егор еще никогда в своей жизни не видел раздетых женщин, даже на картинах, - русалка поднялась из высокой, взволнованно зашумевшей травы и спокойно прошла к воде, осторожно ступая. А потом почти бесшумно окунулась в озеро.
Притаившийся Егор с огорчением думал, что она теперь исчезнет в своей любимой, родной воде. Уйдет к себе на дно, не позволив ему на себя наглядеться. Но не тут-то было… Немного поплавав неподалеку от берега и слегка поплескавшись, русалка так же неторопливо вышла из озера. Егор в замешательстве и смущении рассматривал ее плотные груди, слегка круглившийся живот, длинные крупноватые ноги… Ноги… Но ведь у русалки должен быть хвост… А как там у Гоголя?.. Спросить бы у Верки…
Русалка шла по траве туда, откуда она совсем недавно встала.
- Иди сюда, киса… - раздался внезапно из кустов мужской хрипловатый басок, чем-то напоминающий голос водолаза.
Егор растерялся. Кто это? Такой же караульщик, как он?.. А где же ее подружки-утопленницы?
Русалка засмеялась и шагнула на голос.
- Киса… Лапа… - забормотал хрипатый. - До чего ж хороша… Прямо глаз не отвести…
- Ну и не отводи! - опять с удовольствием засмеялась русалка. - Любуйся хоть всю жизнь!