Глубоко в мыслях Романа была спрятана надежда, что он сумеет напугать ее достаточно сильно, подавить и в ответ она отправит его собирать вещи. Если Черити так сделает, то будет в безопасности от него, а Роман - от нее. Он думал, что сможет быстро добиться своего. Но внезапно стало невозможно думать совсем.
Ее вкус был божествен. Роман никогда не верил в существование рая, но привкус на ее губах - чистый, сладкий и многообещающий - заставил его сомневаться. Ее рука взлетела к груди Романа в автоматическом, защитном жесте. Но все равно Черити не боролась с ним, хотя Роман и был уверен в обратном. Она встретила его сильный, почти жестокий поцелуй страстью и доверием.
Мысли Романа спутались. Это был пугающий опыт для мужчины, который держал свои мысли под невероятно жестким контролем. А затем его сознание наполнились Черити - ее запахом, ее прикосновением, ее вкусом.
Роман сделал шаг назад - теперь ради своей безопасности, а не ради Черити. Он всегда преодолевал трудности. Его дыхание стало быстрым и необузданным. Одна рука его все еще оставалась в ее волосах, а другая крепко держала Черити за руку. Он не мог отпустить ее, как бы ни уговаривал себя дать ей свободу, уйти, но сдвинуться с места не мог. Глядя на Черити, он видел в ее глазах собственное отражение.
Роман проклинал ее - это было последней попыткой - до того, как вновь приник к ее губам. Он направляется не в рай, говорил себе Роман. Его конечным пунктом будет ад.
Черити хотела утешить его, но Роман не давал ей шанса. Как и раньше, оставалось пространство только для чувственного восприятия.
Она оказалась права - поцелуй Романа не был мягким, он был жестким, беспощадным, ему невозможно было сопротивляться. Без промедления, без мысли о самосохранении Черити открылась ему, жадно беря то, что было предложено, и самоотверженно отдавая то, что требовал Роман.
Спина Черити прижималась к гладкой поверхности холодильника, она была поймана в ловушку его упругим телом. Она бы прильнула к нему еще теснее, если бы такое было возможно.
Черты лица Романа ожесточались, когда он прикасался к Черити, а она дрожала от невероятного возбуждения, которое волнами прокатывалось по ее телу. Она отчаянно прикусила его нижнюю губу и почувствовала новую волну восторга, когда Роман застонал и углубил поцелуй.
Черити хотела, чтобы его руки касались ее. Она пыталась прошептать об этой непреодолимой нужде, но смогла только застонать. Ее тело изнывало от страсти. Одно только предвкушение его рук, пробегающих по ней, заставляло Черити содрогаться.
Одну минуту их сердца бились рядом друг с другом в диком едином ритме.
А потом Роман отстранился, понимая, что подошел слишком близко к той черте, перейти которую не осмелится. Он с трудом мог дышать, а уж тем более думать. И пока не убедился, что способен на эти оба действия, он молчал.
- Отправляйся спать, Черити.
Она же продолжала неподвижно стоять, уверенная, что если сделает шаг, то ноги откажут. Роман был по-прежнему достаточно близко к ней, и она могла ощущать жар, исходящий от его тела. Но Черити заглянула в его глаза и поняла, что он уже за пределами досягаемости.
-Значит, так?
Боль. Роман мог слышать это чувство в ее голосе и мечтал поверить, что Черити сама навлекла ее на себя. Он взял бокал с пивом, но вдруг передумал, увидев, как дрожит его рука. Только одно было очевидно - Роман должен избавиться от нее, и быстро, до того, как вновь к ней прикоснется.
-Ты не из тех, с кем занимаются быстрым сексом на полу кухни.
Цвет, которым окрасила ее щеки страсть, сошел.
-Нет. По крайней мере, я никогда не была такой. - Сделав глубокий вздох, Черити шагнула вперед. Она считала, что необходимо смотреть правде в глаза, пусть и неприятной. -
Именно это произошло бы, Роман?
Его рука сжалась в кулак.
- Да, - ответил он. - А что еще?
- Понятно. - Черити, не отрываясь, смотрела Роману в глаза, жалея, что не может его возненавидеть. - Мне жаль тебя.
- Не стоит.
- Ты в ответе за свои чувства, Роман, а не за мои. И мне жаль тебя. Некоторые люди теряют ногу, или руку, или глаз. Они примиряются с этой потерей или ожесточаются. Я не знаю, что потерял ты, Роман, но твоя потеря так же трагична. - Он не отвечал, да и Черити не ожидала ответа. - Не забудь выключить свет.
Роман дождался, пока уйдет Черити, и только потом нащупал спички. Ему необходимо было время, чтобы обрести контроль над своим сознанием и своими руками, и только потом отравиться на обыск кабинета. Но беспокоило его другое - куда больше времени потребуется на то, чтобы обрести контроль над сердцем.
Почти двумя часами позже Роман прошел полторы мили до ближайшей заправки, чтобы воспользоваться таксофоном. Дорога была тихой, а крошечная деревня темной. Поднялся ветер и принес запах дождя. Роман надеялся, что дождь не начнется до его возвращения в гостиницу.
Он набрал номер и дождался соединения.
- Конби.
- Девинтер.
- Ты поздно.
Роман даже не стал проверять время. Он знал, что на Восточном побережье меньше трех утра.
- Я разбудил тебя?
- Должен ли я понимать, что ты упрочил свое положение?
- Да, я внутри. Обеспечение разнорабочего лотерейным билетом очистило мне путь. А проколотая шина заложила основу. Мисс Форд… так доверчива.
-Так нам и говорили. Но доверчивость не означает, что она не амбициозна. Что удалось
узнать?
Вот и появился острый приступ вины, думал Роман, зажигая спичку. Очень острый.
-Ее комнаты чисты. - Роман замолчал и поднес огонек к концу сигареты. - Сейчас в гостинице группа туристов - по большей части канадцы. Несколько человек обменяли деньги. Но не больше сотни.
Пауза в разговоре была очень короткой.
- Этого едва ли достаточно, чтобы бизнес стал процветающим.
- В кабинете я взял список. Имена и адреса зарегистрированных гостей.
Наступила еще одна пауза, только в этот раз она была дольше. А шорох подсказал Роману, что его собеседник ищет письменные принадлежности.
-Диктуй.
Роман прочитал весь список, копию которого сделал ранее.
- Блок - экскурсовод. Он постоянный посетитель, приезжает раз в неделю на одну-две ночи, в зависимости от группы.
- Да, компания "Обзорные туры".
- Верно.
- В той части у нас есть свой человек. Ты концентрируешься на Черити Форд и ее персонале. - Роман услышал слабый стук ручки Конби по блокноту. - Они не смогут провернуть все это и не иметь никого внутри.
- Это не подходит.
- Прости?..
Роман раздавил каблуком сигарету.
- Я сказал, что это не подходит. Я наблюдал за ней. Я проверил ее личную бухгалтерию. Себе она забирает три тысячи долларов наличными. Все остальное вкладывается в гостиницу на новые простыни, шторы и мыло.
- Понятно. - Вновь воцарилась пауза. Это сводило с ума. - Полагаю, наша мисс Форд не слышала о банковских счетах в Швейцарии.
- Я сказал, что она не подходит, Конби. Это неверный угол.
- Об углах буду беспокоиться я, Девинтер. Ты лучше волнуйся о том, как сделать свою работу. Я не должен напоминать тебе о том, что нам потребовался почти год, чтобы приблизиться к этому делу. Бюро хочет, чтобы все быстро закрутилось, и именно этого я ожидаю от тебя. Если есть личные проблемы, то тебе лучше рассказать мне об этом.
- Нет. - Роман знал, что личные проблемы недопустимы в его деле. - Ты хочешь тратить время и деньги налогоплательщиков, мне все равно. Я перезвоню.
- Буду ждать.
Роман повесил трубку. Ему стало лучше, когда он сердито посмотрел на телефон и вообразил, что испортил ночной сон Конби. Впрочем, этот тип редко все делает сам. Он разбудит какого-нибудь несчастного служащего в шесть утра и заставит его пропустить список через компьютер. Конби будет пить кофе, смотреть программу новостей и ждать результатов в своем удобном доме в округе Колумбия.
Тяжелая и грязная работа ложится на плечи других.
Именно так играют в эту игру, напомнил себе Роман, направляясь в гостиницу. Но в последнее время, совсем недавно, он стал уставать от правил.
Черити слышала, как вернулся Роман. Из любопытства она взглянула на часы, после того как раздался звук закрывающейся двери внизу. Было начало второго, и почти полчаса назад пошел дождь, который обещал набрать силу в течение ночи.
И Черити задалась вопросом: где же был Роман?
Это его дело, напомнила она себе, устраиваясь поудобнее и пытаясь позволить дождю убаюкать ее. Пока Роман Девинтер хорошо справляется с работой, он имеет право приходить и уходить, когда ему заблагорассудится. Если ему хочется прогуляться под дождем, что ж, ее это не касается.
Неужели он мог так целовать ее и ничего не чувствовать?
Черити крепче зажмурила глаза и отругала себя: "Беспокойся о своих чувствах, а не об эмоциях Романа". Она всегда была слишком эмоциональна. Но сейчас не может позволить себе подобную роскошь.
С ней что-то произошло, когда Роман поцеловал ее. Что-то волнующее, открывшее бесконечные возможности. Нет, это не возможности, а фантазии, подумала Черити, покачав головой. Будь она мудрее, использовала бы тот момент возбуждения, не желая большего. Скитальцы ненадежные люди, к ним нельзя привязываться. У нее перед глазами был пример - ее мать влюбилась в подобного мужчину, поверила ему, отдала сердце и тело. И что же? Осталась в одиночестве, беременная. Черити знала, что мать тосковала, ждала его много месяцев. Она скончалась в той же больнице, где дала жизнь своему ребенку, всего несколько дней спустя. Преданная, отвергнутая и сломленная стыдом.