– А вот второй – уж точно ни-за-что! – уверенно сказал Валера, – Понимаешь, мне так понравилось собирать и иметь у себя разные необходимые и полезные справки, что я не смог остановиться. Втянулся.
– То есть как это? – удивился Егор.
– Я стал собирать абсолютно все справки: и нужные и, на первый взгляд, не нужные. А такие всегда где-то лежат, найдутся и могут потребоваться. Пусть будут. Так спокойнее, и чувствуешь себя нужным людям, востребованным… Поверьте мне, Егор, вы ещё молодой, многого не понимаете. Я только потом понял, что сфера документации, документооборота – это вид высокого искусства. Любому чиновнику и любой организации всегда надо напоминать, что ты существуешь и у тебя имеется своё место в системе социальных отношений. И напоминать чем чаще, тем лучше. Каждый день я брал свой специальный рюкзачок, провиант, надевал удобные кроссовки и вперёд.
Валера воодушевился ещё больше и начал считать, зажимая пальцы:
– В Горсовет надо? Надо! В ЖЭК надо? Надо! В больницу обязательно. К обоим участковым – врачу и полицейскому. В БТИ, редакцию, к нотариусу… Да обо всех сразу и не расскажешь. А если судебная тяжба появляется? У-у-у… Только начни, увидишь, как тебе это понравится. За уши не оттащишь. И везде сидит чиновник, защитник наш. Я с улыбочкой, с просьбой, с отношением. И такой круг – каждый день. У меня сейчас сто двадцать один документ. Жаль только свидетельства о смерти не увижу. Красивый документ.
– Скучаете, поди, по делу? – спросил Егор сочувственно.
– Не то слово…, – печально вздохнув, ответил Валера, – Единственное, что поддерживает тонус – это чтение жениных мемуаров да сотрудничество с Вениамин Палычем.
– Как это?
– Мы с ним по четвергам историю моей болезни заполняем. Советуемся, анализируем, наводим справки там всякие, в медицинской энциклопедии, в книгах научных… Вот такие две толстенные папки истории уже! Обещал подарить по выходу.
Проснулся лежащий на кровати четвёртый пациент, молодой мужчина. Он сел на кровати, протёр лицо ладонями и уставился на Егора. Потом радостно улыбнулся и широко развёл руки:
– Егор, вы что ли?! Как вы здесь?!
Егор присмотрелся повнимательнее:
– В поезде? Дмитрий. Актёр. Деньги любите читать… А вы почему здесь?
– А вот как раз из-за любви к чтению денежных купюр, – махнул рукой Дмитрий, – До какого-то времени мой метод повышения творческого вдохновения действовал суперэффективно. Ну, помните, перед премьерой я доставал купюры и внимательно перечитывал каждую букву и цифру на них. Затем, в лупу, любовался изображениями и защитными знаками. Выходил на сцену и весь зал был в восторге от моей игры. Всё это взаимосвязано. Перевоплощение в сценический образ было абсолютным.
– Да, я хорошо помню ваш рассказ.
– Ну, вот. Я много раз советовал своим сделать то же самое, но они только посмеивались, умалишённые. А ведь у труппы был бы колоссальный успех.
Тогда пришлось идти на риск. Я стал ходить по гримёркам. Достану кошельки из сумочек, одежды, и чёрным фломастером прорисовываю им знаки на их купюрах. Ну, понимаете, чтобы почётче были, чтобы обратили, наконец, на них внимание и прочитали. Эти привлекательные волшебные купюры я клал им на гримёрные столики К сожалению, это получилось у меня всего два раза. Потом вызвали этих санитаров… Я даже знаю, кто вызвал. Зависть к таланту…
Зазвенел звонок.
– Это на прогулку. Пошли, – сказал Дмитрий.
Глава 10. Юля, Степан и другие
Егор сидел в холле, на диване вместе с другими больными, когда из коридора вышла медсестра и подошла к нему:
– Там к вам пришли, в приёмной.
Егор встал и пошёл по коридору за сестрой. Когда он вошёл в приёмную, то увидел сидящую на кушетке Юлю с пакетом в руках, сумочкой на плече. Вид у неё был отрешённый, как у вдовы.
– Здравствуй, – сказал Егор.
Бывшая жена повернулась, грустно посмотрела на него:
– Здравствуй, Егор. Вот решила навестить, мне позвонили из полиции, сказали, что ты тут…
Егор присел рядом. Некоторое время помолчали.
– Как жизнь, замуж не вышла? – спросил он.
– Нет, живу у родителей, всё нормально. А ты как? Что случилось-то?
Этот сочувственный вопрос от родного, пусть и бывшего, человека вызвал в Егоре душевное движение поделиться, снова всё рассказать.
– Сам до конца не пойму, может нервы…, – сказал он, – И, всё-таки, я был прав, когда говорил тебе, что… я – часть какой-то чужой игры. Помнишь, я тебе говорил про одного старика… Так вот…
– Послушай меня внимательно, – знакомым назидательно-строгим тоном прервала его откровения Юля, – Я ещё когда тебя предупреждала, что эти все твои мании и рассуждения добром не закончатся. Ты меня не послушал – и я оказалась права. Где ты сейчас находишься?
Бывший муж разом отрезвел, отстранённо и задумчиво посмотрел на собеседницу:
– Странно, у меня такое ощущение, что и ты в этом преследовании участвуешь… Что вы все хотите от меня? Что мне делать?
Юля не торопясь кивнула головой, словно следователь, когда допрашиваемый наконец-то решил встать на путь исправления и начал давать правдивые показания:
– Во-первых, выкинь из головы все свои подозрения, живи нормально, ну,…скромно что ли, ни о чём не думая, и жизнь твоя наладится сама собой. Во-вторых, Егор, ты должен уяснить, что я к тебе никогда не вернусь, мы никогда больше не будем жить вместе. Поэтому тебе надо жениться на какой-нибудь красивой девушке, школьной подруге, например, и жить спокойно и…весело, не думая ни о чём.
– Похоже на инструкцию, – прокомментировал Егор юлины пункты, – Ещё один главврач. Я вообще-то взрослый, живой, свободный человек, а ты как-то настойчиво пытаешься сделать из меня не пойми кого… И что вы все привязались ко мне? А на какой школьной подруге? Уж не Жанне ли?
Бывшая опять кивнула ему, как учительница первокласснику:
– А почему бы и нет. В конце концов, ты мне не чужой,…не был чужим. Я должна и могу о тебе позаботиться и, как мне кажется, вы с ней подходите друг к другу идеально. В общем, не делай глупостей.
– Каких глупостей! – закричал Егор, – Что ты несёшь!? Ещё раз: что вам нужно от меня?
Юля резко махнула рукой, зло сверкнула глазами:
– Тише! Хочешь здесь надолго поселиться? Я просто на правах бывшей жены советую.
– Интересные советы. Так, наверное, по-настоящему с ума сходят.
Юля уже с сожалением посмотрела на него, протянула пакет:
– Охо-хо… Ладно, на, возьми. Здесь фрукты. И на всякий случай, возьми немного денег.
Она достала кошелёк, начала вынимать деньги.
Смотря на то, как бывшая жена шелестит купюрами, Егор вдруг спросил:
– Они у тебя разрисованные?
– Кто? – недоумённо спросила та.
– Ну, деньги.
Юля разочарованно посмотрела на него:
– Да, сегодня раскрасила. Любуйся, шутник. И откуда только в тебе это, ведь ты же…
– Что?
– Ничего. Ну, до свидания, я пошла. Веди себя хорошо, тебя отпустят.
– Давай, и ты себя, загадочная, хорошо веди. Кстати, ты не знаешь такого – Фёдор Львович?
Юля немного смутилась, молча посмотрела на Егора, но всё же ответила:
– Что-то слышала, кажется, наш беловский писатель. Пока.