Мы двигались на северо-запад, туда, где, по моим расчетам, находился город. Следуя наставлениям Фатимы, я старалась не упустить из виду полоску утоптанного верблюжьими ногами песка, которая здесь считалась дорогой. Без Ясмины, читавшей пустыню, как открытую книгу, мы, если собьемся с пути, погибнем. Была еще опасность: ветер хамсин, который, когда задует, заметает совершенно все вокруг. И тогда нам отсюда ни за что не выбраться. Ехали мы медленно, переваливаясь через дюны. К вечеру бензин кончился, и я долила из канистры. Но двадцати литров вряд ли хватит надолго. Когда стемнело, я остановилась. В темноте легко сбиться с пути. Мы обнялись, чтобы согреться, и попытались уснуть. Но ни я, ни Кира не спали. Я чувствовала это по ее быстрому дыханию, легкому напряжению тела.
- Как думаешь, мы вернемся домой? - нарушила она молчание.
- Обязательно, - уверенно ответила я, хотя совсем не была в этом уверена.
На рассвете мы съели по паре фиников и кусочку козьего сыра, который дала нам с собой Фатима, запили остывшей за ночь водой.
К полудню бензин кончился и машина заглохла. Но это было уже не страшно: вокруг виднелось множество следов, в том числе от колес, а значит, мы совсем близко от какого-то города!
Еще через два часа мы вошли в этот город, если можно было так его назвать. Больше всего он напоминал деревню, из которой мы сбежали, только домов было побольше. Грязные мальчишки бегали по улицам, степенные мужчины в галабийях вели верблюдов и ослов с поклажей. Мы пошли следом и попали на большой рынок верблюдов. Животные бродили за изгородями, хозяева расхваливали товар:
- Верблюды черные суданские, выносливее их не найдете! Почти не пьют и не едят! Нет помощника лучше! Проходят всю пустыню, не выпив ни капли! - кричал один.
- Верблюды белые, аравийские! Священное животное, благородное и доброе! Станет членом вашей семьи! - кричал другой.
Задрав головы и выгнув шеи, верблюды горделиво взирали на покупателей. Казалось, это они выбирают себе владельцев, а вовсе не их покупают.
- Ну и вонь! - Кира сморщила нос и попыталась снять платок, в который я ее предусмотрительно закутала.
- Замолчи! И не смей снимать платок! - зашипела я на нее. - На нас и так обращают внимание! Ты видишь здесь хоть одну женщину?
Кира осторожно посмотрела по сторонам.
- А где же они все? - спросила она.
- Дома сидят! - коротко ответила я. - Надо найти другой рынок. Нам нужен бензин.
- А на что мы его купим? - резонно спросила Кира.
Я повертела на пальце чудом сохранившееся кольцо - подарок Абдул Азиза: прекрасный сапфир с бриллиантами.
- Ну, надеюсь, за это нас заправят…
Мы вошли в золотую лавку. Хозяин, маленький, сухощавый, юркий араб кинулся нам навстречу:
- Вы правильно пришли, замечательно, у Хассана вы найдете все, что вам надо… - затараторил он.
- Мы не покупать, - прервала я словесный поток, - нам нужно продать кое-что.
- Извините, госпожа, я ничего не покупаю, я продаю, - поскучнел Хассан.
Я протянула ему кольцо.
Хассан словно нехотя посмотрел на него.
- И что вы за него хотите? - спросил он, изо всех сил скрывая свой интерес.
- Полный бак бензина и его доставку к моей машине, - определила я.
- Вот как! - удивился Хассан, вынул пачку денег и протянул их мне.
Я мельком взглянула на них.
- Тунисские динары?
- Почему тунисские? Алжирские! - удивился Хассан. - Мы же в Алжире! А вам нужны тунисские?
- Мне нужен Тунис, - застонала я. - О боже, я была уверена, что мы в Тунисе!
- Тунис на севере, не очень далеко, километров четыреста отсюда. У вас неприятности? - сочувственно спросил он.
- Можно так сказать… - неопределенно ответила я. - Значит, так, кольцо за бак бензина, карту и доставку его к машине. Это часа два пешком. Да, и еще немного тунисских динаров.
- У нас только одна машина в городе, мадам, - сказал Хассан. - У Хамада, который привез ее, когда однажды был в столице. Если у кого-то есть бензин, то только у него. Я узнаю.
Он приготовил нам чай и ушел. Вскоре послышалось тарахтение мотора, и у лавки остановился древний, наверное, начала шестидесятых годов "Ситроен". Правда, он был вылизан и ухожен.
Хамад, вероятно, был местным франтом и считался богатым человеком. Он был одет по устаревшей лет десять назад европейской моде, как же, ведь он единственный, кто был в столице!
- Это вам нужен бензин? - спросил он меня.
Я кивнула.
- Учтите, от сердца отрываю, самому позарез нужно!
Я посмотрела на Хассана. Он ободряюще кивнул мне, показывая, что обо всем договорился.
- Можете доставить его на рассвете? - Я знала, что договариваться с арабами о точном времени бесполезно: они никуда не торопятся, презирают точность и ориентируются по небесным светилам. Действительно, зачем кочевнику, пересекающему пустыню, точно знать, который час? Рассказывают историю, что однажды Антуан де Сент-Экзюпери, служивший военным летчиком в этих краях, решил похвастаться перед арабами и сказал, что может за три часа полета преодолеть расстояние, которое караван проходит за две недели. "И что же ты делаешь остальное время?" - сочувственно спросили арабы. Пустыня не терпит суеты, торопливости, несобранности. Более того, она не прощает этого и наказывает за это.
Хамад и Хассан пожали друг другу руки, скрепив договор, и Хамад умчался, подняв клубы пыли и распугав кур.
- Где мы можем переночевать? - поинтересовалась я.
- Я спрошу жену, - любезно согласился Хассан, - можете до утра остановиться у нас. Здесь есть постоялый двор, где ночуют торговцы и покупатели с верблюжьего рынка, но двум одиноким женщинам там делать нечего, уж поверьте.
Я поверила и согласилась. В конце концов кольцо, которое я сняла с пальца, стоило много дороже бака бензина.
На рассвете мы сели в антикварную колымагу Хамада и отправились туда, где я оставила машину.
- Ха! - воскликнул Хамад, открывая бак и заправляя старый джип. - Эта тачка мне вроде знакома! Не ее ли обменял год назад Махмуд, который приводит на рынок верблюдов и коз, на пару верблюдов?
- Не думаю, - коротко ответила я.
- А я думаю и даже знаю, - почему-то радостно заявил Хамад. - Ничего себе, вы ее что, угнали?
Его радость была понятна: мы были нежданным развлечением в этой беспросветной глуши.
- Мы ее купили. Он все равно не умеет ездить, - сказала я.
- Так научили бы!
- Слушай, мы, кажется, договорились! Тебе Хассан заплатил, ты нас заправляешь и даешь карту! А остальное не твое дело! - разозлилась я.
- Ну-ну, детка, - развязно проговорил местный законодатель моды, завинчивая крышку бензобака. - Я ведь могу вернуть тебя мужу, кажется, ты вся в свадебных татуировках! Или в полицию заявить!
- Да-а? - делано изумилась я. - У вас тут есть полиция? Пусти! - Я открыла дверцу и села за руль. - Кира!
Ее не надо было упрашивать.
Я рванула с места, засыпав ноги Хамада песком.
Кира разложила на коленях карту и простонала:
- Ничего не понимаю, тут все по-арабски!
- Дай, - я отобрала у нее карту и развернула ее правильно. - Мы здесь, - я ткнула пальцем в нарисованную чернилами точку, так как городок на карте отсутствовал, - а нужно нам сюда, в Тозер. Это уже Тунис.
- А как же граница? - робко спросила Кира.
- Какая граница? Где ты тут видела границы? Все бродят между селениями, оазисами и рынками, им наплевать, где это, Ливия, Алжир или Тунис!
ГЛАВА 25
Почти самодельная карта с прочерченным чернильным пунктиром маршрутом не помогла нам. Я пыталась ориентироваться по солнцу и ехать на север, но какую дорогу можно найти здесь, среди бесконечных однообразных песков? Машина монотонно переваливалась с дюны на дюну, которым не было видно конца. К палящему солнцу мы почти привыкли, вода в пластиковых бутылках, запасенная в городке, почти закипала. Надо отдать должное Кире: она не стонала, не жаловалась и никого не обвиняла. Мы молчали, из-за сухости в горле голос походил на скрип несмазанной телеги, любой произнесенный звук вызывал першение. Кира крутила бесполезную карту и пыталась что-то на ней разглядеть.
В этих местах не было ни следов животных, ни кустарников, только мертвая пыль и почти белый мелкий песок, похожий на пудру…
На очередном подъеме двигатель старенькой машины взвыл, зачихал, джип затрясло, и он заглох. Тяжелая машина стала медленно сползать по сыпучему склону и остановилась. Все мои попытки оживить машину ни к чему не привели. Чертыхаясь на всех известных мне языках, я открыла капот и заглянула под него, впрочем, не надеясь найти поломку. Кира напряженно следила за мной, возможно, несколько преувеличивая мои познания в автослесарном деле. По правде, единственное, что я умею, - это проверить уровень масла, да и то всегда забываю это сделать.
Я с тоской посмотрела на переплетение шлангов и проводов, подергала за них на всякий случай, как делают мои знакомые автомобилисты. Безрезультатно. При повороте ключа машина чихала и замирала.
- Что там? - с тревогой спросила Кира, наблюдая за моими действиями.
- Да кто ж его знает! Думаю, что красавчик Хамад залил нам какой-то дряни или разбавил бензин. С этой поломкой нам не справиться…
Кира сжалась в комочек и так крепко обхватила себя руками, что пальцы побелели. Она тоже понимала, что нам предстоит путь пешком. Я прикинула расстояние: мы ехали примерно девять часов со скоростью 30-40 километров в час. Значит, если я выбрала правильное направление, мы уже близко.
- Кира, надо идти.