Поразмышляв о своей жизни, Кейси решила, что жила слишком безопасно. Ее подружки правы. Она торчала в пыльной старой лаборатории, потому что там были определенные правила. Потому что такая работа делала ее жизнь предсказуемой. А что она сделала, чтобы оживить свое существование? Уроки каллиграфии? Йога? Себастьян? Какая глупость.
Кейси нужно кататься на коньках. И подниматься в горы. И прыгать с парашютом. Ей нужно любить, ничего не боясь.
Она приехала в гостиницу, чтобы найти то, что искала всю жизнь, – рождественское чудо.
Ее чудо с треском провалилось под лед – Кейси внезапно осознала, что жизнь можно потерять в мгновение ока. Нет времени на жалость к себе. Или на то, чтобы искать безопасное существование.
Жизнь не дает никаких обещаний. В ней есть место потери и горю.
Но в жизни, как в катании на коньках: если ты падаешь и позволяешь падению запугать тебя, то лишаешься радости. Кейси радовалась тому, что выяснила отношения с Тернером. Она была рада, что рискнула. Она поняла: падение или разочарование даст стимул двигаться вперед.
Если бы она вообще не рисковала, то тогда действительно бы погибла. С каждой минутой ее жизнь становилась все скучнее, пока она пыталась бы сделать ее надежнее и безопаснее.
Кейси не чувствовала себя сломленной отказом Тернера. Она не переживала так, как после расставания с Себастьяном. Она осознала: проблема в Тернере, а не в ней. Она рискнула, и влюбилась в Тернера, и, черт побери, ощущает себя по-настоящему живой.
Катаясь по озеру в одиночестве, она думала о том, как провалилась под лед, провела ночь в коттедже и получила подарок, который так долго ждала.
Теперь она знала: все будет в порядке. Что бы ни произошло.
Как бы ни поступила ее мать. Независимо от того, что произойдет у Эмили и Коула в будущем или у Андреа и Рика. Кейси справится. Наплевать, как решил поступить Тернер. Она будет жить дальше.
Ее удивительная судьба дала ей все возможности, чтобы жить ярко и полноценно.
В канун Рождества, когда Кейси заканчивала наряжать снеговиков, она испытывала одновременно чувство потери и радость – как обычно и бывает в жизни. Надев снеговикам цилиндры и галстуки, она немного всплакнула, вспомнив, как веселилась на снегу вместе с Тернером.
А потом она позволила себе улыбнуться, глядя, до чего очаровательные получились снеговики. Как хорошо, что ей удалось сделать что-то полезное для предстоящего торжества подруги.
Так что же Кейси поняла?
Она любила своего брата. И своего отца. И мать. Она любит Тернера. И хотя любовь к каждому из них непредсказуема, благодаря всем им она стала лучше. Осознание этой истины и стало ее рождественским подарком самой себе.
И кое-что еще. Вероятно, она никогда не любила Себастьяна. Она скрывала даже от самой себя, что выбрала его как средство для достижения собственной цели. Возможно, она считала, что с ним ее ждет безопасное будущее, и она со спокойной душой сможет родить ребенка.
Она оплакивала не расставание с ним, а разочарование от невозможности реализовать собственное желание – вести удобную и нормальную жизнь.
А теперь Кейси понимает, что избавилась от недостойной мечты и что любовь подразумевает многое, но не "безопасность" и "удобство". Настоящая любовь требует от людей развиваться и меняться, а не жить, как прежде, бредя по уютной колее.
– Приехал парикмахер, – сказала Андреа, отвлекая Кейси от созерцания снеговиков.
Несмотря на мольбы Кейси выпрямить ей волосы, парикмахер ловко ее обманул – он уложил их в высокую прическу, оставив вокруг лица непослушные пряди, и результат оказался захватывающим. Слезы радости жгли глаза Кейси, пока она смотрела на себя в зеркало.
Она прошла по гостинице и вышла на улицу. Стемнело, и гостиница "Имбирный пряник" предстала перед ней во всей красе.
Настоящая зимняя сказка. Беззаботные снеговики выстроились у ворот. Сияли все рождественские гирлянды. Перила крыльца были украшены гирляндами из хвойных ветвей. Огромный рождественский венок висел в дверном проеме. С наступлением темноты Кэрол и Мартин зажгли свечи в белых бумажных мешках по всему двору. Они были похожи на сказочные фонарики, и двор выглядел как зимний сон.
Не зная, что за ними наблюдают, Мартин и Кэрол задержались во дворе. На глаза Кейси во второй раз за несколько минут навернулись слезы, когда Мартин подхватил Кэрол на руки и припал к ее губам в долгом и страстном поцелуе. А потом оба повернулись и посмотрели на гостиницу "Имбирный пряник". Понимали они это или нет, но Кейси была уверена: их будущее связано с этим местом.
Мартин и Кэрол принадлежат друг другу и "Имбирному прянику".
Гостиница никогда еще не была такой красивой. Начали приезжать гости. Кэрол и Мартин приветствовали их и показывали им их места на стульях, выстроенных в форме полумесяца вокруг крыльца. Кэрол светилась от гордости и любви.
Тернера не было.
Он наверняка не приедет.
Но, так или иначе, Кейси верила, что у нее остался последний шанс.
Глава 16
Кейси и Андреа стояли и смотрели на сказочную страну, которую создали своими руками, когда подъехало такси. Из машины выпрыгнул Тернер и надел сумку на плечо.
– Тернер? – Андреа уперлась руками в бока. – Тернер Кеннеди, ты вымотал мне все нервы.
При виде Тернера Кейси показалось, что ее сердце выскочит из груди.
Взгляд Тернера был как кремень.
– Ты даже не знаешь, что такое на самом деле мотать нервы, – сказал он Андреа.
Он сурово посмотрел на Кейси, и она увидела глубокие морщинки от усталости в уголках его глаз.
– Ты снова не выспался, – тихо заметила она.
Казалось, Андреа собиралась что-то сказать, но сдержалась. Она взглянула в лицо Тернера, посмотрела на стоящую рядом с ней Кейси, сочувственно охнула и направилась в дом, оставляя их одних.
Тернер прошел мимо Кейси, не говоря ни слова. Она осталась стоять на ступеньках, дрожа от избытка противоречивых чувств. Разве может любовь смешиваться с таким гневом, разочарованием и непониманием?
Она отправилась в свою комнату – готовиться к церемонии. На ней, Эмили и Андреа будут красивые платья. Платья Кейси и Андреа – темно-синие, и отличаются только покроем. С высокой прической и в элегантном платье, Кейси будет намного красивее, чем на первой свадьбе Эмили. Покрутившись перед зеркалом, Кейси спустилась вниз.
Она напомнила себе, что сегодняшняя ночь принадлежит Эмили и Коулу. Ее личные планы придется отложить на потом.
Через несколько минут по лестнице спустился Тернер. Он был в шикарном костюме, который подчеркивал его мощное телосложение.
Он быстро оглядел Кейси, не упуская из виду ни одной детали. Она вздрогнула, решив, что увидела желание в его взгляде. Но нет, Тернер снова смотрит на нее отстраненно. На его лице снова маска хладнокровного спокойствия.
– Нам надо поговорить, – сказала она ему вполголоса.
Мрачные морщинки возле его рта стали резче.
– Да, надо. О том, как ты вмешиваешься с мою жизнь. Ты отправила сообщения моим братьям?
– Не беспокойся. Больше подобного не произойдет.
– Нельзя заглушить колокол, в который позвонила. – Несмотря на то что Тернер говорил суровым тоном, на мгновение Кейси увидела в его глазах непонятную эмоцию.
Шквал последних поручений Андреа и соответствующие обязанности заставили Тернера и Кейси отойти друг от друга.
Двор был абсолютно темным. Золотым светом освещалось только крыльцо, горели рождественские гирлянды на доме и мерцали свечи в белых мешках. Люди сидели полукругом вокруг крыльца. Свадебная группа стояла в дверях.
Андреа включила компакт-диск – послышалась песня, исполняемая детским хором. Легкие и радостные голоса детей наполнили воздух. Они исполняли песню о том, что любовь – свет, на который идешь из темноты.
Когда песня закончилась, Андреа подала знак Кейси и Тернеру. Они вышли из двери вместе, потом разошлись и встали по обе стороны от крыльца. Андреа и лучший друг Коула, Джо, сделали то же самое.
Затем вышел Коул и стал ждать Эмили.
Эмили выбрала для церемонии простое платье цвета слоновой кости и кашемировый свитер такого же оттенка. Держа в руке кроваво-красную розу, она шагнула к мужу. Все собравшиеся дружно вздохнули.
Коул смотрел на Эмили с невероятной нежностью. Все заметили, с какой любовью она поднялась на цыпочки и коснулась губами его щеки. Оба светились от счастья.
Во время простой церемонии, которая длилась всего десять минут, Коул и Эмили обменялись священными старинными обетами. Коул не должен был повторять их за священником. Он говорил своими словами.
– Я, Коул, – произнес он сильным, искренним, уверенным и спокойным голосом, – еще раз клянусь тебе, Эмили, что буду любить тебя – мою жену, в горе и радости, болезни и здравии. Я буду любить тебя, беречь и лелеять, пока смерть не разлучит нас.
Потом Эмили спокойно и уверенно произнесла свою клятву.
Возникло ощущение, что забылась вся тяжелая работа, проведенная в гостинице. Казалось, вокруг молодоженов нет никого. Эмили и Коул стояли рядом, окутанные взаимной любовью.
Когда их губы встретились в поцелуе, наступило молчание. А потом раздались радостные крики, словно приглашенные на церемонию гости осознали, что причастны к чуду – торжеству любви в мире, где ее так трудно найти, поэтому следует всячески оберегать.
Кейси видела, как Коул и Эмили смотрят друг на друга, и к ее горлу подступил ком.
Тернер положил руку на плечо Коула. Это был жест солидарности, он заставил Кейси взглянуть Тернеру в лицо.
От того, что она увидела, у нее едва не остановилось сердце.