Кили направилась к двери, но обернулась и успела заметить, как он нахмурился. В тот же миг свинцовая тяжесть вновь сжала ее сердце. "Он ни в чем не уверен, - подумала она. - О боже, что им от нас нужно?!"
Проходя по коридору мимо двери кабинета Марка, Кили на ходу покачала головой. "Только не сегодня", - сказала она себе. У нее просто не было на это душевных сил.
Подростки высыпали из дверей школы, и Кили прищурилась, отыскивая взглядом своего сына. Впрочем, заметить его было нетрудно: бритая голова, кожаная куртка с чужого плеча, болтающаяся на щуплом теле. Золотое колечко в ухе поблескивало на послеполуденном солнце. Он спускался по ступеням один, без компании. Кили вышла из машины и направилась за ним - ей не хотелось смущать сына, громко окликая по имени. Он был в таком возрасте, когда любое внимание вызывает досаду и стыд. Когда Кили поравнялась с ним, он демонстративно ускорил шаг, даже не поинтересовавшись, кто это его догоняет.
- Дилан, погоди! - окликнула она его.
Дилан повернулся и удивленно взглянул на нее. Заметив ее парадный костюм, он сразу насторожился.
- В чем дело? Где Эбби?
- Эбби у твоей бабушки, - ответила Кили. - Дилан, я должна… Мы должны… У нас сегодня встреча с детективом Страттоном.
Дилан застыл на месте.
- Почему? Когда?
- Прямо сейчас, - сказала она извиняющимся тоном. - Они… они хотят поговорить с нами.
- Ты хочешь сказать, со мной. Они хотят поговорить со мной.
- Там будет Лукас, поэтому нам не о чем беспокоиться. Абсолютно не о чем.
- Как скажешь, мама. Тебе виднее.
- Милый, я не знаю, что все это значит, но мы просто должны пойти туда и ответить на их вопросы. Покончить с этим раз и навсегда.
Дилан съежился, в его глазах появилось затравленное выражение.
- С этим никогда не будет покончено, - буркнул он.
- Что за глупости?! - возмутилась Кили. - Ничего страшного не случилось! - Она попыталась обнять его за плечи, но он стряхнул ее руку. "Вскоре, - подумала Кили, - мне придется подниматься на цыпочки, чтобы его обнять…"
Погруженный в свои мысли сын брел рядом с ней к машине. Кили обошла "Бронко" и села за руль, Дилан забрался на переднее сиденье рядом с ней. Ей не хотелось, чтобы он видел, что она тоже встревожена. Ему это ни к чему. "К тому же, - подумала она, решив во что бы то ни стало увидеть в происходящем положительную сторону, - Дилану будет полезно рассказать всю правду о случившемся, снять камень со своей души".
Остановив машину напротив здания суда, она увидела Лукаса, вылезающего из своего "Линкольна", чуть дальше вниз по улице. Кили окликнула его. Они подождали, пока он, хромая и опираясь на палку, подошел к ним. Лукас сердечно поздоровался с Диланом. Мальчик вяло пожал протянутую руку.
- Ну, что? Идемте туда и давайте поскорее покончим со всем этим, - повторил Лукас слова Кили.
Они последовали за ним в величественное старинное здание суда. Лукас пересек мраморный вестибюль, подошел к дежурной секретарше и спросил, где найти детектива Страттона. Через несколько минут со звоном растворились кремовые двойные двери, охраняемые полицейским. Фил Страттон вышел, огляделся и заметил их.
- Советник, - он протянул руку Лукасу. - Я так и думал, что мы вас тут увидим. Добро пожаловать. Миссис Уивер, Дилан, прошу вас, следуйте за мной.
Кили чувствовала, как учащенно бьется ее сердце, но сказала себе, что волноваться не о чем. Лукас и детектив Страттон шли впереди, о чем-то негромко переговариваясь. Они вошли в комнату для совещаний, где стоял длинный стол, окруженный мягкими стульями. Страттон предложил им сесть и на минуту вышел.
- Лукас, - прошептала Кили, - что происходит? О чем вы с ним говорили?
Лукас положил портфель на сверкающую поверхность лакированного стола и затем откинулся на спинку стула.
- Я просто спросил его, удостоит ли нас своим присутствием окружной прокурор. Он подтвердил, что данное расследование проводится по ее приказу.
- Окружной прокурор? - нахмурилась Кили.
- Морин Чейз, - невозмутимо ответил Лукас. - Ты удивлена?
- Разумеется, - ответила Кили. - Не понимаю, почему я раньше не подумала…
- С какой стати тебе об этом думать? - возмущенно возразил Лукас. - С ее стороны это в высшей степени непрофессионально.
Дверь открылась, и Кили напряглась, ожидая появления рыжеволосой Морин Чейз, но увидела всего лишь детектива Страттона в сопровождении еще одного мужчины в штатском. Они вошли и заняли места по другую сторону стола.
- Это лейтенант Нолте, - сказал Страттон. - Миссис Уивер, Дилан. С Лукасом Уивером вы, я полагаю, знакомы. Он много раз выступал общественным защитником на добровольных началах.
Мужчины пожали друг другу руки. Кили заметила, что у нее дрожат руки, и стиснула их на коленях.
- Итак, - начал Фил Страттон, - мы собрались здесь сегодня, чтобы поговорить о смерти Марка Уивера. Полагаю, мы пришли к единому мнению насчет причины смерти. Он утонул. Тут все просто и ясно, никаких сомнений. Но у нас есть вопросы относительно причин, приведших к инциденту.
- Прошу прощения, - прервал его Лукас. - Если вы собираетесь задавать вопросы этому несовершеннолетнему мальчику, существует специальная процедура…
- Мы все предусмотрели, советник, - невозмутимо ответил детектив. - Дилан Уивер, мой долг - предупредить вас, что у вас есть право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вам понятно?
Дилан посмотрел на мать округлившимися глазами.
- О мой бог! - ахнула Кили.
Лукас сжал ее руку:
- Это формальность. Им приходится это делать.
Страттон между тем дочитал права, а затем протянул Кили какую-то бумагу.
- Не могли бы вы подписать это, миссис Уивер?
Кили в тревоге взглянула на Лукаса, но он кивнул.
- Ничего страшного, дорогая. Это всего лишь заявление о том, что ты даешь им разрешение на допрос Дилана. И что права ему зачитаны. Все в порядке.
Он указал на пунктирную линию на бланке, и Кили поставила подпись.
- Как видите, детектив, мы готовы к сотрудничеству, но давайте не будем терять время. У вас нет никаких оснований утверждать, что обстоятельства смерти вызывают сомнения, - решительно заявил Лукас.
- В том, что касается обстоятельств, приведших к смерти, доказательств у нас пока нет, это верно. Но даже если смерть стала следствием несчастного случая, мы должны рассмотреть версию преступной халатности, создающей угрозу жизни. Впрочем, есть и еще одна версия: убийство с неявным мотивом.
- С неявным мотивом? - переспросила Кили. - Что это значит?..
- Почти недоказуемое дело. Но не безнадежное. Спросите вашего адвоката. Помните дело Фредерика Йетса?
Кили повернулась к Лукасу.
- Кто такой Фредерик Йетс?
- Все это чушь, - отрезал Лукас. - Малышка случайно добралась до бассейна и упала в него. Она была промокшей насквозь, когда ее нашли. Марк не умел плавать. "Преступная халатность" в данном случае заключается лишь в том, что человек, не умевший плавать, купил дом с плавательным бассейном.
Кили вспыхнула и опустила глаза. Он говорил правду, его слова невозможно было оспорить. Но ей больно было слышать, как Лукас напрямую говорит об этом вслух. Она тоже чувствовала свою вину в том, что произошло, и ощущение этой вины явственно повисло в воздухе.
- Буду с вами откровенен, детектив, - продолжал Лукас. - Жена предупреждала Марка Уивера об опасности. Она тоже считала, что это неудачная мысль, но Марк ее не послушал. Его невозможно было переубедить. Ему вообще было присуще ложное чувство собственной неуязвимости. Он всегда опрометчиво полагал, что ему не придется расплачиваться за собственное безрассудство.
Кили с упреком посмотрела на Лукаса - его жестокие слова задели ее за живое. Не меняя выражения лица, он заговорщически подмигнул ей. И вдруг она все поняла. Лукас старался переложить вину на Марка, который не мог встать и возразить. Но Кили в глубине души знала: Марк одобрил бы такую тактику.
- Итак, что тут еще обсуждать? - с вызовом спросил Лукас.
Страттон откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Казалось, его мускулистому телу тесно в легком, спортивного покроя пиджаке и рубашке с галстуком. Его взгляд остался невозмутимым, но в голосе прозвучал упрек:
- Я всего лишь пытаюсь объективно расследовать обстоятельства смерти вашего сына, Лукас.
- Я хорошо знал своего сына, детектив. Он не поблагодарил бы вас за то, что ради такой объективности вы готовы принести в жертву его семью. Он сам поставил себя в опасное для жизни положение. Он сам привел себя к гибели, - отрезал Лукас.
- Это звучит довольно бессердечно. - Фил Страттон пожал плечами. - А мне известно, что вы не бессердечный человек, Лукас. Что вы пытаетесь скрыть, поливая грязью собственного сына?
Лукас бросил на него уничтожающий взгляд.
- Не играйте со мной в эти игры, детектив. Я не для того сюда пришел.
Страттон повернулся к Дилану. Тот отвел глаза.
- Как относился твой отец к этой прическе, Дилан? И к серьге?
- Вы имеете в виду моего отчима?
- Да, я имею в виду потерпевшего. Марка Уивера.
- Потерпевшего?! - возмутилась Кили.
- Жертву утопления, - пояснил Страттон. - Так ему нравилась твоя прическа?
- Нет, не нравилась, - буркнул Дилан.
- Вы это обсуждали? Спорили?
- Иногда. - Дилан пожал плечами. - Изредка.
- Мужчина спорит со своим пасынком-подростком о стрижке! - саркастически перебил их Лукас. - Если бы это было мотивом для убийства, все подростки на свете давно уже остались бы сиротами.