Что мне было говорить? Нет, в целом я, конечно, не страшилка. Мужчинам нравлюсь. Но Вадик явно моложе меня, симпатичный, похоже, не бедный. Невысокий, правда, ну да бог с этим. Все при всем. И я - мишка на Севере, с хвостиком на голове и в линялых шортах. Ну да, я английский знаю, диссертацию пишу, рассказы всякие и вообще машину вожу неплохо. Потом, я еще готовить умею. Нет, положительного во мне немало. Но насколько важно это для Вадика? И опять же вряд ли он о моих достоинствах знает, я ведь ему почти ничего не рассказывала.
Я влезла в машину.
- Оль! Ну как? Завтра пересечемся? - Он сунул свою загорелую мордаху в мое окно.
- Позвони мне. Ладно? - сдалась я.
- Ага! - Он опять белозубо оскалился.
С тем и поехала. Вот счастье-то привалило! А что делать? Звякнула Валюшке. Оказалось - очень удачно, она как раз все свои делишки переделала. Зацепила ее на остановке.
- С пляжа?
- Ага. Валек, ко мне парень какой-то прицепился. Помнишь, за сотик мой заплатил и звонил потом? Вадик, короче, его зовут.
- Ну?
- Ну и все. Прицепился.
- Ты мысль ясно изложить можешь?
- Я изложила.
- Ага. Ну?
- Что "ну"?
- А ты?
- А я и не знаю. Сначала - маньяк, думала. Сейчас смотрю, вроде нет.
- Проблема-то в чем?
Я призадумалась. И правда - в чем? Прицепился и прицепился.
Валюшка головой покачала:
- Дураком ты у меня, Олик, растешь. Мешком из-за угла пуганной. Все нормально, жизнь идет. Нас любят, мы любим. Чего такого? А ты у нас вообще - красавица и умница.
Ну да, причем красавицы и умницы килограммов на пятнадцать больше, чем хотелось бы.
- Не знаю, Валек. Как-то просто так, на пляже привязался какой-то Вадик и теперь домогается.
- А какие тебе сложности нужны? Ты, по-моему, всю жизнь у мужиков интересом пользуешься.
- Да как-то отвыкла я уже от такого внимания.
- Здрасте. - Валюшка почти присвистнула. - А Валерка Сидорчук?
- Так он почти друг детства. Не считается.
- Хорошо, Игорь периодически проявляется, все целуетесь с ним. Правда, по телефону.
- Ну, это мы со студенческой скамьи так прикалываемся!
- Все равно, не отстает же! Вечно куда-то тебя вытянуть пытается. А Анатолий Сергеевич? Романсы тебе посвящает.
- Романтично, конечно, но он гораздо старше меня.
- Олик, ты, ей-богу, капризничаешь. Этот - молодой, этот - старый, этого - давно знаю, этот - на улице пристал. Одичала просто совсем.
- Сама одичала, - обиделась я. Тут мы и приехали.
Мамусик, конечно, уже была дома. Довольная и отмытая.
- У нас сальца кусочек не найдется? - невинно вопросила она.
- Конечно, найдется, - ответила я, так как отвечала за хозяйство. - А тебе зачем?
- Я водки бутылочку купила. Маленькую. В морозилку засунула. Чего-то после баньки захотелось.
Дожили!
- У нас и огурчик малосольный есть.
А вы бы что ответили на моем месте? И дети так удачно на базу уехали…
Был еще вчерашний гуляш. В общем, как-то хорошо все вышло. Мамин "шкалик" проскочил незаметно. Пришлось лезть в тайники и доставать свой - держу на всякий случай. Сгодилось вот…
Вечером позвонил Вадик. Будучи приличным человеком, поинтересовался, как я добралась. Ответила, что все о’кей.
- Завтра часиков в двенадцать созвонимся, - пообещал он.
Я согласилась, хотела обнадежить, что встречи жду с нетерпением, но не стала кривить душой.
Назавтра собирали меня всей семьей. В Валюшкиных запасах нашлись приличные расклешенные брючки (по-моему, это я года три назад их из Шанхая привезла. Мне они великоваты тогда были, а Валюшка просто берегла). И блузочка с золотниками. К этому добавили жемчужные бусы и еще всякой бяки.
Моей неземной красотой Вадик был сражен наотмашь. Он повел меня в итальянский ресторан. Название не помню. Не то "Марио", не то "Маранди". С ним там радостно здоровались. Видать, любимый гость.
Заняли маленький столик - совсем по-европейски. Привычно помалкивали. Ближе к десерту Вадик вежливо спросил:
- Я тут "стрелу" наколотил. Ну, встречу назначил. Деловую. На шесть секунд. Не возражаешь?
- Нет, конечно.
"Стрела" не заставила себя ждать. К нашему столику удивительно незаметно подкрался детина центнера на полтора. С бритой головой, в шортах, боксерской майке, сланцах, с золотой печаткой на толстом пальце и с дорогой борсеткой в руке. И сказал всего-то одно слово:
- Ну?
Я бы возмутилась обращением, но Вадик глазом не дернул, за своей борсеткой потянулся. Впрочем, ему мускулом дергать трудно было - опять рот набил. В борсетке рылся, рылся и вдруг судорожно все проглотил и выдохнул:
- Нету!
Детина терпеливо молчал. Вадик снова перерыл свою сумочку:
- Ну, нету! - и побледнел. Сильно.
- Через два дня. - Наш собеседник был еще менее красноречив, чем Вадик. - В это же время. Здесь.
Почему-то стало совсем не по себе.
Детина удалился. Вадик старался делать вид, что все в порядке. Но ковырял мороженое дрожащими руками. Он заказал мне еще терамису и еще один франчпресс с кофе.
Я спросила:
- Что случилось-то?
Вадик кривляться не стал и признался сразу:
- Диск пропал.
Мне, наверное, и самой надо было догадаться, но пришлось признаться в своей тупости:
- Какой?
Вадик не умничал:
- Да обычный. Мне его в Хабаровске передали, чтоб пацанам привез. Я вроде и привез. В борсетке всю дорогу лежал, а сейчас - нету. Куда делся?
- А на диске что?
- Да документы всякие, договоры. Я сильно не вникал. Ну, компромат, типа. Нашей братве это нужно, а я так - перевез, и все. Меньше знаешь, лучше спишь.
Мы снова помолчали, и так уже о многом переговорили.
- Тебе за детьми пора, - напомнил Вадик. Чем опять же показал себя с положительной стороны. Он рассчитался, и мы вышли. Мне тоже захотелось выглядеть прилично, и я сказала:
- Знаешь, я детей сейчас встречу и быстренько домой отвезу. А ты меня пока в парке подожди. И вспомни, где ты после Хабаровска был? Будем искать.
Сама не знаю, чего это меня на помощь к ближнему потянуло?
Вадик оказался послушным. Поехал в парк. По-честному. А я - на вокзал.
Дети прибыли вовремя, слегка красноватые от неожиданного загара. Кроме своих, пришлось подвозить еще и их друзей, потому что на вокзале я опрометчиво сказала:
- Сколько в машину влезет, столько и отвезу.
Их влезло человек восемь. Бедного Алика затолкали Мишке на колени и усадили обоих на переднее сиденье. Мало того, завидев гаишников, Мишка пригибал голову братца вниз. Без особой, впрочем, нежности, отчего последний визжал, как перепуганный, а выпрямившись, пытался двинуть локтем обидчика. Тот умело уворачивался. Всех остальных это очень веселило.
Так, под их визги и хохот, развезла всех по домам.
Своих пацанов сдала маме-бабушке. Доложила, что мое свидание продлится еще часа два. И смылась.
- Не надо было тебя дергать, за детьми и я могла бы съездить, - поздновато сообразила Валюшка.
Впрочем, и ладно. Потому как я - сторонник того, что рулевой у машины должен быть один, а то после Валюшки приходится перенастраивать под себя сиденье, руль, зеркала. И потом, я с трепетом отношусь к разным мелочам. В маленьком бардачке под правой рукой - "орбит", в подставке на панели - сигареты, в углублении возле коробки передач - телефон. Ну и так далее. С закрытыми глазами можно ехать. А после редких Валюшкиных разъездов все кардинально меняется. Вместо сигарет засунута пачка салфеток, вместо "орбита" - зажигалка, а сама пачка сигарет валяется под сиденьем. Все это ерунда, конечно. Но без крайней нужды Валюшку за руль ее собственной машины я стараюсь не пускать.
Вадик добросовестно сидел в парке на лавочке и довольно нервно покуривал. Видать, и правда ценную вещичку потерял. Однако при этом не забыл прикупить где-то розу и очень торжественно мне ее вручил.
Душой кривить не буду, я была тронута и по-матерински чмокнула его в щеку. Этот мой порыв доставил ему явное удовольствие, он по-свойски взял меня за руку (у него оказалась очень аккуратная рука, с ухоженными ногтями, сухая и приятно теплая). Мы уселись на лавочке и начали размышлять. Вадик честно доложил:
- В Хабаре я даже не ночевал. Приехал, пацаны мне диск передали в ресторанчике. Мы поужинали, и они же меня на поезд в обратку посадили. Пацаны свои, надежные. Дождались, пока состав тронулся - мало ли чё? Билет у меня в СВ был. Со мной тетечка пожилая ехала, книжку читала. Я сразу тебя вспомнил и затосковал.
- Господи, с чего вспомнил-то?
- Ну, ты же тогда у моря, когда мы познакомились, тоже книжку читала… Я вообще тогда мимо ехал, но, как такое увидел, сразу тормознул. И так и эдак ходил вокруг, все не знал, как пристать.
"Как-то ты запоешь, когда меня с блокнотиком закупленным увидишь, - подумала я. - Небось не поверит, что пишу, подумает - рисую". Но вслух сказала:
- Прямо Татьяной Лариной себя чувствую.
- Татьяной? - Вадик долго вспоминал, потом признался: - Нет, думай, что хочешь, но у меня ни одной знакомой по имени Татьяна нет! В школе, помню, была, но она Приставкина. Может, замуж вышла и фамилию на Ларину поменяла?
Я сначала растерялась, а потом рукой махнула:
- Ладно, Вадик, не грузись. Дальше что было?
- Ну, дальше ничего такого. - Он явно побаивался. - Утром приехал. Я машину на стоянке у вокзала оставлял. Сел. Поехал. Ну…
Чего-то он все же мялся.
- Потом домой приехал. Сполоснулся. Тут - солнце. Помчался на пляж тебя ждать.