- Московскую розу - крупнее и благоуханнее всех роз, что мне попадались. Вишневое дерево с древесиной, которая гнется, как ива, и укореняется, если ее прут воткнуть в землю, точно как ива. А еще новые сорта гвоздики с резными листьями. Я мог целую лодку загрузить белым морозником, который растет на острове так густо, что земли не видно. А еще новая пурпурная герань и огромный щавель.
Он помолчал.
- За мной едет повозка. Я купил кое-какие русские диковинки для коллекции лорда Вуттона: русские сапоги, необычную обувку для ходьбы по снегу и очень странные носки.
- Так ты здоров? - повторила вопрос Элизабет.
Джон опустился на садовую скамейку и посадил жену себе на колени.
- Здоров, как летний сад. И был здоров все время, даже морской болезни не испытал. А теперь поделись вашими новостями. Джей в порядке?
- Слава богу, да.
- А как твоя семья? В Кенте нет чумы?
Элизабет опустила голову знакомым жестом, который означал, что она тихо молится.
- Нет, слава богу. А в Лондоне болеют?
- Я постарался там не задерживаться, чтобы не рисковать.
- Теперь ты дома, Джон. Насовсем?
Она заметила его плутоватую улыбку, но не ответила на нее.
- Джон? - требовательно произнесла она.
- Есть корабль, на котором я поплыву, - признался Традескант, - но не раньше чем через год или два. Экспедиция на Средиземное море против пиратов. Мне могут дать баркас под командование!
Однако супруга снова не ответила на его улыбку.
- Представь, что я могу отыскать, - убедительно продолжал Джон. - Только подумай, что может расти в этих жарких землях и что я могу привезти. Наверняка я составлю себе состояние.
Элизабет поджала губы.
- Это путешествие не займет целый год, - добавил Джон умиротворяющим тоном. - И вообще, ничего еще не решено.
- Ты отправишься в путь, как только представится такая возможность, - горько упрекнула супруга Элизабет. - Мужчина твоих лет должен оставаться дома. Я надеялась, что мы обоснуемся здесь, вдали от дворов великих лордов, и что ты будешь здесь счастлив.
- Я счастлив, и речь вовсе не о том, что я хочу бросить тебя, - запротестовал Джон. - Просто я обязан подчиняться, Элизабет. Если милорд считает, что я должен ехать, я не могу отказать. Мое дело - использовать любой шанс для поиска новых растений. И все во славу Господа! Я показываю людям богатства, дарованные Богом, Элизабет. А из плавания по Средиземному морю я могу привезти потрясающие вещи. Цветы, деревья, травы. Возможно, даже лекарство от чумы. Вот это было бы богоугодное дело!
Элизабет не улыбнулась такому неприкрытому призыву к ее набожности. Встав с колен мужа, она подошла к каштану и нежно погладила лист.
- Твое богоугодное дело - остаться дома и служить своему лорду. - Она была тверда. - Ты стареешь, Джон. В твоем возрасте нечего шататься по морям. Ты не моряк, ты садовник. Так будь здесь, в своем саду.
Он нежно притянул жену к себе и мягко попросил:
- Не сердись на меня. Я только что вернулся. Улыбнись мне, Лиззи. И посмотри, у меня есть для тебя сюрприз.
Традескант полез в карман куртки и вытащил маленькую сосновую шишку.
- Новое дерево, - сообщил он. - Новое хвойное дерево. Ты выпестуешь его для меня, Элизабет? Будешь ухаживать за ним так же хорошо, как за нашим каштаном? Я люблю тебя не меньше, чем тогда, когда подарил тебе каштан.
Элизабет взяла шишку, но лицо ее оставалось серьезным.
- Джон, тебе скоро стукнет пятьдесят, - напомнила она. - Пора отказаться от дальних поездок.
Он поцеловал жену в теплый затылок, чуть солоноватый под его губами. Элизабет легонько вздохнула от удовольствия при его прикосновении и замерла на месте. В кроне яблони над их головами соблазняюще ворковал лесной голубь.
- Следующее путешествие будет последним, - пообещал Джон. - Я поплыву к Средиземному морю на "Меркурии" и вернусь домой с самыми разными специями, с апельсиновыми и оливковыми деревьями. И буду тихо и спокойно выращивать их вместе с тобой.
Когда Джей узнал, что отец собирается на Средиземное море, он потребовал, чтобы его тоже взяли. Традескант отказался, и его сын побледнел от гнева.
- На мой взгляд, ты должен продолжать учебу, - пояснил Джон.
- Какая от этого польза? - страстно воскликнул Джей. - Ты же никогда не посещал школу!
- И всегда чувствовал, как мне не хватает образования, - заметил Джон. - Хочу, чтобы ты читал и писал на латыни так же хорошо, как на английском. И чтобы ты вырос джентльменом.
- Мне это не понадобится. Я стану плантатором в Виргинии. Капитан Аргалл говорил, что на новой плантации джентльмены требуются меньше всего. Он уверял, что на плантациях нужны работяги, а не ученые.
При упоминании имени Аргалла Элизабет подняла глаза и поджала губы.
- Может, он и прав, - согласился Джон. - Но я-то рассчитываю, что ты поможешь мне здесь, до того как уедешь в Виргинию.
Джей замер от удивления.
- Помогу тебе?
- Сейчас всем растениям дают новые имена по-латыни. Когда мне пишут Робены, садовники французского короля, и посылают мне черенки, они отправляют их с латинскими названиями. Я надеялся, что ты научишься читать и писать по-латыни и поможешь мне.
- И буду работать с тобой?
- Конечно, - подтвердил Джон. - А как же иначе?
- То есть ты останешься дома и будешь меня учить? - уточнил Джей.
- После путешествия на Средиземное море, - поставил условие Джон. - Разрушу Алжир, разгромлю корсаров, соберу все растения вокруг Средиземного моря и вернусь. А после этого осяду дома, и мы займемся садом вместе.
Джей кивнул, принимая компромисс. Элизабет вдруг обнаружила, что крепко сжимает руки под фартуком, и ослабила хватку.
- Традескант и сын, - с удовольствием произнес Джон.
- Традескант и сын, - повторил Джей.
- Из Кентербери, - добавила Элизабет и увидела улыбку на лице мужа.
ВЕСНА 1620 ГОДА
- Говорят, что Алжир такой город, который нельзя взять, - заметила Элизабет, стоя на причале и отказываясь быть оптимисткой даже в момент прощания.
- Ты слишком много сомневаешься, - мирно ответил Джон. - Алжир можно победить, нет неприступных городов. И пиратов, которые используют его как свою базу, нужно остановить. Они добираются до Английского канала и даже в Темзу заходят. Сам король считает, что их необходимо проучить.
- Но почему именно ты должен этим заниматься? - возмутилась Элизабет.
- Между делом я буду собирать растения, - напомнил Джон. - Капитан Петт сказал, что у него не хватает офицеров и он возьмет меня. А я поставил условие, что взамен буду получать шлюпку и плавать на берег при любой возможности. Так что сделка выгодная для обеих сторон.
- Но ты не будешь участвовать в сражениях? - допытывалась Элизабет.
- Я буду выполнять свой долг, - отрезал Джон. - То есть все приказания капитана Петта.
Элизабет подавила гнев и обняла мужа за расширившуюся талию.
- Ты ведь уже не молодой, - промолвила она нежно.
- Позор мне. - Джон засмеялся. - Зато моя жена все еще как девушка.
Но ему не удалось отвлечь Элизабет, хоть она и улыбнулась.
- Я так хотела, чтобы ты остался дома.
Он покачал головой и легко поцеловал теплую макушку ее белого чепца.
- Знаю, любовь моя, но я не мог упустить такой шанс. Будь великодушной, проводи меня улыбкой.
Элизабет посмотрела мужу в лицо, и он понял, что она ближе к слезам, чем к улыбке.
- Ненавижу, когда ты уезжаешь! - страстно воскликнула она.
Традескант поцеловал ее в губы, в лоб, как тогда, во время их помолвки, и снова в губы.
- Прости меня, - попросил он. - И благослови. А сейчас мне пора.
- Да хранит тебя Бог, - напутствовала его Элизабет скрепя сердце. - И пусть Он вернет тебя невредимым.
- Аминь, - откликнулся Джон.
И прежде чем она добавила что-нибудь еще, он высвободился из ее объятий и взбежал по сходням в шлюпку "Меркурия".
На этот раз Элизабет не стала ждать, пока корабль отойдет. У нее была серьезная причина торопиться. Днем Джей должен был прийти из школы, и она планировала успеть домой с кентерберийским фургоном, который ехал из Грейвсенда в середине дня. Но по правде говоря, имелась еще одна причина: Элизабет была сердита и обижена и не желала стоять на пристани и махать мужу, как покинутая девушка. Она никак не могла избавиться от мысли, что его отъезд - это неверность по отношению к ней. К тому же он нарушил обещание и не остался дома копаться в саду. Элизабет злилась на мужа, поскольку он не устоял перед соблазном приключений.