- Знаю, - спокойно произнес Эш, крепче ухватившись за перила. - Я должен был сказать тебе о Сими, но не сделал этого. И потом, я знал, как к тебе липнут женщины.
- Я бы никогда ее не тронул, если бы знал, что она твоя дочь.
Эш повернулся к нему лицом.
- Мы оба облажались, Ник. Оба пытались защититься от зла и при этом погубили то, что хотели защитить. Я должен был больше тебе доверять, но мое прошлое не позволяло мне быть настолько открытым, - он устало вздохнул. - Так ты здесь, чтобы сразиться со мной?
В темноте глаза Ника полыхнули красным.
- Поверь, ничто не доставит мне большего удовольствия, чем твое убийство. Но мне нужна помощь, и кроме тебя обратиться не к кому.
Эш выгнул бровь. Он понимал, что Ник проглотил горькую пилюлю, и последнее, что он сделает, - это причинит ему еще большую боль.
- Что случилось?
- Война забрал Меньяру. Мне нужно узнать о его слабостях, чтобы помочь ей.
Эш коротко иронично усмехнулся.
- Его слабость - это ты.
- В полной силе. Может быть. Но сейчас я не смогу его остановить, ведь так?
Эш отрицательно покачал головой.
- А ты?
- Не в одиночку.
Ник шагнул к нему.
- Тогда скажи мне, что делать.
- Эш!
Ашерон отступил, чтобы посмотреть вниз на зовущую его Тори. Он думал, что появление Ника - это шок, то оно было ничем по сравнению с тем, что ждало его там. Эш дважды моргнул, чтобы убедиться - это не галлюцинация.
- Проклятие. Должно быть, Люцифер сегодня покрылся сосульками. - Эш оглянулся на Ника. - Оставайся пока здесь.
- Эш…
- Поверь мне, Ник. Спрячься здесь, я скоро вернусь. - Эш переместился вниз, к столу, где рядом с Тори стоял Страйкер. Даймон выглядел не особо счастливым, находясь здесь, но это не шло ни в какое сравнение с чувствами самого Эша, особенно в виду того, что даймон стоял рядом с двумя из шести самых важных для Эша людей.
Ашерон недобро прищурился.
- Что ты здесь делаешь?
- Савитар отправил меня поговорить с тобой.
Эш выгнул бровь, но он знал - Страйкер не врет. Другого способа попасть сюда у него не было.
- Так что произошло?
Лицо Страйкера было абсолютно непроницаемо.
- Война схватил мою дочь и удерживает ее. - Надлом в его голосе дал Эшу понять, что тот не настолько враждебно настроен, как пытается показать.
Эш покачал головой.
- Кажется, вокруг происходит слишком много неожиданного.
- Он забрал Кэт?
Эш рассмеялся при одной мысли о возможной попытке Войны, что могла удостоиться премии за глупость…
Но эта мысль подсказала простое решение всех их проблем. Кэт. Оружие, появление которого Война не заметит, а когда поймет что к чему, уже будет побежден и возвращен обратно под их полный контроль.
Сменив выражение лица, Эш скрестил руки на груди и, встретившись взглядом с Тори, подмигнул ей. Она, Сими и Дэйнджер были абсолютно спокойны, тихо ожидая знака: должны ли они атаковать Страйкера или позволить ему уйти с миром.
- Полагаю, ты здесь, чтобы попросить о помощи.
- Я ничего не прошу. Просто предлагаю временное перемирие.
Эш поморщился:
- Перемирие, чтобы нанести удар тому, кого ты освободил для моего убийства?
Страйкер небрежно пожал плечами.
- К чему спорить о мелочах?
- Действительно. В конце концов, у нас и без этого хватает причин для взаимной ненависти.
Глаза Страйкера потемнели, лицо приняло устрашающий вид.
- Значит, ты отказываешься?
- Нет. Войну нужно остановить, и этим займемся все мы.
- Все кто?
Прежде чем Эш успел ответить, перед ними появился Ник.
Скривив губы, Страйкер приготовился его атаковать.
Эш сдержал Страйкера, встав между ними.
- Подумай о дочери. Убьешь его, мы пошлем друг друга к черту, и она умрет.
Страйкер выругался.
- Отлично. Но как только победим Войну, я снова приду за вами обоими.
Ехидно ухмыляясь, Эш отпустил Страйкера, встал в стороне и протянул руку:
- Идет. Сегодня мы ради тех, кого любим, станем союзниками. А завтра вернемся к естественному положению вещей и будем заклятыми врагами. Джентльмены - я имею ввиду всех нас - мы пришли к соглашению?
Ник накрыл его ладонь своей.
- Я в деле.
Страйкер поколебался.
- Ради Медеи. - И положил ладонь поверх их.
Тори одарила их легким смешком.
- Какой странный альянс. Так что нам делать дальше?
Эш твердо сказал:
- Ты остаешься здесь.
- Ашерон… - жалобно протянула она.
- Никаких споров, Сота. Клянусь, все будет в порядке.
- У нас уже был прежде этот мужской разговор, и обычно ты проигрывал.
Это правда, ему было тяжело сказать ей "нет", но при всем при том она была более чем благоразумна, вот почему он так ее любил.
- Я знаю, что ты вполне способна держать удар. Видят боги, я не в состоянии долго тебе сопротивляться, но при этом мне нужна ясная голова, что означает - мне нужно, чтобы тебе никоим образом не причинили вред.
- Отлично. Но если что-то пойдет не так, я появлюсь.
- Не будет ничего, что пойдет не так.
Тори оглядела Ника и Страйкера, прежде чем снова посмотреть на него.
- Ты такой оптимист. У меня от дурного предчувствия аж покалывает кончики пальцев.
Эш наклонился и поцеловал ее в лоб.
- Это от мороженого. Расслабься.
Дэйнджер фыркнула.
- Расслабься. Поверь мне. Все будет хорошо. Разве для меня это не закончилось смертью?
Эш скривился при напоминании.
- Перестань подпитывать ее тревогу.
Сими оживилась.
- Тревога. Такого Сими никогда не ела. - Она посмотрела на Дэйнджер. - Это вкусно?
- Не очень.
- Оу. Может, стоит полить ее соусом барбекю. С барбекю все вкуснее.
Эш покачал головой.
- И на этом давайте перейдем к разработке стратегии.
Тори пододвинулась ближе к нему.
- Это я могу.
Да, она может. Взяв ее за руку, Эш повел ее и остальных в кабинет Савитара, чтобы они могли набросать план и поделиться тем, что каждый из них знает о Войне и его слабостях.
Кер цокнула языком, наблюдая, как мужчины и одна женщина переходят в обшитую панелями комнату, чтобы составить заговор против Войны.
- Как оригинально. Мышки сбились в стаю, чтобы поймать нас.
Война рассмеялся.
- Не ожидал ничего иного. Но они нас недооценивают. К утру все они будут мертвы, а с кровью малахая мы сможем оживить наших братьев. Пока человечество готовится к Рождеству, мы отпразднуем, смакуя их души. В полночь вуаль между мирами очень тонка, и Ник откроет новую эру. Да начнется кровопролитие!
Кер ослепительно улыбнулась.
- Не могу дождаться.
Эш проверил ножи в ботинках, чтобы убедиться, что они на месте, и повернул голову, почувствовав, как кто-то вошел в комнату, встав слева от него. Юриан.
- Ты помогаешь моему отцу? - скорее обвинение, чем вопрос.
Эш удостоверился, что его голос не выдаст эмоций.
- Мы должны остановить Войну.
- Страйкер убил мою жену, - зарычал Юриан.
- Знаю.
Юриан потряс головой, глаза вспыхнули гневом.
- Как ты можешь помогать кому-то вроде него?
Эшу было достаточно обвинений и жалости к самим себе от обоих. На кону стояло нечто большее, чем задетые чувства и прошлые измены.
- Ты помогал ему веками. Напомнить, как много жизней ты забрал под его командованием? Жизней, которые были связаны с тобой - ты убил мать Фиби и ее сестру.
Юриан вздрогнул, услышав правду.
- Я любил жену. И никогда не хотел причинить ей боль.
Но, тем не менее, причинял. Неоднократно. Юриан отнял у своей жены тех, кого она любила больше всего. Лицемерно выступать против точно таких же действий отца. Многие века Юриан и его братья служили орудием, которое Страйкер более чем эффективно использовал.
Но времена меняются.
И пришло время сообщить Юриану о Медее.
- К слову, у тебя есть сестра.
Юриан напрягся.
- Что?
Эш открыто встретил его пристальный взгляд и стоически его выдержал.
- Мы собираемся защитить жизнь твоей сестры. Не отца.
Юриан отрицательно покачал головой.
- Моя сестра умерла одиннадцать тысяч лет назад.
- Медея твоя сводная сестра.
Недоумение исчезло с его лица, в холодные глаза снова вернулся гнев.
- И почему я должен о ней беспокоиться?
Эш поднял руки, сдаваясь.
- Ты прав. Тебя не должно это беспокить. Она для тебя никто, и поэтому я не пригласил тебя присоединиться к нам. - Эш прошел мимо него.
Юриан схватил его за руку, останавливая. Его взгляд был жестким и пронизывающим. Он обвинял сильнее, чем слова.
- Что бы ты чувствовал, если бы мой отец убил Тори?
Эш ответил честно и не сомневаясь:
- Так, словно лишился души. Потерю и непроходящую боль.
Юриан отвел взгляд.
- Тогда ты поймешь меня. И поймешь, почему я жажду его смерти.
Эш снял руку Юриана со своей.
- Он тоже это понимает. Тебе никогда не приходило в голову, что он может сожалеть о том, что сделал?
- Отец? Будем реалистами. За всю свою жизнь этот ублюдок ни о чем не сожалел.
Эш пережил достаточно, чтобы поверить - даже столь испорченный, как Страйкер, может сожалеть.
- Мы все испытываем сожаление. Никого из живущих это своенравное чувство не обошло стороной.
- И что? Хочешь, чтобы я поцеловал отца и сдался?