- Слушай, - сказала она. - Я рада, что хоть в чём-то наши мнения сходятся. Разговор это просто форма пытки, и я больше не буду тебя ей подвергать. - К счастью, голос её был спокойным и бесстрастным. - Не пытайся сбежать, ладно? Двери открываются только при удостоверении моей личности, но мы оба знаем, что ты легко сможешь вывести провода из строя. Если хочешь вести себя как болван, то сделай это и выезжай отсюда, но я тут же поймаю тебя и буду в ярости. Ты ведь помнишь, что случилось с Томасом, когда он вывел меня из себя?
С этими словами она развернулась на пятках и вышла из комнаты.
Джексон пробормотал проклятье, как только она скрылась из виду.
Ли'Ес не знала этого, но он вовсе не планировал сбегать. Во-первых, инвалидная коляска сильно замедляла его, но без неё он был ещё медленнее - она в мгновение ока его поймает. Во-вторых, он был настроен узнать, кем она была, на кого работала и почему её интересовали Шоны.
И, пока он не узнает всё это, останется здесь.
Ну, хоть какие-то ответы он получил.
Деленсины хотели отомстить, и Джексон знал, существовали и другие виды, планеты которых были уничтожены Шонами.
Придётся ли людям с Земли в скором времени вставать в очередь, чтобы самим взять реванш?
"Ли'Ес рассказала бы тебе больше, если бы ты был с ней милым. Идиот".
"Нет", - подумал он тут же. Ей не хотелось, чтобы он был милым. Он уже вёл себя так, был вежливым как преподаватель в воскресной школе, но ей это не понравилось.
"Ей хочется, чтобы я был самим собой", - понял Джексон.
Ей хочется сарказма, оскорблений, извращённого юмора и прочей ерунды.
Если бы он вёл себя так, как того требовали его инстинкты, она могла бы проколоться и случайно что-нибудь рассказать.
Джексон почти фыркнул. Если честно, то он был даже не заметил, если бы она прокололась.
Чёрт, да он не заметил бы, покажи она ему слайд-шоу с таблицами и диаграммами, излагающими всё, что он хотел знать.
Когда он смотрел на неё, то не слышал ничего, кроме собственного сердцебиения.
Когда он смотрел на неё, то не видел ничего, кроме привлекательной женщины.
И не хотел ничего, кроме секса.
Сегодня её волосы были цвета клубничный блонд, подчёркнутого янтарным и светло-желтым оттенками. Разноцветные пряди идеально подходили ей. Они были длинными и немного вились, ниспадая волнами подобно сияющему водопаду. Несколько раз, он почти протянул руку и сжал эти пряди в кулак, отчаянно желая узнать, искусственные ли они. Джексон предполагал, что нет, и это возбуждало его.
- Сними парик, - сказал он ей как-то. - Я хочу видеть блондинку.
- Светлый тоже не мой натуральный цвет, - ответила она.
- Ты рыжая?
- Нет.
В тот момент он не понял, что она имела в виду, и посчитал, что Ли'Ес просто уклоняется от ответа. Теперь её слова приобрели смысл: она не была рыжей, блондинкой или брюнеткой - её волосы сочетали в себе все эти цвета.
Эти волосы будут выглядеть изумительно, раскинутые по его подушке.
Она будет выглядеть изумительно.
От этой мысли через него стремительно пронеслось желание. Она сняла линзы, и её глаза на самом деле были карими, как он и подозревал, умопомрачительная смесь зелёного и золотисто-коричневого цветов.
Веснушки его жены были смыты, оставляя только гладкую кожу цвета сливок, которую он бы с удовольствием облизал. "Про веснушки ты думал то же самое".
Он думал так про всё в ней.
Джексон нахмурился. "Она мне даже не нравится, однако я так страстно желаю её". Она была огнём и льдом. Решительностью и неуверенностью.
Ли'Ес была отстранённой, но иногда смотрела так, будто хотела запрыгнуть на него. В эти моменты от неё исходила такая уязвимость, которая ошеломляла. В эти моменты ему хотелось заключить её в объятья и прижать к себе. Как она отреагирует, если он попытается? Кажется, ей не нравится, когда к ней прикасаются, и она позволила это только три раза. Впервые в клетке, потом, когда они вместе лежали в кровати, и последний раз на брусьях. Прикосновения эти не были осторожными или сексуальными. Однако, они не были и уверенными. Она просто погладила его по лицу, по груди, поддержала его и всё.
Ли'Ес даже уклонялась, когда он пробовал сам к ней прикоснуться.
Его сердитый взгляд превратился в насупленность. Почему она не попыталась воспользоваться сексом, чтобы расколоть его?
Джексону хотелось бы считать иначе, но он скорее всего уступил бы и рассказал ей всё, если бы она скользила по его напряжённому члену.
Чтобы вся это сила и концентрация была на нём или под ним… святой Боже. Она должна знать, что ослабила его сопротивление.
Физически, казалось, что она специально создана для секса, для него, и от этого ей становилось психически тяжело сопротивляться. Ли'Ес входит в комнату - его кровь накаляется, опаляя и сжигая всё на своём пути.
Джексон мог думать только о том, чтобы прикоснуться к ней, попробовать её. Трахнуть. Жёстко, горячо и грязно, часами, так, как она только позволит. Возможно, на некоторые способы её даже придётся уговорить.
Должно быть, удары в голову, сопровождаемые стиранием памяти, серьёзно повредили его рассудок. То, что он сидит здесь и думает об этом, вовсе не хорошо.
Ему нужно исправлять повреждение, которое он нанёс их отношениям, вместо того, чтобы сидеть и вожделеть её. Только всё исправив он сможет получить ответы.
Джексон неумолимо заставил свои ноги двигаться. Медленно, равномерно.
Мышцы его были жёсткими и чувствительными, левая лодыжка сплошным мучением, а правая рука, казалось, была подсоединена к розетке, которая вела прямиком в ад, однако он не позволял этому его остановить.
Вскоре по его груди и спине заструился пот.
Достигнув конца брусьев, он развернулся и позволил себе упасть в коляску.
Его задница с силой ударилась о сидение, и удар потревожил всё ещё заживающие рёбра. От боли Джексон на мгновение прекратил дышать, и его атаковало головокружение.
Боже, слабость - это отстой.
Стиснув зубы, он положил локти на ручки коляски и позволил голове упасть в поднятые ладони. Если Ли'Ес не попытается соблазнить его, тогда ему следует соблазнить её.
Женщины смягчались после секса, становились эмоционально уязвимыми. По крайней мере, это он говорил себе, пытаясь найти рациональное объяснение тому, что ему не терпится уложить врага в постель. "Боже, мне требуется помощь".
- Ли'Ес, - позвал он, развернув коляску. Прошло несколько минут, ответа не прозвучало. - Ли'Ес.
Снова никакого ответа.
- Ли'Ес! - Ничего. - Табита. - Ничего. - Мишка. - Произнеся её имя, Джексон моргнул и замер. "Мишка". Восхитительное, греховное и таинственное, как и сама женщина. Это имя идеально перекатывалось у него во рту, созданное для того, чтобы наслаждаться им в ночной темноте. - Мишка.
Ответа снова не было.
Игнорирует его из вредности? Кэти несколько раз делала это за время их годовой близости. Извращённо, он наслаждался долгожданной тишиной и даже не пытался с ней помириться, однако по отношению к Ли'Ес он не испытывал того же. Ему хотелось, чтобы она была перед ним и говорила. "Это нужно для того, чтобы получить ответы", - убеждал он себя.
"Лжец". Нахмурившись, Джексон направил инвалидную коляску по коридору.
Переводчики: Eddie_10
Редактор: natali1875
Глава 6
Чтобы принять ферментный душ требовалось не более трёх минут, но Ли'Ес оставалась в кабинке десять, позволяя холодной дымке просачиваться сквозь кожу и очищать изнутри и снаружи.
Однако независимо от того, сколько стояла и отмывалась, она чувствовала себя грязной. Навсегда грязной. Это никогда не менялось.
Не помогало и то, что, только оставив Джексона в гостиной, она получила звонок от своего босса, Эстапа. Её ждало новое поручение. Кое-что быстрое и простое, как ей сказали.
Да, конечно. Совсем простое. Последние три ночи в баре, который находится в деловой части города, замечали одного из Шонов, и сегодня ей нужно было прийти в этот бар, ждать его и, если появится, привлечь внимание и завязать разговор.
По крайней мере, ей не приказали с ним переспать. Пока.
Джексон не желал общаться с ней, но она всё же надеялась провести этот вечер с ним.
Хоть он и отвергал её, она по-прежнему к нему тянулась и страстно его желала, поэтому просто находиться рядом с ним было предпочтительней всего остального.
Ли'Ес прижалась лбом к холодной серой плитке и расставила ладони по сторонам от головы. Одна из её рук была миловидного оливкового цвета, другая светилась серебром.
Инопланетный металл расплавили, залили им её руку, и он разрушил кожу, перед тем как затвердеть, образуя тонкую, однако почти неуничтожаемую защиту.
Она не хотела этого, умоляла, чтобы её оставили в покое. Как бы то ни было, это тело никогда не принадлежало ей, поэтому, несмотря на протесты, её "одарили" металлической рукой.
Угадайте, что происходит с личностью, которая создана и воспитана в лаборатории, чья ДНК была целенаправленно разработана и изменена? Ей никогда ничего не принадлежало, и никто не давал выбора.
- Жизнь хороша, - пробормотала она.
За исключением людей, нанятых для обучения борьбе и обольщению, доктора и учёные были её единственной компанией в первые годы жизни.