- Хэлло, Прозерпина… у тебя гости?
- Я не звала их, они сами пришли, услышав плач детей. Я не давала им никакого повода…
Мы поспешили в ночь.
- Ах, всегда тяжелая ноша достается женщинам, - заметила Летти горько. - Если бы он помогал ей, разве б она не оставалась прекрасной женщиной, полной сил? А теперь она сильно измучена.
- Мужчины - скоты… и брак дает им простор для всяких безобразий, - заявила вдруг Эмили.
- Не стоит рассматривать этот случай, как типичный результат замужества, - обратился Лесли к своей нареченной. - Подумай о себе и обо мне, Миннехаха.
- Ага.
- О… я хотел спросить тебя, что ты, собственно, думаешь о викарстве, о церкви в Греймиде?
- Премиленькое местечко! - воскликнула Летти.
Мы пробирались по неровной дороге, покрытой рытвинами. Луна светила ярко, а мы держались в тени деревьев, таких черных, мрачных. Случайно луна осветила белую ветку, на которой кора была обглодана кроликами в суровую зиму. Вскоре мы выбрались из леса. На севере небо было залито зеленым светом, эдакое сплошное марево; Орион уж поднимался со своего ложа, и за ним следовала луна.
- Во время северного сияния, - сказала Эмили, - я чувствую себя так странно… даже жутко… оно внушает какой-то благоговейный трепет, правда?
- Да, - сказал я. - Оно заставляет тебя думать о многих вещах, сомневаться и чего-то ждать.
- А чего ты ждешь? - спросила она мягко, посмотрела вверх, и увидев, как я улыбаюсь, снова опустила голову, прикусив губу.
Когда мы дошли до развилки, Эмили упросила нас зайти на мельницу… ненадолго… и Летти согласилась.
Занавески на кухонном окне были раздвинуты, а ставни не закрыты, как обычно. В гостях находилась Алиса, она что-то тихо говорила Джорджу, склонившемуся над какой-то игрой.
- Хэлло, Летти Бердсолл, ты такая странная, - встретила нас Алиса обычными язвительными замечаниями. - Ты так уже всерьез помолвлена?
- Ага… давненько мы ее не видели, - добавил отец в шутливой манере.
- Ну, разве она не гранд-дама, фу-ты, ну-ты, в такой прекрасной шляпке, в мехах, к тому же с подснежниками?! Посмотри-ка на нее, Джордж, ты никогда раньше не видел ее такой гранд-дамой.
Тот поднял глаза и посмотрел на девушку, на цветы, избегая ее глаз.
- Ага, она здорово выглядит, - сказал он и вернулся к своим шахматам.
- Мы собирали подснежники, - сказала Летти, прижимая цветы к груди.
- Они миленькие… дай мне несколько, а? - сказала Алиса, протягивая руку.
Летти отдала ей цветы.
- Шах! - сказал Джордж.
- Отстань! - отмахнулась его партнерша, - мне подарили подснежники… Разве они не идут мне, такие же невинные маленькие души, как и я сама? Летти не хочет их приколоть к платью, потому что она не такая добрая и невинная, как я. Давай и тебе тоже подарим весенние цветочки, а?
- Тебе что, так хочется… только зачем?
- Чтобы ты тоже похорошел и, конечно, приобрел вид невинного создания.
- Тебе шах, - сказал он.
- Ах, куда тебе их приколоть, разве что на рубашку. О!.. вот!.. - Она воткнула несколько цветочков в его черные волосы. - Смотри, Летти, какой он милашка, правда?
Летти издала напряженный смешок:
- Голова осла, увенчанная цветами, - сказала она.
- Тогда я - Титания… правда, из меня получилась бы изумительная королева?.. А вот кто у нас ревнивый Оберон?
- А мне он напоминает того мужчину из "Гедды Габлер" Ибсена, увенчанного листьями винограда… о да, прекрасными виноградными листьями, - сказала Эмили.
- Как поживает ваша кобыла после растяжения связок, мистер Темпест? - спросил Джордж, не обращая ни малейшего внимания на цветочки в своих волосах.
- О… скоро она будет в норме, спасибо.
- Ах… Джордж мне об этом рассказал, - вмешался отец, и у них с Лесли завязался разговор.
- Так значит, мне шах, Джордж? - спросила Алиса, вернувшись к игре. Она нахмурила брови и задумалась. - О-о-о! - сказала она, - но от этого есть лекарство! - Она сделала ход и сказала победно: - Вот вам, сэр!
Он посмотрел на доску и тоже сделал ход. Алиса взглянула на него и, передвинув коня, произнесла:
- Шах!
- А я и не заметил… теперь вся игра насмарку, - сказал он.
- Побит, мой мальчик!.. Больше не радуйся победе над женщиной. Патовая ситуация… Хотя у тебя и цветы в волосах!
Он дотронулся рукой до волос, пощупал и бросил цветы на стол.
- Вы не поверите!.. - сказала мать, войдя в комнату.
- Что стряслось? - спросили мы в один голос.
- Пришел Ники Бен и давай есть скатерть. Да! Когда я пришла, чтобы забрать ее в стирку, то увидела, что там сидит Ники Бен, что-то глотает и утирает пену с усов.
Джордж рассмеялся громко и задорно. Он смеялся, пока не устал. Летти смотрела на него и думала, сколько же он может смеяться.
- Представляю себе, - задыхаясь, сказал он, - как он чувствует себя, загнав в глотку целый ярд муслина.
Он снова стал смеяться. Алиса засмеялась тоже… своим заразительным смехом, эдакая вечная хохотушка. Потом начал смеяться отец… и тут в комнату с печальным видом вошел Ники Бен. Мы все разом расхохотались так, что задрожали стены. Только Летти все это время была спокойна и невозмутима. Джордж оперся руками о стол, и цветы упали на пол.
- О… как можно! - воскликнула Летти.
- Что? - невинно спросил он, оглянувшись. - Твои цветы? Тебе их жаль?.. У тебя такое чувствительное сердце, правда, Сирил?
- У нее особое отношение к бессловесным тварям и предметам, - сказал я.
- Уж не чувствуешь ли ты себя маленькой бессловесной тварью, Джорджи? - язвительно поинтересовалась Аписа.
Он засмеялся, отставив в сторону шахматы.
- Пойдем, дорогой? - сказала Летти, обращаясь к Лесли.
- Если ты готова, - ответил он, тут же вставая со стула.
- Я устала, - проговорила она жалобно.
Он посмотрел на нее с заботой и нежностью.
- Мы слишком много ходили? - спросил он.
- Нет, дело не в этом. Нет… просто эти подснежники, и этот мужчина, и дети - и все такое прочее. Слишком много для одного дня.
Она поцеловала Алису, Эмили и мать.
- Спокойной ночи, Алиса, - сказала она. - Это не моя вина, что мы стали чужими. Ты же знаешь… на самом деле… я все такая же… на самом деле. Ты только представила себе все иначе. Что я могу поделать?
Она попрощалась с Джорджем и посмотрела на него сквозь пелену с трудом сдерживаемых слез. Джордж покраснел. Он чувствовал свою победу над Летти. Она пошла домой, вытирая слезы, которых не заметил ее возлюбленный. А на ферме Джордж громко смеялся вместе с Алисой.
Она решила идти вместе с нами, и мы проводили ее домой в Эбервич.
"Как маленькую обезьянку, повисшую на двух ветвях", - сказала она, когда мы с двух сторон взяли ее под руки. Мы засмеялись и наговорили друг другу много всяких шуток.
Джордж хотел поцеловать ее, но она поставила палец ему под подбородок и сказала: "Лапочка!", как говорят канарейке. Потом она засмеялась с языком между зубов и побежала в дверь.
- Она сущий чертенок, - сказал он.
Мы проводили ее до дому. Это был долгий путь мимо Креймида и темных школ.
- Давай, - сказал он, - прогуляемся до гостиницы "Баран" и заглянем к моей кузине Мег.
Была уже половина одиннадцатого, когда он повел меня через дорогу к песчаному переулочку возле маленькой гостиницы. Раньше тут была ферма, принадлежавшая дяде Джорджа. Но с тех пор как он заболел и умер, она пришла в упадок. Там трудились только его тетя и один рабочий. Сейчас тетя находилась на попечении своей замечательной внучки. Все ближайшие родственники Мег жили в Калифорнии, и только она одна, двадцатичетырехлетняя красавица, жила возле бабушки.
Когда мы проходили по переулку, показалась рыжая голова Билла. Он узнал Джорджа и сказал:
- Добрый вечер… заходите… она еще не легла спать.
Мы вошли, открыв дверь в кухню. Тетя сидела в своем маленьком кресле, попивая вечерний чай.
- Ах, Джордж, мой дорогой парнишка! - воскликнула она сварливым голосом. - Ну, тебя не узнать. Что привело тебя ко мне?
- Ничего, просто так зашел, тебя повидать. Где Мег?
- Ах!.. Ха… Ха… Ах!.. Как ты сказал?.. Пришел повидать меня?.. Ха… где Мег!.. А кто этот джентльмен?
Я представился, пожав руку старой леди.
- Похоже, он воспитанный молодой человек, - одобрила она, качнув чашкой, и добавила: - Не смущайтесь, проходите и садитесь. Обувь можете не снимать.
Я сел на диван с подушками, покрытыми тканью в сине-красную клетку. В комнате было очень жарко, и я, чувствуя себя неловко, огляделся. Старая леди сидела теперь неподвижно. Худая дама в черном платье из плотной материи, как в броне. На груди, у горла - золотая брошь.
Мы услышали тяжелые шаги на лестнице.
- Вот, она идет, - сказала старая леди. Кто-то перешел на быстрый шаг. На повороте шаги чуть замедлились, и в дверях появилась Мег. С удивлением уставясь на нас, она сказала:
- Я слышала, вроде кто-то пришел, но не думала, что это вы. - Ее щеки разрумянились, она искренне улыбнулась. Думаю, я никогда не встречал более обаятельной и более очаровательной женщины. Все в ней привлекало внимание: каждая линия ее тела, каждая черточка лица, каждое движение. Можно даже не слушать, что она говорит, достаточно следить за движением ее прекрасных губ.
- Плесни-ка им виски, Мег… вы хотите?
Я очень твердо отказался. Но это мне не помогло.
- Ах нет! - сказала старая дама. - Я не желаю слышать отказов от тебя. Попробуй еще сказать хоть слово мне наперекор.
Я умолк.