— А-а… вот оно что. И где же он теперь… ваш механик?
— Уехал (к маме Фене).
— Как это уехал?
— А так.
— Вернуть! Немедленно поймать! Найти! Достать! Догнать! Доставить! Привести!
И побежали гонцы врассыпную по городу, и достали они механика в одном очень часто посещаемом месте — никуда он не уехал, потому что от расстройства загулял.
И доставляют нашего механика, скорлупа от кокоса, а на нем разве что только мокрый недожеванный презерватив не болтается, перед светлые очи комиссии по бунтам.
— Вы это чего это? — говорит ему комиссия.
— А чего меня этот козел из каюты выгнал? — говорит механик и дышит чесноком.
И никого не смущает острота формулировок, и сейчас же все кивают, мол, козел, всенепременнейше козел, и приказ о возвращении механика тут же подписан, и каюта ему возвращена, и бунт немедленно прекратился, и пошли мы во главе каравана на Северный полюс снабжать это место валенками и лыжами.
Как вернулись, всех разогнали, колченогие имажинисты.
А корабль наш чудесный продали, клянусь очами.
Китайцам.
По цене металлолома.