- Это моя жизнь! - гневно воскликнул он. - Да кто они такие, чтобы учить меня жить? Особенно Лаки. - Он пренебрежительно фыркнул. - Пока не появилась Девон, он только и успевал, что ширинку расстегивать. Трахал все, что двигается, да и не двигается тоже. А теперь вот такой адски правильный, аж с души воротит!
- Но, насколько я знаю, его… э-э… ширинка расстегивается не реже… - Эти слова заставили его снова посмотреть на Марси. - Когда бы я ни встретила Девон, она всегда улыбается…
Да, что и говорить - Марси прекрасно владела собой, несмотря на скабрезную тему разговора. Тут уж не до гнева. Чейз, конечно, продолжал хмуриться для виду, но мимолетная улыбка уже тронула уголки его губ.
- Ты парень что надо, Зануда! Просто своя в доску.
Она закатила глаза:
- Это тайная мечта каждой женщины.
- Я хотел сделать тебе комплимент.
- Тогда спасибо.
- Пока мы все еще в хороших отношениях, почему бы тебе не включить свои великолепные мозги и не поступить по-умному - оставить меня там, где нашла?
- И что бы я была за друг, если бы оставила тебя в беде?
- Именно потому, что мы всегда были друзьями, я и прошу тебя уйти. Если ты останешься тут надолго, не исключены какие-нибудь настоящие неприятности, чего бы мне очень не хотелось.
- Что, например? - спросила она со смешком.
- У меня дар наживать себе врагов.
Она посерьезнела.
- Никогда, Чейз.
Он невыразительно хмыкнул.
- Говоришь, Пит направляется домой?
- Точно.
- У него в прицепе мои пожитки.
- О них уже позаботились. - Она взяла со столика стаканчик заварного крема и содрала крышечку из фольги. - Покидая город рано утром, он оставил их в "Колизее". Я уже все забрала.
Не отдавая себе отчета, он машинально открыл рот, когда она поднесла к нему ложечку крема.
- Ты из-за меня так беспокоилась?
- Пустяки.
- А мои родственники знают?
- Нет. Я хотела сначала посоветоваться с тобой.
- Не звони им.
- Ты настаиваешь?
- Именно.
- Им нелишне было бы знать, Чейз.
- Они узнают достаточно скоро. А когда узнают, непременно захотят сделать из этого проблему.
- Естественно, ведь ты мог погибнуть!
- Ах какая трагедия! - саркастически заметил он.
Она перестала кормить его с ложечки.
- Да, трагедия.
Он, похоже, не прочь был поспорить, но вместо этого отвернулся и раздраженно оттолкнул переносной столик.
- Послушай, Марси, я ценю…
- А как насчет Зануды?
Он внимательно посмотрел на женщину. С детства морковного цвета волосы посветлели и стали светло-каштановыми с золотыми искрами. Они по-прежнему вились и были непослушными, но она научилась их искусно укладывать.
Много лет она безрезультатно пыталась загореть, моля Господа о том, чтобы все ее веснушки слились в одно сплошное пятно. После того как она несколько раз сильно обгорела и затем долго ходила облупленная, Марси в конце концов отказалась от этих бесплодных попыток. Раз уж у нее не получается гладкого золотистого загара пляжных кисонек, значит, надо пойти в направлении прямо противоположном - подчеркивать белизну своей кожи. Теперь та, казалось, просто светилась, что нередко с завистью отмечали женщины ее возраста, которые много лет нежились на солнышке, а теперь расплачивались за свой роскошный загар складочками и морщинками.
Очки сменили контактные линзы, а пластинки, годами выпрямляющие зубы, подарили ей в конце концов идеальную улыбку. Тело-тростиночка ныне налилось и стало женственным. Она все еще оставалась поразительно стройной, но это была модная, а не уродливая худоба. Выпуклости под дорогой и элегантной одеждой отнюдь не уродовали ее, а напротив, делали соблазнительной женщиной.
Где он, тот неуклюжий книжный червь, которого все ребята звали Занудой? В те годы, когда самые интересные девушки в ее классе становились участницами физкультурных и танцевальных команд, она была капитаном дискуссионного общества и президентом латинского клуба.
В то время, когда ее более фигуристых одноклассниц короновали как возвращающихся домой Королев и Возлюбленных Валентинова дня, она получала награды за выдающиеся успехи в учебе. Родители успокаивали Марси тем, что это важнее, чем победы в конкурсах популярности, но девушка прекрасно понимала, что это по крайней мере только половина успеха. Она променяла бы все свои свидетельства и грамоты на одну усеянную фальшивыми бриллиантами диадему и коронационный поцелуй президента класса Чейза Тайлера. Мало кто догадывался, что ученица, удостоенная чести произнести речь на выпускном, мечтает о чем-то ином, нежели признание ее академических достижений. Действительно, ну откуда им знать? Зануда оставалась Занудой, и никому и в голову ничего не приходило, кроме восхищения тем, как она здорово соображает.
Но теперь Чейз прозрел и оценил ее внешность.
- Почему-то прозвище "Зануда" не идет к такой изящной леди.
- Спасибо!
- Не за что. Ну так о чем я там говорил…
- Ты дал мне понять, чтобы я к тебе не приставала.
Чейз пригладил рукой непослушные волосы.
- Это вовсе не означает, что я не ценю все, что ты сделала для меня, Марси. Ценю.
- И тем не менее хочешь, чтобы тебя оставили в покое.
- Точно.
- И ты мог бы беспрепятственно наслаждаться своими страданиями.
- Опять угадала. А сейчас, если ты не собираешься лицезреть как я буду вылезать из постели с одной только повязкой на ребрах, тебе лучше попрощаться и уйти.
- Ты что, и впрямь намереваешься выйти из больницы?
- Конечно.
- Но сегодня утром тебя даже врач не смотрел!
- И не надо, я и так знаю, что у меня треснуло несколько ребер. Ничего такого, что не прошло бы после пары дней в постели. Но лучше уж провести это время где-нибудь в другом месте, там, где виски не слишком большая редкость.
Чейз с трудом сел. От боли у него перехватило дыхание, на глаза навернулись слезы. Лицо его исказилось, и он заскрежетал зубами.
- Интересно, о чем ты думаешь? - спросила она. - В таком состоянии ты даже за руль сесть не сможешь.
- Справлюсь.
- И наверняка при этом угробишь себя.
Он повернул голову и пронзил ее многозначительным взглядом:
- Пожалуй, мне следовало бы взять у тебя уроки безопасного вождения…
Разве можно было уколоть еще больнее! Марси чуть не рухнула от этих слов: кровь отлила от головы так быстро, что она почувствовала себя на грани обморока.
В ту же секунду Чейз резко уронил голову на грудь и длинно вполголоса выругался. Затем в комнате воцарилась прямо-таки давящая тишина.
Наконец он поднял глаза.
- Извини, Марси!
Она нервно сжимала кулаки, невидяще уставившись прямо перед собой.
- Мне постоянно кажется, что ты обвиняешь в том несчастном случае меня…
- Нет. Клянусь, что нет!
- Сознательно, может быть, и нет. Но втайне, в душе…
- Ничего подобного. Я не подумал, сказал глупость. Имея в виду, что превращу тебя во врага. Я не могу… - Он беспомощно всплеснул руками. - Иногда меня охватывает такая злость, что я свирепею и причиняю боль любому, кто подвернется под руку. Вот почему я плохой собеседник. Вот почему я хочу, чтобы меня оставили в покое.
Душевная боль Чейза была столь очевидна, что Марси без труда простила его за неосторожное слово. Он словно раненый, загнанный в угол зверь не позволял приблизиться к себе тому, кто хотел ему помочь. Спустя два года после смерти Тани он все еще зализывал свои раны. Если ничего не предпринять, то они никогда не заживут: только воспалятся и станут еще болезненнее. Чейз был не в состоянии справиться сам.
- Ты все-таки хочешь уйти из больницы?
- Да, - ответил он. - Хоть ползком.
- Тогда разреши мне отвезти тебя домой, в Милтон-Пойнт.
- Даже и не думай!
- Образумься, Чейз. Где ты приткнешься? Клоун уехал в Канаду, кто теперь тебя приютит?
- У меня полно других знакомых из родео, у которых я мог бы остаться.
- И кто обеспечил, а может, и не обеспечил бы тебе надлежащий уход. - Она подошла поближе и положила ему руку на плечо. - Чейз, позволь мне отвезти тебя в Милтон-Пойнт.
Он упрямо выставил вперед подбородок:
- Я не хочу возвращаться домой.
Чего он не знал, так это того, что Марси бывает столь же упряма, как и он. Правда, она проявляла свою несгибаемость только тогда, когда другого выхода не было.
- Тогда я позвоню Лаки и посоветуюсь, что мне с тобой делать.
- Черта с два! - взорвался он и поднялся с постели, качаясь от слабости. - Не впутывай в это мою родню. Я прекрасно обойдусь своими силами.
- О конечно. Ты ведь еле стоишь!
Чейз скрипнул зубами от беспомощности и боли:
- Пожалуйста, уйди и оставь меня в покое.
Марси выпрямилась в полный рост.
- Я не хотела касаться этой щекотливой темы, Чейз, но ты не оставляешь мне выбора. Встает вопрос о деньгах.
Эта фраза его озадачила. Несколько мгновений он недоуменно смотрел на женщину, потом, нахмурившись, проворчал:
- О деньгах? Каких деньгах?
- О деньгах, которые понадобились на твое лечение. Я решила, что тебе не хотелось бы, чтобы тебя приняли по линии благотворительности, и поэтому за все заплатила.
- Ты… что?
- У тебя в бумажнике не оказалось страхового полиса. Не нашлось там и сколь-нибудь заметной наличности, поэтому я за все заплатила.
Чейз прикусил губу. Видно было, что он растерян.