Струны памяти потянули мысли Чейза назад, в прошлое, к чудесной, освещенной свечами свадьбе в церкви Большая семья Тани занимала тогда несколько скамей впереди. Это было счастливое событие, хотя обе матери немного поплакали в кружевные платочки, которые Таня вышила и подарила им. Никто из присутствующих не сомневался во взаимности жениха и невесты. Таня выглядела такой красивой - прямо дух захватывало, когда она скользила по проходу в своем белом платье. Они поклялись в любви и верности до самой смерти…
- Берешь ли ты, Чейз, Марси Джонс в законные супруги? Обязуешься ли любить, уважать, защищать и содержать ее до тех пор, пока вы оба живы?
Этот вопрос вырвал Чейза из сладких грез и вернул к жестокой действительности. Он уставился на судью, который, недоумевая, ждал, потом заглянул в настороженные глаза Марси.
- Да.
Судья спросил то же у Марси, и она тихим, торжественным голосом ответила. Новобрачные обменялись простыми золотыми кольцами, судья провозгласил их мужем и женой, затем сказал Чейзу:
- Можете поцеловать новобрачную.
И сердце Чейза оборвалось.
После Таниной смерти он спал со множеством женщин, но ни одну из них не целовал. Почему-то это слияние ртов казалось ему более интимным и личным, чем излияние внутри женского тела. Поцелуй совершается лицом к лицу, глаза в глаза и требует некоторой доли участия от обоих партнеров.
Чейз повернулся к новобрачной и обнял ее за плечи, слегка наклонил голову и помедлил. Родственники, казалось, одновременно затаили дыхание.
Он не мог смотреть Марси в глаза, потому что боялся найти в них тревогу или осуждение, а сосредоточился на ее губах: они были красивой формы. Цвета персиков в саду, когда те уже созрели, мягкие на вид, чуть трепетные…
Чейз наклонил голову и коснулся ее губ своими. Они были достаточно податливыми, чтобы пробудить любопытство, и достаточно соблазнительными, чтобы вызвать осторожность. Он поддался первому и прижался к ним чуточку сильнее, затем быстро отстранился.
Она улыбнулась.
Он тоже.
Но его улыбка так и застыла у него губах.
К счастью, его поспешно обняла мать Марси, с энтузиазмом пожал руку мистер Джонс, приветствуя нового члена их небольшой семьи. Говоря что-то подходящее к случаю своей новой теще, Чейз рефлекторно провел языком по губам и был шокирован, почувствовав на них вкус Марси.
Глава 8
- Когда твои возвращаются в Хьюстон?
- Утром.
Чейз помог Марси снять меховой жакет и повесил его на вешалку у входной двери… У их входной двери.
- Что за спешка? Почему бы не остаться на несколько дней?
- С тех пор как они ушли на пенсию, их единственная радость - игра в гольф. Им не хочется нарушать расписание партий, и кроме всего прочего, родители считают, что их пребывание в городе помешает нашему медовому месяцу.
- Ах вот оно что! - Он снял пиджак, довольный, что наконец избавился от него, согнул руки, поиграл мускулами и распустил узел галстука. - Откроем шампанское?
- Почему бы и нет? - отозвалась она веселым голосом, но как-то принужденно. Сняв шляпку, Марси положила ее на столик, потом-таки пошла за фужерами, - Очень предусмотрительно со стороны Девон и Лаки - дать нам с собой шампанское. Особенно в свете предубеждения Лаки против нашего брака.
- С чего ты взяла? - Он открыл бутылку шампанского и наполнил фужеры, которые она ему протянула.
- Ты шутишь? Только слепой не заметит его неодобрения. Он хмурится всякий раз, стоит ему только взглянуть на меня.
- Ты тут ни при чем. Его опасения к тебе не относятся. Он боится, что я сделаю нас обоих несчастными.
- А ты?
Их взгляды встретились. Несмотря на нежную улыбку Марси, он видел, что в ее вопросе нет ни тени кокетства или легкомыслия.
- Я сделаю все от меня зависящее, чтобы этого не случилось, Марси.
- Прекрасно. - Они чокнулись и, глядя друг другу в глаза, выпили холодное, шипучее шампанское.
- Ты голоден? - поинтересовалась она.
- Поесть не откажусь.
Повернувшись, она двинулась на кухню. Провожая жену взглядом, Чейз отметил, что в этой узкой юбке зад ее стал прямо-таки соблазнительным. И ноги у нее красивые. Он еще больше распустил галстук и удивился, почему здесь так натоплено.
Затем, чтобы отделаться от растущего чувства неловкости, сказал:
- Кроме того, Лаки и права не имеет критиковать меня! Девон-то ведь была замужем, когда они познакомились.
- Я помню. В то время это вызвало большую шумиху. Алиби Лаки в деле о поджоге подтвердила замужняя женщина, у которой он провел ночь.
- Были смягчающие обстоятельства.
- Да, я знаю. Глядя на них сейчас, никто не усомнится, что они созданы друг для друга. - Открыв холодильник, Марси воскликнула: - О, вот это да! Посмотри, Чейз! - Она достала большую, завернутую в целлофан корзинку с сыром, свежими фруктами, коробкой конфет и маленькой баночкой ветчины.
- Надо же, еще и записка. - Открыв белый конверт, она прочла вслух: - "С любовью и пожеланием счастья". - Это от твоей мамы и Сейдж. Мило, не правда ли?
Чейз приблизился к Марси, которая разворачивала целлофан у стойки бара.
- Конечно, мило.
Он был полон непривычно теплых чувств к своей сестре, потому что она спасла его от непростительной ошибки. Сегодня утром она спросила, какой букет он заказал для Марси. Чейз с ужасом признался, что мысль о букете даже не пришла ему в голову.
Сейдж успокоила его, сказав, что позаботится об этом сама. Через два часа, в самый последний момент, она вернулась со свадебным букетом из белых роз и белых лилий, свежих, как дыхание ребенка. Этот букет Марси только что осторожно положила на столик у бара, рядом с подарочной корзинкой.
Очевидно, визит в цветочный магазин стал не единственным делом, которое Сейдж выполнила вместо него. Увидев радость на лице Марси, разворачивающей целлофан, он преисполнился благодарности к матери и сестре за то, что они предусмотрели это.
- Наверное, доставили в присутствии родителей, когда я ходила в парикмахерскую. Хочешь сыру? - Она протянула ему кубик швейцарского сыра, и он съел его прямо из ее рук. Внутри у него все перевернулось, когда почувствовал прикосновение ее пальцев к губам.
- Спасибо.
- Пожалуйста. Новобрачные обычно проделывают это со свадебным тортом.
- Да, надо было купить торт.
- Не важно. Люблю поступать нетрадиционно. - Марси улыбнулась, но он почувствовал оттенок грусти в ее голосе. Она даже тихо рассмеялась. - Ты останешься голодным, если я буду скармливать тебе лишь кусочки. Может, разведешь огонь? И я приготовлю нам по полной тарелке. Я почему-то нервничала и почти ничего не ела за ленчем.
К тому моменту, как огонь наконец запылал в камине, она вернулась с двумя тарелками, наполненными крекерами, сыром, ветчиной, дольками яблок и груш.
Сбросив туфли и сняв жакет от костюма, Марси удобно устроилась в кожаном кресле, в котором сидела семьдесят два часа назад, как раз перед тем как сделать ему предложение.
Во второй половине дня, впервые за последние несколько дней, выглянуло солнце, что было, как хотелось думать Чейзу, добрым знаком. Однако сейчас оно уже закатилось, и небо за стеклянной стеной стало густо-лавандового цвета. Стояла полная луна, но ее свет казался холодным и хрупким.
Напротив, в доме их обволакивало тепло. Марси сияла так же ярко, как огонь в камине, решил про себя Чейз, методично опустошая тарелку. Юбка и блузка ее оказались такого же цвета слоновой кости, что и кресло, в котором она сидела. Однотонный фон лишь сильнее подчеркивал живой огонь волос женщины. Шелковая блузка дразняще облегала Марси, и все-таки была весьма скромной, невызывающей.
- Чейз?
Неуверенный голос жены заставил его оторвать взгляд от ее груди.
- А?
- Ты гадаешь, как я выгляжу без одежды?
Челюсть его отвисла, он так и сидел несколько секунд. Затем закрыл рот и усмехнулся над самим собой.
- Видимо, да, подсознательно. А осознанно я думал, как ты здорово смотришься при свете камина. Полная гармония - и цвет волос, и цвет глаз… Они такие же голубые, как и язычки пламени.
- Я не напрашивалась на комплименты.
- Я знаю.
Она отставила тарелку и взяла свой бокал шампанского, который он вновь успел наполнить. Глядя на пузырящееся вино, Марси спросила:
- Тебя вообще когда-нибудь интересовало, как я выгляжу без одежды?
И не успел он ответить, как она поспешно добавила:
- Ладно, не важно. Думаю, что нет. - Она быстро глотнула шампанского.
- На самом-то деле интересовало.
- Неужели?
- Угу.
- Когда?
- Вроде бы в одиннадцатом классе. Это было в конце года, в день раздачи призов. Ты шла через сцену, чтобы получить одну из своих многочисленных наград. Я же, как староста класса, сидел на сцене. Ты прошла прямо перед прожектором, светившим из дальнего конца аудитории. На несколько секунд обозначился твой силуэт, и я разглядел тебя в профиль. Помню, тогда я, как и положено любому семнадцатилетнему юноше, подумал: как ты выглядишь голая?
Она рассмеялась низким горловым смехом.
- А я все думала: заметил ли ты? - Недоумение на его лице заставило ее вновь рассмеяться. - Я точно знала, где ты сидишь и когда проходила мимо, нарочно выпятила грудь.
- Без дураков? - Она кивнула. - Но почему?
- Наверное, пыталась привлечь твое внимание. Ничего у меня не вышло, - заметила она, стряхивая с юбки несуществующие крошки. - Твое любопытство оказалось не настолько сильным, чтобы постараться удовлетворить его.
- Ну, я же тогда с кем-то встречался. Кажется, с Линдой…
- Нет, с Дебби Олдрич.